Он продолжал бежать.
Звук выстрела догнал его уже после того, как пуля ударила в коленную чашечку. Боль. Он упал на землю, а когда попытался, опираясь на дерево, подняться, из кустов выскочила Кэтрин Линг с пистолетом в руке.
— Надо было остановиться, — процедила она, глядя на него холодными, бесстрастными глазами.
Еще секунда-другая, и к ним подоспел Джон.
— Я бы сам это сделал, — бросил он Кэтрин.
— Верю. Но ты ждал бы, пока он сдастся, а мне надоело с ним нянчиться. — Она наклонилась и забрала у Даннера пистолет. — Ева жива? Отвечай. И имей в виду, ложь не пройдет.
Да, ее не обманешь. Впервые увидев эту женщину, он принял ее за демона — Далилу, такую же прекрасную и смертоносную.
— Жива, но вы ее не получите. Это неправильно. Я буду драться за нее. Она принадлежит девочке.
— Тронутый. — Кэтрин повернулась к Джону. — Позвоню Джо. Может, ему что-то известно. Хочешь поговорить с Даннером — давай. Не хочешь, я сама потолкую.
Джон подошел ближе.
— Почему? Почему ты не сказал, что болен? — Его голос срывался. — Я бы не бросил тебя. Я бы помог. Я же любил тебя, черт возьми.
Даннер покачал головой. Слова Джона причиняли ему боль.
— Не мог.
Кэтрин убрала телефон и повернулась к ним.
— Ева в безопасности. Джо с ней сейчас. Я сказала ему, где мы.
Галло облегченно выдохнул и посмотрел на Даннера.
— Ты не тронул ее. Может быть, мы еще…
— Уходи, Джон.
— Не могу. Это ведь не ты убил мою дочь? Я знаю, что не ты. Ну же, скажи.
Конечно, он мог бы сказать, что Бонни убил демон. Он мог бы назвать его имя — Блэк.
Но что, если это не так?
Бонни.
Его голова раскалывалась, он чувствовал, что вены на шее так набухли, что готовы лопнуть.
Бонни.
— Нет! — Он рванулся вперед — прочь от ужасной, убийственной правды.
— Ни с места! — крикнула Кэтрин.
Он не обратил внимания на окрик. Он ковылял, волоча раненую ногу, припадая на каждом шагу.
Кэтрин сделала шаг вперед.
— Стой, Даннер.
Бонни!
Он споткнулся, упал и полетел, кувыркаясь, по крутому песчаному склону — вниз, на дно каньона.
— Что случилось? — выдохнула Ева. Они с Джо остановились на скале, над тропой, на которой находились Галло и Кэтрин. Внизу, по песчаному склону, катился Даннер. — Он же разобьется! — Не обязательно. Песок смягчит падение. — Джо взял ее за локоть, и они побежали вниз. — Я сам о нем позабочусь, — мрачно добавил он.
Ева знала: Джо настроен решительно, а вот у нее к злости примешивались страх и печаль. Откуда они взялись? Даннер был убийцей и пытался застрелить Джо. Он убил Бонни и, может быть, того парнишку, Бена. Гнев и жажда мести — естественные в этих обстоятельствах чувства, но перед глазами стоял другой Даннер, тот, что с улыбкой смотрел на шестимесячную Бонни, а потом подобрал ее игрушечного зайца.
Какая трагедия…
Но все трагедии рано или поздно заканчиваются.
Она споткнулась и едва не упала, но ее удержал Джо.
Джо. Он всегда рядом, всегда готов помочь, поддержать, защитить.
Как когда-то Даннер защищал Джона Галло. Если бы тогда пошло по-другому, если бы она впустила Даннера в свою жизнь, когда Бонни была малышкой, может быть, он так же защищал бы и любил ее? Может быть, все было бы иначе?
Но что сделано, то сделано. Она же обычный человек, и играть Еве пришлось теми картами, которые ей сдали.
— Вниз. — Джо схватил ее за руку и потянул за собой по песчаному откосу. — Вижу только Кэтрин. Где же Галло?
— И Даннера не видно. Может, он…
Она не договорила, потому что увидела Даннера. Он лежал на спине у самого дна каньона. В крови.
Падая, Даннер наткнулся на сломанный сук, острый конец которого торчал теперь у него из груди.
Ева остановилась рядом с Кэтрин, в нескольких ярдах от Даннера. Галло, опустившись на колени, осматривал рану.
— Он мертв? — шепотом спросила Ева.
— По-моему, нет. — Кэтрин запыхалась и тяжело дышала. — Еще нет. Мы сами только что подоспели. Джон пытается оценить его состояние.
Ева бросила взгляд на Галло. Бледный, темные круги под глазами, на правой щеке глубокая царапина. Он прошел через ад и выглядел соответственно.
— Думаю, шансов мало.
Кэтрин покачала головой.
— Я могу вызвать помощь. — Она посмотрела на подругу. — Если ты этого хочешь. В любом случае он долго не продержится. Так что мне делать? Знаю, ты долго искала убийцу дочери. Если хочешь, я дам ему уйти.
И тогда вина за смерть Даннера ляжет и на Кэтрин, подумала Ева и покачала головой.
— Ты права, долго он не протянет. — Она взглянула на Галло. — Можешь звонить. Если выживет, тогда и разберемся.
Кэтрин достала телефон.
— Мы в каньоне. Вокруг камень. Поднимусь выше, может быть, поймаю сигнал. — Она направилась к полянке за деревьями. — Джо, у тебя спутниковый; если у меня не получится, попробуй ты, ладно?
Джо нахмурился.
— Мне наплевать, выживет… — Он посмотрел на Еву. — Ладно, но только это бесполезно.
«Наверное, Джо прав», — подумала Ева. Но кто знает, что правильно, а что нет? Она по крайней мере этого не знала. Так много всего случилось, столько боли выпало каждому. Она видела боль в глазах Галло, чувствовала во всех своих воспоминаниях.
— Он плох? — Ева положила руку ему на плечо. — Что думаешь?
Он тряхнул головой.
— Я не могу остановить кровотечение. Не знаю, какие органы задеты.
— Кэтрин и Джо пытаются вызвать помощь.
— Вот уж не ожидал. — Галло протянул руку и осторожно погладил Даннера по волосам. — Он всегда был добр ко мне, Ева.
— Знаю.
— Это какое-то безумие. Не могу поверить. Он убил мою дочь. — Галло, не глядя, коснулся ее руки. — Нашу дочь.
— Нашу дочь, — повторила Ева. В этот миг они были так близки, как никогда при жизни Бонни. — Да, безумие. Твой дядя был не в себе. Он рассказал мне… Это был несчастный случай. Он думал, что спасает ее.
— Ты ему веришь?
— Да.
— Но боль-то остается.
— Боль остается, но в одном мне легче. Я всегда боялась, что Бонни умирала в страхе… Это был мой худший кошмар.
— Так он пытался спасти ее? — В глазах Галло блеснули слезы. — Как пытался спасти и меня. И меня он спас.
— Но не спас…
— Больно… — Даннер вдруг открыл глаза и посмотрел на Галло. — Я… упал.
— Да. — Галло взял его за руку. — Но я позабочусь о тебе.
— Как? Ты же мальчишка. Подожди минутку… я поднимусь, и мы вернемся… в нашу хижину.
Думает, что они в лесу, в Висконсине, решила Ева.
Взгляд Даннера остановился на ней.
— Я знаю тебя. У тебя девочка…