Читать интересную книгу Корпорация Томб райдерс (СИ) - Алексей Ракитин

   - Давай, Проша, не задерживаться ! Дальше-дальше !- скомандовал я и рванули со всех ног.

   Специально для нас возле южной пирамиды-спутницы египтяне заблаговременно уложили лестницу. С её помощью мы преодолели стену и спустились на плато. Бегом припустили вглубь пустыни, ведь возможность погони не следовало сбрасывать со счетов. Мои бывшие коллеги, грабители могил, сообразив, что лишились возможности вызвать "яйцо", вполне могли возжелать мести.

   Мы добросовестно отмахали без остановки метров четыреста, затем перешли на шаг, чтобы Прохор мог перевести дыхание. Ни на секунду не останавливаясь, отошли ещё метров на пятьсот и опять побежали. Нам следовало уйти на несколько километров, чтобы гаранитровать свою недосягаемость, ведь лазерный луч маяка, нацеленный в зенит, наверняка, окажется замечен снайперами на стене.

   Минут через сорок, отдалившись от Ломаной пирамиды километра на четыре, я распаковал рюкзак Первого и воткнув "маяк" в щель между камнями, активировал его. Труда это мне не составило, управление прибором оказалось интуитивно понятно, да и кроме того, я не раз видел, как это проделывал Первый. Затем в том самом месте, где находился "маяк", из воздуха материализовалось сыпавшее искрами "яйцо", и мне впервые удалось понаблюдать его остывание от начала до конца. Уже через пару минут я открыл створки аппарели ключ-картой, изъятой у Первого, и мы поднялись внутрь.

   Прохор, остановившись на секунду в проёме аппарели, не забыл помахать рукой чёрной пустыне и звёздному небу над ней :

   - Прощай, Египет ! Тут интересно, но дома лучше...

   Я же обошёлся без сентенций. Уселся в кресло Первого, развернул к себе дисплей. Управление активировалось автоматически при его движении. Дождавшись загрузки управляющего блока программы, подтвердил активацию протокола паролем, накрепко отложившимся в моей памяти : 12041961. День Космонавтики !

   - Дядя Глеб, а ведь если они хотели убить нас в Древнем Египте, то наверняка захотят сделать то же самое и в Петербурге,- неожиданно проговорил Прохор.

   Молодчина, малец, как же правильно ты всё понимаешь !

   - Наверняка,- согласился я.- Только мы постараемся остаться в живых...

   Я не стал ждать Прохора на лестнице, помчался наверх один. Всё внутри клокотало от напряжения и ярости, ведь мне предстоял сущий праздник - встреча с Калитиным. Двадцать четыре пролёта я преодолел одним махом, но вот перед тамбуром остановился, дал себе тридцать секунд на то, чтобы восстановить дыхание. Сейчас мне должны были понадобиться всё внимание и быстрота - от них зависело очень многое.

   Провёл картой по щели считывателя, потянул дверь на себя, в тёмном тамбуре ещё раз проверил пистолет - снятый с предохранителя и с патроном в стволе, он лежал в незакрытой кобуре. На то, чтобы выхватить его и открыть огонь мне хватит двух десятых секунды. Что ж, я, вроде бы, готов действовать !

   Присев пониже, я ударом предплечья распахнул вторую дверь.

   Прямо перед нею стоял Калитин. Он всегда стоял на этом месте, встречая поднимавшуюся из подземелья бригаду. Заместитель директора по общим вопросам ничего не успел понять - я снёс его с ног ударом в печень. Отброшенный к стене, он сполз на грязный пол подвала, жутко выкатив глаза и беззвучно хватая ртом воздух. А воздух в лёгкие не шёл - сильный спазм диафрагмы не позволял вдохнуть. Несмотря на слабое освещение лампы-сороковки, я мог хорошо видеть как наливалось кровью лицо "терпилы" ; наконец, на десятой секунде из глаз его закапали слёзы. Нет, это был вовсе не плач раскаяния - просто физиология. Тяжело перевалившись, Калитин оперся руками в пол ; теперь он стоял на четвереньках, всё так же безуспешно пытаясь сделать вдох.

   Бедолага, глядишь, ещё сознание потеряет !

   Я приблизился к Калитину и, пользуясь его беспомощностью, живо похлопал по всем местам, где могло быть спрятано его оружие. Обнаружив сотовый телефон, разумеется, его забрал. Ничего существенного более не отыскав, я борцовским приёмом - одновременным рывком за руку и за ногу - опрокинул Калитина на спину. Придавил грудь коленом и от души отвесил пощёчину, самую обычную, открытой ладонью. Принимая во внимание массу моей руки и умение бить, эффект она всегда производила прекрасный.

   - Хочешь, я тебе, козлина, ухо оторву и съесть заставлю ?- я отвесил Калитину вторую пощёчину.

