- Густаф Феллман, нынешний председатель сословного сейма. Губернатор неплохой, хоть и гражданский. Просился в прошлом году в отставку, но я пока не визировал его рапорт.
- А чего в отставку хочет уйти? - удивился Витте.
- Местные подковёрные игры. Не присвоили ему чин шестого класса, вот он и обиделся.
- Николай Иванович, переговори с этим Феллманом. Скажи, что чин коллежского советника он получит в ближайшем времени. Тому я буду гарантией. А с него, кроме добросовестного выполнения своих обязанностей, потребуется ещё и опека над нашим юным гением. Пусть пылинки сдувает с него и его семьи. По крайней мере, до его летнего визита на финскую дачу нашего Государя.
…..
За два дня до Рождества из Гельсингфорса прикатил дед в компании с обоими Стокманнами, старшим и младшим. После окончания строительства дамбы на мой остров дед Кауко буквально переселился в столицу, занимаясь приведением в порядок дел и налаживанием выпуска продукции на швейной фабрике. В последний свой приезд он поинтересовался у меня:
- Ну, что? Не зря я тебе давал пять сотен? Придумал что-нибудь новенькое?
- А как же, конечно, - заверил я его, хотя даже особо и не старался что-то придумать, а просто взял несколько вещей из списка, составленного мной ещё года три назад.
Первыми шли обычные для моего прошлого мира тканевые сумки, как с пришитыми ручками, так и с прорезанными. Образцы мне сделала бабушка Тейя. И они ей сразу так приглянулись, что мне стоило больших усилий отговорить её использовать их до приезда деда. Какие-то подобия сумок я видел здесь и раньше, но, в основном, за покупками ходили с громоздкими корзинами и вязаными кошёлками.
- И ты думаешь, это будут покупать? - с сомнением спросил дед Кауко.
- С руками оторвут, старый, - вмешалась в мою презентацию баба Тейя. - Ты думаешь, женщинам с корзинами легко на рынок ходить? А тут свернул эту сумку (kassi), за отворот одежды сунул и пошёл. Погоди, ты не видел что ещё этот охламон придумал. Там вообще прелесть. Особенно за овощами ходить.
- А ну-ка, показывай, - тут же распорядился дед.
- Погоди, деда, - осадил я его. - На этих сумках можно рекламу напечатывать или нашивать. Дизайн такой.
- Что за дизайн за такой? - вытаращил глаза дед.
- Фирменная сумка с логотипом какой-нибудь пекарни. Да её хозяин сразу сотню их закажет. А сколько таких пекарен, магазинов, лавок и прочего по стране, представь?
- Ладно-ладно, хорошая придумка, не спорю. Попробуем шить. Погодь, слово это твоё новое, запишу.
- Ты не только шить, ты её ещё запатентуй…
- Не учи рыбу плавать! - неожиданно грубо перебил меня дед почему-то английским аналогом русской поговорки «яйца курицу не учат». - Вещь простая. Её сразу скопируют. Не так угол сделают или ручки другие и, попробуй что доказать.
- Так ты запатентуй не столько сумку, как нанесение на неё рекламы, - недовольно пробурчал я.
- Попробую. Не дуйся. Я просто устал с дороги, а тут сразу столько нового. Что ты там ещё такое придумал, что Тейя аж в не себе?
Второй «придумкой» была банальная авоська. Кусок старой мелкой сети, сшитой в полусферу и с двумя тканевыми ручками. Короче, то, с чем Коля Герасимов на плече отправился за кефиром, а попал в будущее.
- Интересненько, - пробормотал дед Кауко, пытаясь разобраться что за комок из ниток ему подсунули.
- Это не интересно! - опять влезла баба Тейя. - Это генерально! Тьфу! Ге-не-аль-но! - по слогам произнесла она для верности, чтобы не ошибиться. - Смотри, старый! - и она стала складывать в авоську картофель, капустину, луковицы и напоследок запихнула туда пустую бутыль из-под рыбьего жира. - Во! Всё поместилось! А пустая — в кулаке помещается! Генерально! Тьфу! Ну, вы поняли.
- Гхм, - почесал в затылке дед. - И правда, гениально. Просто-то как! И никто до этого до сих пор не додумался? Как ты её назвал?
- Сетчатая сумка или финка, - промямлил я, потому что не смог подобрать аналог в языке под русский «авось».
