Я отошел в сторону, чтобы посмотреть на сгоревшие танки, пока президент и его водитель из женского вспомогательного корпуса устраивали себе легкий завтрак. Когда я вернулся, Рузвельт заметил: "А что, Айк, если бы год назад вам предложили пари, что в этот день президент Соединенных Штатов будет иметь ланч где-то на обочине дороги в Тунисе, какую ставку вы бы могли сделать?" Эта мысль, очевидно, навела его на размышления о чрезвычайных событиях только что прошедшего года. Он сначала говорил мне о том, как был огорчен тем, что наше вторжение в Африку произошло сразу же после выборов 1942 года, а не накануне. Затем он говорил о Дарлане, Буассоне и Жиро; потом переключился на Италию и Муссолини и сказал, что испытывал сильное беспокойство во время тяжелых боев возле Кассерина. Коснувшись своих разногласий с Черчиллем, он искренне и несколько эмоционально заметил: "Не было ни у кого лучшего или более стойкого союзника, чем этот старый тори!" Казалось, Рузвельту доставляли искреннюю радость все эти прошедшие события, но его воспоминания прервал сотрудник службы безопасности, который подошел к нему и заметил: "Господин президент, мы здесь находимся дольше, чем следует. Нам нужно теперь же двинуться дальше".
Президент широко улыбнулся и сказал мне: "Вам хорошо, над вами нет стольких боссов, как надо мной".
Служба безопасности энергично возражала против поездки президента в район недавних боевых действий, но я был хорошо знаком с обстановкой там и считал поездку совершенно безопасной: она была неожиданной, и о ней практически никто не знал.
Чтобы дать генералу Маршаллу и адмиралу Кингу некоторый отдых от той напряженной обстановки, которая неизбежно сопутствует свите президента, я пригласил их в свой небольшой коттедж в Карфагене. Они были откровенно рады возможности спокойно провести вечер. Оба, как мне казалось, имели прекрасное самочувствие и отличное настроение. В ходе разговора перед обедом адмирал Кинг затронул вопрос о будущем командующем в операции "Оверлорд". Он сказал, что в предварительных беседах по этому вопросу между президентом и премьер-министром была, очевидно, достигнута договоренность, что на этот пост будет назначен английский офицер, возможно, в силу того, что американский офицер уже командовал союзными войсками на Средиземноморском театре военных действий. Позднее, когда президент понял, что американские силы, участвующие в операции "Оверлорд", будут, в конечном счете, превосходить английские, он решил, что общественное мнение потребует назначения американского командующего. Он так и информировал Черчилля, который согласился с президентом, хотя это и ставило его в довольно затруднительное положение, поскольку он уже обещал этот пост Алану Бруку.
Вместе с тем президент сказал Черчиллю, что с принятием такого согласованного решения логично будет передать пост командующего на Средиземноморском театре военных действий английскому офицеру, где войска Британской империи, надо полагать, составят основную массу сухопутных и морских сил. Как сказал Кинг, президент предварительно решил назначить командующим в операции "Оверлорд" генерала Маршалла вопреки настоятельным советам Кинга и других, которые опасались серьезных последствий с уходом Маршалла из Объединенного англо-американского штаба.
Все это время, пока Кинг говорил, Маршалл сохранял полное молчание: он казался смущенным. Адмирал Кинг проявил при этом достаточно благородства, заметив, что весь этот план не вызывает у него тревоги только потому, что меня прочат на место Маршалла в Вашингтоне, но он все же считал ошибкой эти перемещения ключевых игроков в выигрывающей команде и в заключение добавил, что намерен вновь изложить президенту свою точку зрения.
Несколько дней назад на Мальте премьер-министр сообщил об этом, но здесь я впервые услышал это из уст американца. Сообщение адмирала Кинга настолько совпадало с тем, о чем говорил мне ранее премьер-министр, что я воспринял это почти как официальное уведомление о передаче в скором будущем обязанностей командующего другому лицу и возвращении в Вашингтон.
Между прочим, премьер-министр, хотя и разочарованный тем, что не Брук будет руководить операцией "Оверлорд", говорил с большим удовлетворением о предстоявшем назначении Маршалла на этот пост. Он сказал: "Это решение президента, англичане будут рады видеть на этом посту либо вас, либо Маршалла". Он добавил: "Назначение Маршалла наверняка послужит гарантией тому, что американское правительство вложит все свои наличные ресурсы в это предприятие". И он поспешно уточнил, что оно всегда это делало, однако заметил, что проведение этой операции потребует еще больших усилий. С обычным для него беспокойством о настроениях людей Черчилль заверил меня, что он доволен результатами, достигнутыми на Средиземноморском театре военных действий, но полагал, что я правильно пойму разумность передачи командования на этом театре английскому офицеру, поскольку американцу будет поручено провести крупную операцию по вторжению через Ла-Манш.
На следующее утро после моего разговора с адмиралом Кингом президент в общих чертах говорил со мной о будущем руководстве операцией "Оверлорд". Я понял, наконец, что к этому вопросу проявляется острый интерес как в официальных кругах, так и со стороны американской общественности. При этом он даже не намекнул мне на свое окончательное решение, лишь заметил, что ужасался от мысли, что Маршалла не будет в Вашингтоне. Но добавил: "Нам с вами известно имя начальника штаба в Гражданской войне, однако немногие американцы, за исключением военных профессионалов, знают его". Затем, как бы думая вслух, заметил: "Опасно вмешиваться с перестановками в команду, которая выигрывает". Я только сказал, что сделаю все, что в моих силах, где бы правительство ни нашло нужным использовать меня.
На второй день президент и сопровождавшие его лица выехали в Каир; я получил указание прибыть туда для участия в работе конференции через два-три дня. В сопровождении моих основных командующих, за исключением Александера, который был болен, я направился в Каир, чтобы изложить наши взгляды относительно дальнейшего использования имеющихся на Средиземноморском театре военных действий сил.
Поездки такого рода давали мне возможность предоставлять членам моего личного штаба небольшой перерыв в повседневных занятиях. Поскольку в мое отсутствие обычно им нечего было делать, то я брал их с собой. Они всегда с радостью встречали известия о предстоящих поездках на дальние расстояния, так как некоторые из них могли рассчитывать на краткосрочный отпуск. Офицеры, солдаты и служащие из женского вспомогательного корпуса пользовались, таким образом, заслуженным отдыхом, который в иных условиях им не представился бы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});