том, что он решил именно отказаться, сомнений не было. В противном случае, я бы сейчас спала рядом с ним. А не рыдала в ванной.
Следующий день я провела в полном одиночестве. Выходя в только для того, чтобы перекусить на кухне. Странно, но в этот раз я понравилась домочадцам. С первого же дня. Они охотно беседовали со мной. Похоже, что найти с ними общий язык было куда проще, находясь с ними на равных. А не в статусе любовницы азгара. Это немного да подбадривало. Напряженное состояние не так угнетало.
Катан отсутствовал в оду весь день. За мной то и дело присматривали другие азгары. Он мне не доверял. Несмотря на то, что я рассказала все и принесла ему победу. Ну что же. Придется как-то это пережить. Когда-нибудь я смогу. Настолько разбитой я себя еще никогда не ощущала. Даже радость победы над Атори не позволяла взять себя в руки. Хотя, конечно же, это далеко не конец битвы.
Вечером я выудила из маг-хобо пару бутылок вина и принялась пить прямо из горлышка. Душевная тоска все больше распространялась. Сковывая внутренности тугим жгутом. Мне не хватало Кьяллака. Мои чувства к нему словно усилились еще больше. Это было сильнее меня. Даже вино не заглушало мое рвущееся к нему сердце. Я не могла объяснить это состояние. Как будто ломка зависимого человека. Я предполагала, что мне будет нелегко, но не думала, что настолько.
Ночью раздался негромкий стук в мои покои. Накинув на себя простыню, я направилась к двери. Она распахнулась до того, как я коснулась ручки. В дверях стоял Кьяллак. На его одежде проступали пятна крови. А его лоб был рассечен, чуть ближе к виску. Он сражался! Мое сердце подпрыгнуло от волнения. Азгар нахмурился, поджав губы. Осмотрев меня с ног до головы. Мне до покалывания во всем теле, хотелось накинуться на него, но я себе запретила.
— Завтра сюда доставят Елену. — без приветствия произнес он, — Я хочу, чтобы никто не знал о случившемся с тобой. Даже твоя мать.
— Да, катан. Я не собиралась болтать. — покорно кивнула. Что я могла еще сказать.
— Она знает лишь то, что ты добровольно перешла на нашу сторону. И посодействовала, поделившись кое-какой информацией. Какой именно ей тоже знать необязательно. Тебе придется врать. — он говорил весьма сухо и черство.
— Я понимаю. Проблем не возникнет. — заверила его.
После чего он развернулся на пятках и ушел. А я, прикрыв за собой дверь, тихонечко сползла по ней вниз. Обхватив свои колени, снова разрыдалась. Мне придется это пережить. Когда война закончится. Ясно, что когда Атори убьют, меня выставят вон. Мне необходимо научиться жить так, будто между нами ничего не было. Святые небеса! Как же больно это осознавать! Я никогда в жизни так сильно не влюблялась. Умела контролировать и отключать свои эмоции. Но не с ним. С ним все было нелегко.
Как и сказал катан. Мою Елену доставили в оду ранним утром. Ее присутствие немного облегчило мои душевные переживания. Она вновь рассказывала мне свою историю любви с фениксом. А я делала вид, что слушала ее впервые. Я была рада переживать с ней ее счастье. Моя мама заслужила почувствовать себя настоящей, любимой женщиной. Это заставляло меня думать о том, что моя жертва была не напрасной. Тем более, мама ждала ребенка.
Соррат и Санас вместе со всеми отправились на штурм Этима. Теперь у Атори с Арле не было защиты. И азгары решили атаковать сейчас, пока они слабы, как никогда. Но семейке Кша удалось улизнуть от азгар. Об этом я узнала подслушав разговоры кухарок. Азгары потеряли след. Не было никаких догадок, в каком направлении искать.
Королева с братом, словно сквозь землю провалилась. Их не удавалось отследить уже несколько дней. Это создавало довольно нагнетающую атмосферу. Все это время катан словно нарочно избегал меня. А на мою просьбу поговорить с ним, просто отклонил ее. Даже не лично, а через того же азгара, которого я просила узнать, не примет ли меня Кьяллак. Я всего лишь хотела предложить им помощь. Потому что считала, что смогу быть полезной. Я вспомнила о той пещере, в которой мы тогда оказались с Атори. Возможно, они с братом скрывались именно там. Передала свои догадки катану через Малека. Ответа мне так и не последовало. Находиться в этом оду становилось невыносимей. Я уже мечтала, о том, чтобы все это поскорее закончилось. И я могла уйти отсюда.
Внеся такой неоценимый вклад в эту войну, я осталась не у дел. Мне даже спасибо, никто не скажет, потому что никто и никогда не узнает, что я сделала. Нет, мне не нужно ни чье признание и благодарность. Просто я, видимо, слишком наивная, потому что представляла себе все совсем иначе. Не следовало жить в иллюзиях, Алира. Мне нужно было лишь внимание одного мужчины. Для которого моя любовь и мой поступок ничего не значат.
Каждую ночь. Вот уже третью неделю меня мучила тоска по Кьяллаку. Они так и не смогли найти Атори с Арле. Я больше не видела его. Да и не пыталась найти повод для встречи. Все прекрасно понимала. Вот только унять свою бешеную любовь к нему, мне никак не удавалось. Я изнывала от мыслей о нем. От мыслей о наших прошлых ночах. Как он признался мне тогда, что любит. Какие слова говорил, когда меня исцелили после стычки с магами. Все это разрывало, не давая уснуть по ночам. Вот он в моих воспоминаниях, такой пылкий, чуткий и любящий. И холодный, отстраненный сейчас.
А затем, в одну из ночей на Тарзас напали. И теперь, когда я не была так ценна, мне не нужно было слушать ни чьих приказов и прятаться. Поэтому, убедившись, что моя мама вместе с домочадцами оду отправились в безопасное место. Я схватила свой балис. Отыскала в оружейной еще один подходящий мне по руке клинок. И ринулась в бой. Мне хотелось быть полезной и выместить на ком-то свои обиды. Я понимала, что веду себя безрассудно, но ничего не могла с собой поделать. Знала, что толку от меня мало и все равно рванула навстречу магам.
Теперь я видела бой изнутри. Повсюду летели огненные сферы, врезаясь в оду и ришмы. Сжигая все на своем пути. Тут и там дрались маги с азгарами. Несчастный народ разбегался кто куда! Плакали перепуганные дети. На земле лежали раненые.
Боец из меня был никудышный, поэтому я попыталась помочь