— Э? — С тех пор как мы вернулись из последнего рейда, его вежливость стала просто бесподобной.
— К чему весь этот цирк? Почему она так делает?
Я не совсем понимал, о чём Ворон спрашивает.
— Не знаю. Мне она не поведала об этом.
Он посмотрел на меня хмуро.
— Да?
Да он же не верит мне! Ворон пожал плечами.
— Было бы интересно узнать, — добавил он.
— Несомненно.
Я взглянул на Душечку. Атака необыкновенно заинтересовала её. Она обрушила на Ворона поток вопросов, и непростых вопросов. Такие можно было ожидать только от начинающего командира, принца, кого-то, кто в будущем должен был принять командование армией.
— Не отвести ли её куда-нибудь в более безопасное место? — спросил я. — Я имею в виду…
— Куда? — спросил Ворон. — Где ещё она будет в большей безопасности, чем со мной?
Его голос стал жёстким, глаза подозрительно сузились. Озадаченный, я бросил эту тему.
Он что, ревновал, что я стал другом Душечки? Не знаю. Ворон вообще странный.
Последние признаки существования дальнего рва исчезли. Средний ров местами тоже был зарыт и утрамбован. Уцелевшие башни и лестницы повстанцы передвинули к самой границе зоны действия наших баллист. Строились и новые башни. Повсюду были новые бревенчатые щиты. За каждым прятались люди.
Невзирая на беспощадный огонь, передовые отряды повстанцев навели переправы через последний ров. Наши контратаки отбрасывали их назад снова и снова, но они продолжали напирать. Восьмой мост через ров они закончили примерно в три часа пополудни.
Огромная масса пехоты двинулась вперёд. По мостам она втекла прямо в зубы яростному шквалу стрел. Неприятель беспорядочно атаковал нашу первую линию обороны, барабаня о неё как горсти крупы и умирая под градом копий и ударов мечей. Целые горы тел громоздились там. Усилия наших лучников грозили заполнить трупами весь ров доверху. А они всё шли.
Я узнал несколько знамён, которые видел в Розах и Лордах. Подходили элитные отряды.
Они пересекли ров, переформировались и сносным строем двинулись вперёд, оказывая сильное давление на наш центр. За ними выстроилась вторая линия, сильнее, шире и длиннее. Когда она окончательна сформировалась, офицеры продвинули её на несколько ярдов вперёд. Люди пригнулись за своими щитами.
Передовые отряды перетащили щиты из брёвен через ров, сдвинули их вместе, образовав что-то вроде стены. Наша самая тяжёлая артиллерия сосредоточилась на этой цели. За рвом приближались толпы людей, занимая свои позиции.
Хотя на солдат нижнего уровня мы надеялись меньше всего и я подозреваю, что жребий был подстроен, они отбили атаку элитных войск противника. Но этот успех обеспечил им только короткую передышку. Порядки противника снова пошли в наступление.
Наша линия обороны дрогнула. Она могла быть и полностью смята, если бы людям было куда бежать. У них уже выработалась привычка к бегству. Но здесь они были в ловушке. Ни одного шанса взобраться на стену, которая стояла за ними.
Эта волна отхлынула. Луноглотатель контратаковал на своём фланге и погнал неприятеля перед собой. Он разрушил большинство их щитов из брёвен и даже угрожал их мостам. Его агрессивность произвела на меня впечатление.
Уже поздно. Леди не появлялась. Думаю, она не сомневалась, что мы устоим. Неприятель рванул в последнюю атаку, волна человеческих тел заваливала наших людей. Кое-где повстанцы добрались до стены и пытались взобраться на неё или разрушить. Но наши люди не сдавались. Непрерывный дождь из стрел поколебал решимость повстанцев.
Они отступили. За импровизированной стеной собирались свежие силы. Наступило временное затишье. Поле было усеяно их пионерами. Теперь оно принадлежало им.
— Шесть дней, — сказал я, не обращаясь ни к кому конкретно. — Не думаю, что мы удержимся.
Первая линия обороны не должна пережить завтрашний день. Эта орда бросится на второй уровень. Наши лучники — крутые ребята, но именно как стрелки, и я сомневаюсь, что они будут хороши в рукопашной схватке. Более того, допустив однажды противника так близко, что начнётся рукопашная, наши уже не будут бояться, что те приблизятся. Тогда повстанцы со своими башнями сделают то, что и хотели.
С задней стороны нашего уровня пирамиды мы сделали небольшую траншею и использовали её как отхожее место. Капитан поймал меня в самый неприглядный момент.
— Ты нужен на нижнем уровне, Каркун. Бери Одноглазого и свою команду.
— А что?
— Ты врач, так ведь?
— О!
Глупо с моей стороны. Надо было знать, что я не смогу всё время оставаться наблюдателем.
Остальная Гвардия тоже спустилась вниз. У них были другие задачи.
Спуститься вниз не было проблемой, хотя на лестницах-времянках движение было оживлённым — с верхнего уровня и с вершины лучникам тащили амуницию и боеприпасы (тех стрел, что запасла Леди, хватит ещё нашим внукам и правнукам), а наверх несли трупы и раненых.
— Самое время броситься на нас. — сказал я Одноглазому. — Надо просто взобраться по этим лестницам.
— Они слишком заняты тем же самым, что и мы.
Мы прошли в десяти футах от Ловца Душ. Я поднял руку, решив попробовать поприветствовать его. После небольшой паузы он ответил. Мне показалось, что он испугался.
Мы шли всё ниже и ниже на территорию Несущего Шторм.
Внизу был настоящий ад. Таковы последствия на любом поле боя, но я никогда не видел ничего подобного. Люди лежали повсюду. Среди них были и повстанцы, добить которых у наших не хватило сил. Даже войска с верхних ярусов просто пинали их в сторону, чтобы собрать наших людей. В сорока футах повстанцы, на которых никто не обращал внимания, тоже собирали своих, тоже не обращая внимания на наших солдат.
— Это похоже на то, что описывается в старых Анналах, — сказал я Одноглазому — Может быть, битва за Разорванный.
— Там не было столько крови.
— Хм.
Он был там. Он прошёл длинный путь.
Я нашёл офицера и спросил, где нам открыть свою лавочку. Он сказал, что мы, наверное, больше всего будем полезны Дробящему Кости.
В неприятной близости мы миновали Несущего Шторм. Амулет Одноглазого просто жёг мне грудь.
— Твой дружок? — с сарказмом в голосе спросил Одноглазый.
— Что?
— У тебя такой вид…
Я пожал плечами. Известковый клок тумана. Это мог быть и Несущий Шторм.
Дробящий Кости был огромен, больше Меняющего. Восемь футов в высоту и шестьсот фунтов стальных мускулов. Он был до смешного силён. Рот у него был как у крокодила, и, наверное, в старые времена он просто ел своих врагов. Некоторые старые повествования называют его также Размалывающим Кости, из-за его силы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});