Горгол и Кавок сидели на полу, подперев ладонями головы. Логан склонился над пультом связи, полусидя на табуретке. Одной рукой он тоже поддерживал голову, в другой сжимал микрофон, повторяя задыхавшимся голосом:
— …Вызываю Центральную станцию района Пике! Приём!
Хостин умудрился сесть — красная пена боли полоснула по глазам под веками. Ещё одно движение, и в голове полыхнула новая вспышка боли. Землянину доводилось попадать под выстрел из станнера. Но такого удара он доселе не испытывал. Ни одно известное ему оружие не действовало столь болезненно. Встать на ноги он не мог, это было просто невыносимо. Тогда он кое-как подполз к Логану и опёрся на край стола.
— Что… ты… делаешь?.. — слова буквально застревали под непослушным языком, и он удивился настойчивости, с какой Логан говорил по связи.
Тот обернулся — расширенные от боли зрачки, лицо, отражающее такое же страдание, какое испытывал сам Шторм.
— Уиддерс вылетел — на топтере… в Синий Сектор… беда… — Логан уронил голову на клавиатуру, но не упал, вцепившись в стол так, что костяшки пальцев побелели.
В голове у Хостина несколько прояснилось. Уиддерс лишил их чувств при помощи какого-то приспособления, а сам отдал приказ пилоту лететь в запрещённую местность. Норби наверняка запротестуют: в их священную землю вторглись непрошеные гости. А поселенцы под управлением Думароя будут драться с каждым Норби, который попросит объяснить, в чём дело. Тут и там разгорятся конфликты, способные взорвать эту планету, как была когда-то взорвана Земля в результате вторжения с Ксика.
Шторм оторвался от стола и пополз к Горголу. Каждое движение отдавалось адской болью в черепе. Зрачки Норби были сужены в щелочки, по безволосой голове катились капли пота. Но было понятно, что на каждое действие Хостина Горгол реагирует, хотя и ничего не говорит. Никогда не знаешь, как подействует новое оружие на разные расы. Однако тратить время не стоило, даже на сочувствие. Хостин легко дотронулся до локтя Горгола, тот издал жалобный свист, открыл глаза и попытался сфокусировать зрачки на склонившемся над ним землянине. Повернуть голову Норби не смог. Хостин кое-как усадил Горгола и, жестикулируя, стал объяснять:
«Чужеземец ушёл, нам теперь надо…»
Горгол не дослушал. Он откинул голову на стену тента и застонал. Но пальцы его задвигались в ответ:
«Он причинил зло — много зла. И мы допустили это…»
«Это я допустил зло, — вздохнул Хостин. — Потому что именно я послушал его и позволил ему попасть сюда. Но ведь я не знал, что он доберётся до этого места. А на тебе нет никакой вины. Никто не знал, что он нападёт на нас для того, чтобы выполнить то, что задумал».
«Он полетел на железной птице в землю магии. Выбивающие-Гром будут разгневаны. Это не хорошо — это зло. Зло!» — к жестам Горгол добавил несколько несколько непереводимых звуков.
Тут открыл глаза Кавок. Он зашипел, словно разозлённая Сурра. Но прежде чем он успел что-то сказать, из динамика возле головы Логана раздались слова на общегалактическом:
— Поисковый топтер вызывает базу. Поисковый топтер вызывает базу.
В голосе вызывавшего слышалась хитрая самодовольная нотка. Хостин с негодованием и стонами добрался до переговорной панели, навалился на пульт и заговорил в микрофон, взятый из рук Логана.
— Уиддерс!
— А, пришёл-таки в себя? — слышно было, что Уиддерс забавляется, говоря это. Насмешка не добавила к взбешённому состоянию Шторма никаких новых эмоций. Он только спросил:
— Вы уже в Синем Секторе, Уиддерс?
— Прямо на пути к заданной точке. Ну, а как твоя головка? Побаливает? Я же предупреждал тебя, Шторм, что свои дела я делаю сам.
— Послушайте, Уиддерс! Поворачивайте обратно. Немедленно возвращайтесь назад! — Шторм знал, что просить бесполезно. Но пилот топтера, Форджи, достаточно долго жил на Арзоре и достаточно долго работал в топографической Службе, чтобы отдавать себе отчёт в опасности затеянного.
— Форджи! Не глупите, возвращайтесь назад. Немедленно. Вы идёте против магических обычаев не одного клана, а всего племени! Вернитесь, пока они не заметили вас. За этот поступок вас вышвырнут с планеты…
— Н-да, Шторм, — отозвался Уиддерс. — Видно, голова у тебя ещё не прошла. Туземцы не заметят нас, потому что мы включили защитное поле. И мы идём прямо к заданной точке. Никто, слышишь, Шторм, никто не смеет указывать, что я должен делать, а чего не должен, когда речь идёт о моём сыне, и его жизнь поставлена на карту. Когда прилетим, мы тебе сообщим. А сейчас топтер отключается…
Что-то щёлкнуло и связь оборвалась. Хостин уронил микрофон. Рядом, бессильно уронив голову, опирался на пульт Логан, бледный и тяжело дышащий.
— Его не остановить…
Поднявшийся на ноги Горгол, пошатываясь, держался одной рукой за стену, а другой жестикулировал:
«Кротаг. Мы едем к Кротагу».
«Нет! — замахал руками Хостин и показал на микрофон.
— Мы вызовем офицера Корпуса Мира. Он установит порядок».
«Чужой порядок!» — возразил Горгол, всем телом выражая несогласие.
Логан наконец-то оторвался от пульта и, тоже пошатываясь, вступил в беседу «на-пальцах». Его жесты были красивыми и в чём-то торжественными. Как у вождя племени.
«В прошлом сезоне Норби Хадзап охотился в землях Брэда Куэйда, не испросив разрешения. Обычай говорит, что для охоты в чужих землях следует спрашивать разрешения. Но Хадзап пришёл тайно, он охотился без предупреждения и забирал с собой шкуры убитых животных. Он доставлял их в Порт и менял их у чужеземцев на вещи, которые, как он думал, станут украшением его самого в глазах клана. Не опозорил ли он тогда тотем Замля? Но люди клана Куэйда не стали отдавать Хадзапа под суд за нарушение. Они не стали судить его по чужим законам. Нет. Куэйд попросил Кротага о беседе. Вождь клана может говорить с вождём другого клана — это тоже обычай. Кротаг ответил — да, мы будем говорить. Кавок, ты сам ездил со мною передавать сообщения от Кротага к Куэйду и обратно — так положено, ведь мы оба сыновья вождей.
И тогда Куэйд приехал к Кротагу и вожди сидели вместе у костра. Но когда Куэйд рассказал Кротагу, в чём дело, он не стал отдавать Хадзапа под суд. Куэйд уехал, оставив Хадзапа в клане. Чтобы Кротаг сам рассудил, как поступить. И после Куэйд не спрашивал, какое наказание понёс Хадзап, и был ли вообще наказан. Потому что вождь доверяет слову другого вождя. Не так ли?»
«Так», — согласились оба Норби.
«Теперь вы можете говорить, что совершённое чужеземцем зло гораздо больше, чем то, что совершил Хадзап. Это верно. Но не думайте, будто мы, люди, не считаем поступок чужеземца злом. И разве этот трус, не имеющий даже тотема, не причинил вред нам — так же как и вам? Ведь он знал, что мы помешаем его планам, не пустим силой. И офицер Корпуса Мира будет судить чужеземца по нашим законам, так же, как Хадзапу выносили наказание по законам Норби. И чужеземец будет наказан сильнее, потому что причинил вред представителям двух рас — и людей, и Норби».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});