   Разумеется, уши рвать я не собирался, но любой правильный допрос всегда начинается с психологического подавления.

   - Нет... Чёрт, что ты делаешь ?!- Павел Михайлович смог наконец вздохнуть.

   - Мы профессионалы : вы - разведчик, я - офицер спецназа, поэтому давайте признаем честно, что я сумею развязать вам язык за четверть часа. Согласны ? Или хотите поспорить ?- спросил я и, поскольку Калитин промолчал, продолжил.- Вопрос ставится так : сколько вам надо сломать пальцев на руках, чтобы вы согласились с этим : один ? два ? все десять ? или ни одного ?

   - Ни одного.- выдохнул пленник.

   Голос Калитина хрипел, он часто и натужно дышал, восстанавливая дыхание.

   - Тогда отвечайте на мои вопросы быстро, чётко, не задумываясь,- потребовал я.

   - Что вы хотите знать ?

   - Откуда вам стало известно о женщине, получившей от меня три ушебти ?

   - Мне об этом сообщила дама... назвалась Алёной... она сказала, что один из моих сотрудников занимается хищениями имущества компании... я не поверил... она заслала мне по электронной почте фотографии... три фотографии... трёх маленьких фигурок... я показал их нашим... специалистам... все признали их подлинными... из эпохи Среднего Царства... В общем, мы решили, что нам надо установить личность похитителя... Алёна просила денег... я их ей вручил... в ответ были названы ваша имя и фамилия...

   - Врёшь !- я не мог поверить в то, чтобы Катюша вот так цинично, за бабло, "слила" меня моим убийцам.

   Услышанная история представлялась недостоверной хотя бы потому, что Катя понятия не имела не только о месте моей работы, но даже о моей фамилии ! Как она могла выйти на Калитина, да тем более, узнать его электронный почтовый ящик ?!

   - Клянусь, нет ! Какой смысл мне скрывать анонимного информатора, которого я вовсе не знаю ? Расплатился я интернет-деньгами через систему "e-gold", деньги отправил в два приёма. После первого перевода я получил вашу фамилию. После второго - этой девицы, археолога, которая получила от вас ушебти.

   Получался какой-то абсурд. Катя не стала бы доносить на саму себя. Какой смысл в деньгах, если следом за ними летит пуля ?

   - Откуда ты знаешь, что информацию предоставила женщина ?

   - Она мне звонила. Я слышал её голос. Молодая...

   - Молодая, да ? С-сука, скажи ещё, что ты не отследил звонок !- вновь от души залепил звонкую пощёчину.

   Из-за двери тамбура тихонько появился Проша, только сейчас поднявший по лестнице. Он молча, хотя и без удивления воззрился на представшую его глазам сцену.

   - Клянусь, не отследил ! Я попытался, да, тут же вышел на начальника связи питерской Конторы... Вопрос о проверке входящего решался на самом высоком уровне. Но спецы не смогли "пробить"... Запрос претерпел несколько перенаправлений, его хитро запутали, звонок явно организовал знаток. Хотя звонившая дама без сомнений сидела в Питере, запрос пришёл чуть ли не с Багам..!

   Тут в моей голове забрезжила догадка. Впрочем, спешить пока не стоило, следовало всё как следует обмозговать.

   - Какое сегодня число ?- задал я следующий важный вопрос.

   - Тринадцатое июня.

   Стало быть с момента моего невозвращения из прошлой командировки минуло восемь дней.

   - Что стало с Перегудовой Екатериной Андреевной ?

   Ответа не последовало. В принципе, я знал, каким этот ответ должен быть, но мне было важно, чтобы Калитин сознался в содеянном преступлении. Допрашиваемый, однако, молчал. Я угрожающе поднял руку, давая понять, что сейчас ударю.

   Но противник мой сработал на опережение. Ударив меня одной рукой снизу вверх под челюсть ( явно рассчитывая поразить горло ), другой рукой он схватился за рукоять пистолета и почти вырвал его из расстёгнутой кобуры. Да только реакции моей он недооценил, а свою - явно переоценил.

   Я надавил коленом ему на грудь, жёстко захватил запястье с пистолетом, не давая возможности пошевелить кистью руки, и без церемоний ткнул пальцами в глаза. При борьбе в партере этот удар в моём исполнении проходит всегда. Калитин взвыл от боли и гнева и тут же прикрыл ладонями глаза. О продолжении борьбы не могло быть и речи.

   Я поднялся на ноги и легонько пнул его ногой :

   - Хорош кривляться, я тебя вовсе не травмировал - глаз еле коснулся ! Будешь орать - ударю по позвоночнику, станешь инвалидом !

   Калитин сразу замолк - стало быть, ситуацию контролировал и оставался вполне адекватен. Он попытался привстать, но тут я снова бросил его на спину и опять придавил грудь коленом.