- Финка? Мне нравится! Это точно надо патентовать и не только у нас. Молодец, внук! Хвалю! Что-то ещё есть?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Да, деда. Я вспомнил, как ты ругался, что в наших поездах только кофе есть, а чай не продают. И вот придумал. Для тебя. Ну, и, другим точно пригодится, - и я выложил перед ним несколько маленьких мешочков с чаем внутри, пошитых из марли, и с длинной ниткой, пришитой к одному из углов. - Микка! Чайник с кипятком тащи сюда! - отдал я распоряжение кузену, а деду пояснил, когда мой адъютант притащил всё необходимое. - Кладём пакетик в кружку, заливаем кипятком, и через минуту у тебя уже заваренный чай.
- И заварка по кружке не болтается, - добавил от себя и Микка.
- А как в одной кружке заварился этот пакетик, можно в следующую переложить и заварить. Вот такая вот придумка.
- Хм. Как интересно. И здорово, - дед отхлебнул заварившегося чая и подёргал за нитку пакетик, который заваривал чай во второй кружке. - И продуманно всё. Нитка вот, чтобы достать этот мешочек (pussi). С этим надо до Стокманнов идти, через них на этом можно большие деньги сделать.
…..
И вот пару месяцев спустя дед прикатил снова, но уже в компании Стокманнов.
Мы с Миккой как раз повторяли па из разучиваемого в лицее танца под названием контрданс. И ввалившиеся к нам в дом взрослые застали момент, когда мы, взявшись за руки, отвешивали друг другу поклоны.
- А чего это вы тут делаете? - вытаращился на меня дед Кауко.
- Танцы разучиваем, - огрызнулся я. - У нас бал завтра в лицее. Здравствуй, деда. Здравствуйте, господа. - вовремя вспомнив о приличиях, поздоровался я с прибывшими.
- Здравствуй, здравствуй, герой! - эмоционально воскликнул Стокманн-младший. - А вот и твоя награда! Подставляй голову! - Он извлек откуда-то жёлтую медальку на красно-синей ленточке и водрузил её на мою шею. - Золотая медаль «Панамериканской экспозиции»! Гордись! Сертификат в рамке у твоего деда, потом посмотришь.
- Я знаю, что Мехелин тебе за скрепку подарил остров, - раздевшись, присоединился к разговору и старший Стокманн. - И мы с сыном решили тоже подарить тебе по острову. Здесь, в Улеаборге. Вот, держи, - он положил на стол передо мной какую-то кожаную папку. Здесь документы на «Зелёный» и «Песчаный» острова. И квитанция об уплате земельного налога на десять лет.
- Это два острова за проливом Роммаконвяйля, - попытался объяснить мне где находятся мои новые владения дед Кауко. - С территории бондарного завода их хорошо видно. Оттуда же можно будет и железную дорогу протянуть. Хорошее место. Под порт отлично подойдёт.
- Мы уже начали производство роликовых кистей в Америке. Я выкупил старый слесарный заводик в Нью-Йорке и нашёл отличного управляющего, - продолжал делиться со мной новостями Карл Стокманн.
Уж даже и не знаю, зачем он это делал? Может, старики его просто игнорировали, а ему хотелось выговориться, но то что он рассказал далее, меня просто выбило из колеи.
- Когда отец прислал чертежи вашего дровокола на патентирование в США, я их показал нашему управляющему, Генри Форду. Он хоть и ирландец, но очень хороший инженер…
- Простите, херра Стокманн, что перебиваю. Вы сказали Генри Форд? Это случаем не тот, что автомобили строил?
- Эээ, я не знаю. Наверное. У него был патент на керосиновый двигатель. И он был совладельцем «Детройтской автомобильной компании». А ты откуда его знаешь?
- Читал в одной американской газете про их автомобили, и там была эта фамилия. А почему он совладельцем автомобильной компании был?
- Он продал свои акции и вложил все деньги в наше совместное производство дровоколов с его двигателем. Часть двигателей, кстати, будет поставляться и сюда.
Пока гости обедали, я сидел за столом как пыльным мешком по голове прихлопнутый. Это что же такое творится? Я своими действиями сорвал возникновение «Форд мотор компани»? А как же легендарный «Форд-Т»? И, не менее легендарный, первый конвейер? Может, это всё-таки не тот Форд?