— Да в карты где-то с месяц назад выиграл в Хогсмиде у какого мужика… — бесхитростно ответил Хагрид.
— Фига себе мужики пошли — с яйцами драконьими разгуливают… А ты случайно не знаешь, кто это был?
— Да нет… Я и лица-то его уже не особо помню, потому как в тот вечер был сильно выпим… эээ… голова у меня сильно болела тогда, вот. Помню только, что он меня всё церберов расспрашивал. Такие милые зверушки…
— Очень, — согласился Харальд, мысленно представляя, как сносит этот зверушке головы из полудюймовой винтовки Баррет М82. — Милые. Ага. А что, разве про них мало что известно? Ну, книги там всякие…
— Дык, редкие они по нынешним временам, ага. А уж про ихние привычки вообще мало чего знают. А я одного цербера даже специально для мастера Дамблдора вырастил…
Хагрид неожиданно осёкся.
— Упс… Это я зря, наверное, сказал…
— Почему? — максимально невинно поинтересовался Харальд. — Мне вот тоже стало интересно про церберов что-нибудь узнать… Что они вообще такое? Нет, я помню, что в греческой мифологии это был огромный трёхглавый пёс, охранявший Ад…
— Эээ… Ну да, из Греции они родом, ага. С этого… как его? Крит, во! Или Кипр? Гм… ну, короче, их там ещё давненько вывели для охраны. А это ведь такая зверюга, что ой. Взрослый — размером со слона будет… Ну, маленького такого слона. И три головы, ага. А пасти как у медведя или даже поболее будет. Порода у них — у церберов такая, обычно меньше двух голов не бывает. Сильные, шустрые да умные. И шкура у них очень прочная — стрелой или мечом не взять было. Из ружья только — да и то не всякого. А вот магия его почти не берёт, ага. Даже непростительные заклятья. Поэтому их шибко любили ставить чо-нить охранять. Одна у них только закавыка — как музыку или пение услышат, так сразу в сон их клонит.
— А… ты всё это тому незнакомцу тоже рассказал?
— Ну… — великан задумчиво погладил бороду. — Да. А чо?
— Да ничо, не бери в голову, — отмахнулся Поттер. — Ладно, Хагрид, спасибо за чай, но я, наверное, уже пойду. До свиданья.
— До свиданья, Харальд. будет чего нужно — забегай. Ну и так просто чайку попить — тоже забегай…
* * *
И был день, и был вечер, и был это вечер воскресенья, когда Харальд сидел со своими однокурсниками в гостиной факультета и писал письмо отцу. Он был не одинок — тем же самым сейчас занимались очень и очень многие из студентов.
Увы, но более надёжных средств связи с внешним миром в Хогвартсе не было — камин в гостиной не был подключен к общебританской системе порталов, радиосвязь надёжно глушилась высоким магическим фоном, да и волшебные средства связи, вроде тех же сквозных зеркал, в условиях школы не работали.
Но помимо всего прочего Поттер использовал это время ещё и для того, чтобы обдумать текущую обстановку.
И подумать было над чем.
Во-первых, по некоторым данным в этом году в Хогвартсе был спрятан легендарный философский камень. А, стремясь вновь обрести нормальное тело, за ним охотился сам Волдеморт, пользуясь в качестве… как там говорил отец?.. пользуясь в качестве аватара профессором Квиреллом.
Во-вторых, предполагаемая система защиты камня была, в принципе, преодолима даже силами первокурсника и в случае чего Харальд мог спокойно отправиться спасать артефакт… Или же красть его, что зависело бы от возможной выгоды в случае успеха того или другого плана.
Но вот этот момент всегда ставился отцом под сомнение.
Рассмотрим всё подробно:
Если в школе действительно спрятан философский камень, то об этом ни в коем случае нельзя было упоминать прямо или косвенно. А также вокруг него следовало возвести такой мощный оборонительный рубеж, чтобы его похитить было не легче, чем обчистить Форт-Нокс.
Но пока что все данные говорили в пользу Варианта Альфа — искомый коридор, охраняющий непонятную дверь цербер и Квирелл…
С другой стороны, а что если всё это делается с целью заманить Волдеморта в какую-нибудь хитроумную ловушку? В таком случае хлипкая оборона тем более исключена, потому как Тёмный Лорд дураком никогда не был и соображать умел. Поэтому весь этот балаган просто обязан был заставить его усомниться в правдивости информации о текущем местонахождении философского камня.
Но, похоже, что дело всё-таки нечисто, потому как на отработке у Квирелла Харальду удалось срисовать некоторые схемы, начертанные на листах пергамента на его столе. И были там ни много ни мало, а кое-какие фигуры начертательного колдовства, применяемые для так называемой осадной магии — взлома чародейской обороны.
А значит что? А значит — в Квирелле действительно сидит огрызок Волдеморта, который уже который месяц занят обстоятельной осадой магической защиты философского камня.
Защита есть? Получается есть. Но, возможно, она рассчитана в первую очередь на противостояние нематериальным сущностям, типа недобитой души Тёмного Лорда, а свистелки и пыхтелки против живых — всего лишь мишура и прикрытие.
Да, опасно играете, мистер Дамблдор, чертовски опасно… Позволяете разгуливать по школе, полной детей, матёрому психопату-террористу… Директор может быть не в курсе? Ха, не делайте мне смешно! Он управляет Хогвартсом десятки лет, и если Дамблдор не знает, чем дышит тут каждый преподаватель и студент, то грош ему цена как стратегу.
И Дамблдор, и Волдеморт — это противники. Но будет опасным заблуждением считать их глупцами — они умны и опасны, о да весьма и весьма умны и опасны! Тридцатипятилетний наёмник и одиннадцатилетний колдун-недоучка против пары самых сильных и умных волшебников Старого Света с полувековым опытом интриг и противостояний. Правда смешно?
Но ещё посмотрим, кто будет смеяться последним…
Харальд вздохнул и начал писать еженедельное письмо домой.
«Границы ключ переломлен пополам…» — вывел он в углу в качестве своеобразного эпиграфа.
В системе разработанных совместно с отцом условных сигналов это означало, что всё идёт по плану.
* * *
Хорошее начало дня было для Харальда привычным делом. Ну, не любил он хандрить и всё тут! Ещё с детства он крепко заразился примером отца, который был патологическим трудоголиком и постоянно что-то делал, почти не сидя без дела. Поттер не был родным сыном для Виктора, но правду, наверное, говорят, что очень часто приёмные дети даже внешне становятся похожи на новых родителей. А что уж тут говорить о характере…
Норд с сыном всегда был весел и жизнерадостен, не выпуская наружу дурных эмоций, поэтому хорошее настроение для Поттера было обычным состоянием.
Наверное, поэтому когда хандра изредка всё же нападала на мальчика, эти дни были самыми спокойными для Хогвартса. А вот в остальное время в голове Харальда нет-нет, да и проскакивала мысль «а не замутить ли мне чего-нибудь?..» Обычно это кончалось снятыми баллами, выволочкой сначала у МакГи, а потом у Грейнджер и наполненным трудотерапией вечером.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});