Читать интересную книгу Бриллианты на пять минут - Лариса Соболева

– Для того чтоб быть уверенным, нужно съездить в те поселки, где Роман Семенович брал по дешевке товар, – выпалил Вадик и направился к выходу. – До скорого.

– Гена, давай, докладывай ты, – повернулся к помощнику Щукин после ухода Вадика.

– У охранника алиби стопроцентное: во время убийств он дежурил в казино, – ответил тот. – Так совпали дежурства, а один раз он подменил напарника. Но! Есть одна маленькая неточность, о которой он мне не сказал. Помните, квартиру Батона кто-то пытался открыть? Так вот именно в это время охранник отсутствовал в казино.

– Как ты узнал? – удивился Слава.

– Я же поехал в казино, чтобы получить подтверждение алиби, а то мало ли чего… Охранник в ту ночь дежурил, но в одиннадцать отпросился на пару часов. Об этом мне бармен рассказал.

– А как бармен запомнил число и часы? – удивился Слава.

– Именно в это время случился инцидент: двое подрались, а разнимать их было некому, на месте находился лишь один охранник, и тот далеко – на входе.

– А что, в казино только два охранника дежурят? – поразился Слава.

– Я тоже об этом спросил, – сказал, ухмыляясь, Гена. – Нет, разумеется. Но в десять уже была одна драка, и двух охранников увезли на «Скорой». Наш Миша решил, что двух драк за один вечер не будет, потому и отлучился на пару часов, кстати, не предупредив хозяина. Вот бармену и пришлось самому разнимать дерущихся, пока не приехала милиция. Осталось выяснить, где Миша находился в это время.

– Так, теперь ты, Слава… – скомандовал Щукин.

– Валерия Ивановича я застал дома, а не в мастерской. Он говорил, что ночами, когда совершались убийства, был дома, и это может подтвердить приятель, который гостит у него. Но когда я к нему пришел, приятеля не было. Валерий Иванович сказал, будто бы тот ушел с утра, не звонил и не предупреждал, где пропадает. А вот в дневное время Валерий Иванович не всегда находился в мастерской, и как раз днем было совершено покушение на Батона. В мастерской работает пожилой дядька, он сказал, что Валерий Иванович часто отлучается по делам. Да, я еще поинтересовался, он постоянно отлучается или только в последнее время. Дядька ответил, что постоянно.

– Ясно, – вздохнул Щукин.

– Выходит, безупречного алиби нет ни у одного из подозреваемых, – подвел итог Гена. – Но ведь кто-то из них убивал, правильно?

– Ты сомневаешься? – улыбнулся Щукин.

– Я уже и не знаю… – протянул Гена.

– На сегодня все, – поднялся Щукин. – Поезжайте отдыхать, а я поеду к сыну Казимира Лаврентьевича.

Гена и Слава переглянулись.

– Архип Лукич, вы же говорили, что оставите Генриха на закуску, что только в том случае его атакуем, если у всех подозреваемых есть алиби, – удивился Слава.

– А кто сказал, что я собираюсь его атаковать? – вопросом на вопрос ответил Щукин. – Я пока только переговорю с ним.

– Может, нам с вами? – предложил Гена.

– Нет-нет. Идите.

Щукин сел в автомобиль, но не сразу тронулся с места. Он думал, однако, не о ходе следствия, не об убийце, а о себе. Смущала его одна маленькая деталь – он кое-что утаил от своих ребят. Ему было немного стыдно, но лишь немного. Они молодые, впереди у них масса интересных дел, возможно, кого-то ждет слава. А ему нужно доказать, что он не ноль, а вполне обычный следователь, которому просто немножко не везло. Пусть простят ему ребята его маленькую слабость. Хотя он и мечтает о рыбалке, но работу тоже любит.

Предварительно позвонив Генриху и договорившись, что тот будет ждать его дома, Щукин прибыл к нему.

– Вы с хорошими вестями? – встретил его Генрих.

– Пока приехал отдать тетрадь. Ну, и поговорить.

– Тогда пройдемте в кабинет папы, там нам не помешают. Знаете ли, мама плохо перенесла смерть отца, всякое упоминание о нем приводит к сердечным приступам.

Щукин проследовал за ним в небольшую комнату, заставленную без системы старинной мебелью – она была сборная и по цвету, и по стилю. Из-за большого количества антиквариата кабинет напоминал музей, но тем не менее здесь было уютно. Щукин сразу же подошел к застекленному шкафу, где на полках находились камни.

– Это драгоценные камни? – спросил.

– Не все, – приблизился к нему Генрих, открыл шкаф. – Отец собирал коллекцию камней еще с юности. Вот, видите, это друза хрусталя, а это друза кристаллов аметиста.

– Неужели они выглядят именно так в природе?

– Да. Это природа вырастила кристаллы.

