— И потом, мальчик мой, я тоже в молодости не отличался примерным поведением. С другой стороны, если бы я таким не был, наверное, у меня не было бы и таких друзей, как Эрраде. Я потом тебе расскажу, или вон у Лина спроси. Он тоже в курсе. И вообще, причем здесь твоя мама? Ты — мой сын, такой же, как и ее! И я не виноват в том, что мы с тобой познакомились лишь недавно! Неужели ты думаешь, я смог бы тебя бросить?
— Я знаю, — шепчет парень.
— Что ты знаешь?!
— Что Вы не виноваты.
— Но почему тогда ты меня боишься?!
И что это я раскричался? Шеон уже голову в плечи вжал так, что наружу одни уши торчат. Вот уши точно не мои, и шевелить я ими так забавно не умею. Я весело фыркаю. Шеоннель косится на меня и снова шепчет:
— Простите.
Ох, нет! Ни конца, ни края!
Снова плюхаюсь в кресло.
— И часто она тебя наказывает?
— Регулярно.
— И что она с тобой делает такое, что ты от громкого звука шарахаешься?
— У нее… богатая фантазия.
— Да, фантазия у нее всегда была богатой, — отзываюсь я. А что, о некоторых этих ее фантазиях до сих пор приятно вспомнить. Надо будет часть из них с Аннет повторить. Я отвлекся.
— Шеон, ты не должен позволять ей это. Ты же совершеннолетний.
— Да, но ограниченно.
И тут я бью себя ладонью по лбу. Дурень! Осел! Склеротик! Дебил! Это я все о себе. Да у эльфов же до сорока пяти лет ограниченная дееспособность! Они же до этого возраста все свои решения должны с родителями согласовывать! Ежели, не дай боги, это чудо взойдет на престол после моей смерти, он же еще пятнадцать лет без маминого позволения и в туалет сходить не сможет, не то, что указ подписать. Кошмар. А, судя по характеру его мамочки, несравненной Лиафель, моя кончина последует очень быстро и от естественных причин. Может, мне и в самом деле, перейти к экстренным мерам? Интересно, Шеоннель сильно расстроится, если я закопаю в клумбе труп его матери?
— Я так скучала, Вальдор!
Теперь уже вздрагиваю я, потому что ко мне в кабинет влетает бодрая и румяная Аннет. Влетает, кидается обниматься, а я смотрю на Шеона в ужасе и не знаю, что сказать. Встаю, наконец, чмокаю жену (или как ее сейчас называть?) в щечку и с отчаянием в голосе произношу:
— Знакомься, Аннет, это мой сын Шеоннель.
Шеон стремительно бледнеет и медленно-медленно поднимается с кресла.
Аннет улыбается. Я тоже бледнею.
— Шеоннель! — вдруг радостно произносит она. — Я так рада тебя видеть! Ты так похож на Вальдора! Жаль, что мы с тобой раньше не познакомились.
Она хватает ладони Шеона руками, сжимает их и смеется:
— Ну, какой хорошенький! И вылитая Ханна! Только ушки смешные.
А у меня, по-моему, сейчас будет сердечный приступ. И у Шеона тоже. Мы испуганно косимся друг на друга и молчим. Первым, надо признать, приходит в себя полуэльф.
— Я тоже очень рад познакомиться с Вами, Ваше величество.
Кажется, я могу выдохнуть.
— Вальдор! — щебечет Аннет, — я только что с дороги. Мне нужно привести себя в порядок. А потом мы с тобой побеседуем. Хорошо?
Она еще раз тепло (!) улыбается Шеону и удаляется, подобрав юбки.
— Приятная женщина, — потрясенно произносит Шеон.
— Это да, — соглашаюсь я.
Глава 24
— Зачем ты меня сюда переместила? — поинтересовался Терин.
Судя по отсутствию радости на его лице, визит в спальню Кардагола было последним, чего он в этой жизни желал.
— Вообще-то, я надеялась, что эта озабоченная задница находится здесь, — призналась я, — а ты мне нужен в качестве моральной поддержки.
— Что Вы еще придумали, Дульсинея?
Даже предполагать не хочу, о чем он подумал, задавая мне этот вопрос!
— Ой, мой сладкий чем-то недоволен! — восхитилась я.
— Дульсинея.
— Ну, что, что? Я всего лишь хотела потребовать, чтобы Кардагол снял с меня эту сексуальную приманку, а то по мне уже эльфы малолетние вздыхают. Неудобно как-то.
— Дульсинея, Вы опытная волшебница и не знаете вещей, которые известны даже детям.
— Каких таких вещей я не знаю?
— Любовная магия на эльфов не действует. У них иммунитет.
— Шеон полуэльф, у него может и не быть такого иммунитета, — возразила я. — Пойдем, поищем Кардагола у фрейлин.
— Если я Вам скажу, что Кардагол полностью избавил Вас от своего колдовства, этого будет достаточно?
— Достаточно для чего?
— Для того чтобы мы убрались отсюда и не искали этого… этого человека.
Не дожидаясь моего ответа, Терин телепортировал нас в библиотеку.
— Зачем мы здесь? — озадачилась я.
— Вы, Дуся, сейчас ознакомитесь с одной интересной книгой. А я проконтролирую.
Первой моей мыслью было, что Терин затеял какую-то игру, и изучать мне предстоит нечто действительно интересное, типа "Тысячи и одной позы шактистанских наложниц". Но вот фигушки! Этот некромант недоделанный вручил мне скучную книженцию под названием "Этикет кентарионского двора" и предложил:
— Читай.
— Так, пошутили и хватит. Скажи еще, что тебя возбуждает вид читающей меня!
— Ты мыслишь не в том направлении. Читай, кому сказал!
Я ошарашено уставилась на Терина. Он на меня орет? Это что же такое происходит?
— Теринчик, а ты не попутал? Что это ты тут голос на меня, любимую, повышаешь?
— Мне за Вас стыдно, Дульсинея. Вы ведете себя хуже, чем невоспитанная простолюдинка. Вы понимаете, что Эрраде нужен этот договор с кентаврами?
— Так и будет у нас этот договор, зачем же всякие книжки мне тут впихивать, да еще и орать?
— Не будет у нас этого договора, если ты будешь продолжать в том же духе. Не стоило бить Иксиона.
— Ой, да ладно! Будто в первый раз, — проворчала я, — позлится и забудет.
— И предложит сделку Зулкибару!
— Ага, исключительно за красивые вальдоровы глаза! Им географически неудобно проводить поставки через Зулкибар. А если нанимать магов для телепортации Каннабиса, то это не окупится в итоге. Да, кентаврийский король пошлет Иксиона куда подальше, если тот предложит такое!
— Дуся, в Кентарионе нет короля. Правитель — выборная должность. Сейчас правит герцог…
— Да хоть барон! — перебила я, — мне по… ой…
Я уставилась на Терина с открытым ртом. До меня, наконец, дошло. Иксион — герцог! Ну, ёптыть! Это что же получается, я била по заднице кентарионского правителя? И этот самый правитель столько времени тщательно скрывал от меня, кто он есть на самом деле? Да за это его мало тапком по заднице! Вот гад!
Я собиралась как следует возмутиться — громко и нецензурно, но меня перебило явление Кира. Он все еще был собакой. Странно. Ему что больше заняться нечем, кроме как шляться по дворцу в собачьей шкуре, пугая служанок и сбивая с ног страдающих волшебниц? Ну, я у него так и спросила:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});