думать, переживать о чем-то, а я просто ничего не соображаю.
Рэддем улыбнулся:
— Это, наверное, защитная функция организма. Тебе не о чем переживать.
— Как это не о чем, Рэддем?
— Я не дам тебя в обиду, ты ведь знаешь, — серьезно сказал он, — и ребенка.
— Возможно, это ребенок Эша.
— Я понимаю, — Рэддем говорил спокойно, — его носишь под сердцем ты, это главное. А ещё… Он, скорее всего, маг. Поэтому я не дам его в обиду. Хотя, я уверен, Эш тоже не позволит навредить ему. Он-то уверен, что ребёнок его.
— Я никогда не думала о том, что у меня будут дети. И я ещё никак не отношусь к нему.
— Это нормально.
— Он ещё не родился, а уже станет для всех средством достижения каких-то целей… Так же, как и я, — я закусила губу, от осознания этой истины стало очень печально и слёзы не заставили себя ждать, потекли градом по щекам.
— Ну ты чего… — Рэддем мягко притянул меня к себе, — да, ты способствуешь достижению определенных целей, но это не значит, что ты только средство их достижения, — жрец посмотрел мне в глаза и вытер слезы пальцами, — ты гораздо больше.
Он отошёл от меня, услышав цоканье каблуков Данайи. Верховная жрица вошла в спальню, одарив нас строгим взглядом.
— Иди, Рэддем. Уверена, принц в ближайшее время явится сюда, не попадайся ему на глаза в компании Миры, лишний раз. Я побуду здесь.
Рэддем глянул на меня, я кивнула жрецу.
— Ладно, если что, я в храме, — он обнял меня за талию и чмокнул в губы, вызвав тем самым у меня весёлую улыбку.
— Вы в своём уме? — всплеснула руками Данайа.
— Ну а что? — пожал плечами Рэддем, — ты всё равно в курсе наших отношений.
Он ласково улыбнулся мне, поклонился Данайе и вышел.
— Мира, отношения с Рэддемом — полнейшая глупость… Зачем?
— Я люблю его, — укладываясь обратно в кровать сообщила я.
— Вижу, — вздохнула жрица, — но Рэддем не любит…
— Он тоже любит меня…
— Он так сказал?
Я задумалась. Он никогда не говорил это именно так. Но неужели важно, чтобы были произнесены конкретно эти три слова? "Я не дам тебя в обиду", "С тобой я совершаю безрассудные поступки", "Ты самая лучшая девушка на свете"… Разве это всё не то же самое?
— Как "так"? — спросила я вслух.
— "Мирабель, я люблю тебя" — говорил он так? — Данайа сверила меня взглядом.
— Ну прям так… Нет, но…
— И не скажет, — уверенно произнесла верховная жрица.
— Почему?
— Потому что не любит, Мира, — вздохнула Данайа.
— А если не любит, зачем ставит на карту свою собственную жизнь, находясь в отношениях со мной?
— Да кто его знает… Это же жрец Халла… — жрица закатила глаза, — да он и сам по себе очень… Честолюбивый, эгоистичный и самоуверенный. Возможно, ему просто приятно осознавать, что он спит с возлюбленной правителя Империи, оставляя того в дураках… Как вариант.
Меня охватила грусть и беспокойство, вспомнилась сцена в душе, когда пришёл Эш, то, что было после ужасного ритуала… Ритуал! А что если этот ребёнок — действительно последствие ритуала? Что тогда? Как это отразится на мне и на этом ребёнке?
— Мне надо поговорить с Рэддемом, — я резко встала с кровати, голова закружилась, я села обратно.
— Уймись, — Данайа тут же подскочила ко мне, укладывая обратно, — не время выяснять отношения с жрецом.
— Я не собиралась выяснять отношения, мне нужно кое-что спросить…
— Любит ли он тебя?
— Да нет же! Это вообще не имеет отношения к нам с ним. Почти.
— Спроси у меня, я старше и знаю больше, чем твой возлюбленный.
— Но не о Халле?
— Если ты хочешь спросить о боге-антагонисте, то это, конечно, к его верховному жрецу, в этом Рэддему равных нет, он с рождения в этой среде… Но почему так срочно тебе понадобилось вдруг информация о Халле?
Я не ответила. Расправила одеяло, которым меня укрыла Данайа и вздохнула. Срочность ни к чему. Ничего не исправишь, не изменишь, я уже беременна. И, вероятно, от Эша, ведь это он просил Халла о наследнике. Наверное, лучше, если это ребенок принца. Он будет так или иначе похож на него, но все равно, скорее всего будет магом. Это прекрасная перспектива для всех магов Формотской Империи, не будет же Эш преследовать собственного сына, которого он собирается объявить наследником? Но в глубине души, я хотела носить ребенка Рэддема. Голубоглазого малыша с ямочками на щеках. От этой мысли мои губы невольно растянулись в улыбке, которую я тут же заставила себя убрать с лица. Я вообще не должна воспринимать этого ребёнка, как своего. По крайней мере, пока не узнаю о планах Эша.
— Эш и Рэддем сильно не похожи? — спросила я Данайю.
— Сильно. Разве сама не видишь?
— Никто не знает, как выглядели мои родители…
— Ну почему же? Я знаю. Твой отец имел черные волосы, серые глаза, светлую кожу, хмурый взгляд. Он был высокий и широкоплечий. Ассель была похожа на Мариуса — синие дарнейские глаза, золотистые волосы, белая кожа, прекрасная фигура. Ты больше похожа на мать, вот только глаза папины.
— Спасибо за информацию, конечно, но я не об этом, — недовольно хмыкнула я, — я имею в виду, что даже если у ребенка будут голубые глаза… Вот у тебя они голубые, а ты моя бабушка. Не обязательно глаза должны быть в отца или мать.
— А смуглая оливковая кожа? — усмехнулась Данайа.
— Ну тоже самое.
— Да, вот только ты фарфорово-бледная. В тебе нет ни намека на смуглость. Если бы твои родители были с таким цветом кожи, как Рэддем, ты бы не была такой белой.
Я надула губы.
— Ты всё-таки склоняешья к тому, что это ребёнок Рэддема? — уточнила жрица.
— Я не знаю. Думаю, всё-таки, что его отец Эш. Рассуждаю, на всякий случай.
— Не рассуждай, отдохни лучше. Нам надо думать, как ты выстоишь церемонию коронации Эша. Там ведь будет много запахов, людей…
Я вздохнула. Да, мне предстоит это сделать, а ещё потом предстоит как-то скрывать беременность. И много всего ещё. Мысли стали заполнять мою голову, впрочем ни на одной из них я не могла нормально сосредоточиться и быстро уснула.
Часть 22
Ночью пришел Эш. Я слышала, как он разговаривает с Данайей, но не слышала о чём, я снова погрузилась в сон. Поговорить с принцем я удосужились только утром.
— Как себя чувствуешь? — осведомился он.
— Нормально, — ответила я. Так и было, пока я не села завтракать.
В целом, мне удалось поесть, но как только я