– Потрясающе. А которые камни драгоценные?

– Ну, что бы вам такое показать… Вот! Это изумруд, кстати, крупный. Отец его нашел лично и долго прятал. А ведь в те времена за укрывательство камня можно было сесть в тюрьму, камни принадлежали государству. Папа говорил, что спал с этим изумрудом.

– Изумруд? – страшно удивился Щукин. – Никогда бы не подумал, что это драгоценный камень.

– Потому что в природе он выглядит менее эффектно, чем тот же хрусталь. А вот в обработанном виде… Сейчас, здесь есть и обработанный камешек. Вот.

Щукин взял в руки зеленый кристалл, повертел и усмехнулся:

– Какая большая разница между необработанным камнем и этим, ограненным. А у вашего отца есть алмазы? Очень интересно взглянуть, как они выглядят. – Генрих взял с полки несколько камешков, протянул их Щукину. Тот брал по очереди кристаллы, рассматривал их на свет. – Поразительно. Я бы прошел мимо, честное слово.

– Но в этом как раз и заключается искусство ювелира – отсечь лишнее. Знаете, так о своей работе говорил Микеланджело: «Я беру кусок мрамора и отсекаю все лишнее». И тогда камень обретает ту красоту, которую спрятала в нем природа.

– Странно, что такие маленькие кристаллы являются причиной больших преступлений.

– Вы находите это странным? Алмазы редки. При огранке камень очень много теряет. Из тех алмазов, что вы держите, при огранке получатся совсем крошечные бриллианты. Редкость и несравнимая красота делают алмаз самым дорогим природным материалом. Наверное, поэтому частой спутницей алмазов становится смерть. Но в основном людей привлекает не красота, а те деньги, которые они стоят.

– В основном? А что, есть еще причины, толкающие на преступление?

– Есть. Страсть. Или любовь. Это когда человек любит камень до такой степени, что ничто более не представляет для него ценности. Таким людям созерцание камня заменяет общение с другими людьми, все их существование направлено на добычу камня любыми средствами вплоть до убийства. Если вы читали тетрадь, то Агнесса из этой породы людей.

– А ваш отец? Он тоже был из этой породы?

– Думаю, не совсем. Он невероятно любил минералы, часами мог рассматривать коллекцию, хотя знал каждый камень лучше, чем даже себя. Но он бы никогда не убил.

– А как же тогда в его руке очутился пистолет?

Генрих не ожидал такого вопроса. Кажется, он не думал об этом.

– Не знаю, – после минутного раздумья ответил он. – После того дня, когда старуха принесла колье, отец изменился… Однажды я обидел его, намекнул, что он стал слегка тронутым. А знаете, как папа называл колье Агнессы? Алголь.

– Помню, помню. Алголь – одно из имен дьявола. Жена автора тетради сделала такое сравнение. И вы верите в то, что Алголь бросил алмазы на землю?

– Вам смешно? А мне иногда кажется, что и Мари, и мой отец правы. Только я бы отнес это определение ко всем драгоценным камням без исключения. Поскольку человеческая природа слаба, можно сказать – несовершенна, человек ищет совершенство вокруг себя. И не просто ищет, а пытается стать хозяином совершенства. В сущности, человеку не так уж и много надо для существования – тепло, еда, секс. Так он устроен. Но ему этого мало. Если он хочет тепла, я имею в виду физического, то стремится приобрести огромный дом, в котором можно заблудиться. Съесть он хочет не только самое лучшее из еды, но и… коллегу, секса ищет самого разнообразного. Отсюда его желания упираются в деньги. В этом смысле драгоценные камни являются источником богатства, ради которого не жалко отдать душу сатане. Один бриллиант величиной с горошину стоит состояние. Когда же камней много, а принадлежат они другому человеку, их попросту отнимают. В общем, все до безобразия примитивно. Да, без сомнения, драгоценные минералы создал дьявол, он ловит на камни людские души.

– Действительно, просто и примитивно, – согласился Щукин. – Скажите, Генрих, вы знаете человека по фамилии Пушко?

Генрих сосредоточенно сдвинул брови, вспоминая.

– Н-нет… кажется. Хотя возможно, я и слышал эту фамилию…

– Я напомню. Фотограф Пушко.

– Не припоминаю…

Щукин достал две фотографии, подал Генриху:

– Когда были сделаны эти кадры?

– А! Так это папин юбилей пять лет назад.

– Значит, вам должен быть знаком Пушко. Эти фотографии делал он.

– Погодите, погодите… Да, его порекомендовали отцу, он снимал в ресторане, где мы отмечали юбилей. Он отлично снимал, брал за работу недорого. Кстати, у нас есть много фотографий того вечера, некоторые забавные получились. Мы подарили всем гостям по несколько фотографий. Если не ошибаюсь, фотограф спился. А почему вы спрашиваете?