– Брось. Какой из меня Великий Мастер, ежели меня эти серые едва-едва в Серые Пределы не отправили? – махнул рукой Фесс.
– Величие Мастера не в том, чтобы сводить звёзды с небесных сфер на землю, – неожиданно наставительным тоном заметил Фейруз. – Величие – в том, чтобы другие мечтали сделать это для него.
– Гм… любопытно, – проворчал Фесс. – Но всё равно. Расскажи мне, как ты спасся? Что сталось с остальными? Надеюсь, они в безопасном месте?..
И вот что поведал некроманту Фейруз.
Птенцы, в общем, благополучно выбрались по тайной галерее прочь из обречённого дворца. Фейрузу помогли, бесчувственная Старшая, оказавшаяся у него на руках, перекочевала на другие плечи. Путь во тьме был долог и извилист. Время от времени встречались развилки, но птенцы пуще всего боялись заплутать и потому всякий раз выбирали самый прямой и высокий коридор, тщательно отмечая кучками камней те тоннели, в которые они направились. Кто-то, придя в себя, наколдовал крошечный огонёк, и так, с горем пополам, птенцы выбрались-таки на поверхность. Тоннель вывел их далеко за пределы стен Эргри, к одному из ближних оазисов. Нашлись те, у кого здесь была родня. Не теряя ни минуты, птенцы на свежих конях, снабжённые всем необходимым, направились на северо-восток, к безлюдным и проклятым местам вдоль Восточной Стены Салладора, туда, где только ветер выл в развалинах мёртвых городов, а руины древних храмов («Не пятиногов ли?» – мельком подумал некромант) по ночам озарялись бледными отблесками танцующих там духов. Там мы будем в безопасности, думали птенцы. Туда не сунутся серые, удовлетворившись своей добычей.
Они не ошиблись.
Последняя свара между Старшей и Великим Мастером вызвала великое смущение в гнезде. Споры вспыхнули сразу, едва лишь миновала первая опасность. Куда направиться дальше, что делать и, главное, что вообще произошло?
Подробности этих споров Фейруз опустил, сказав, что сам он сразу же стал подбивать товарищей втайне вернуться в Эргри и постараться вырвать Великого Мастера из рук серых палачей. Ему не удалось. Слишком велик оказался разброд, слишком сильны сомнения. Кто-то плакал, разуверившись во всём, кто-то только скрежетал зубами и алчно мечтал о мести всему миру, неважно за что, но – о мести. На призыв Фейруза, по его словам, не откликнулся никто.
– А Старшая? Что стало с ней?
Мальчишка отвёл глаза.
– Не знаю, Великий Мастер. Когда я уходил, она пыталась навести порядок. Удалось ли ей, нет – мне неведомо. Я знал, что должен идти. И – пошёл.
– И?.. – подбодрил Фесс замявшегося было паренька.
– Пристал к серым… поступил служкой. Ну, метельщик там, судомой, и прочее… Плыл на соседнем корабле… На галеру всё смотрел, прикидывал, как бы перебраться. Да только главный у серых берёгся очень. Никого чужого на борт не пускали. И солдат там – видимо-невидимо! Ну, приплыли мы в Арвест… в крепость меня, конечно, не пустили. Но повезло – подслушал, что при палаческой команде мальчишка-подручный имеется, ну и… подстерёг, в общем. Он мне… гм… всё сказал. И что, и куда, и как. Очень… жить сильно хотел, крысёнок. Ну, я ему и устроил… сладкую жизнь. А потом вместо него пошёл. Дрожал, Великий Мастер, страсть как дрожал, думал, сразу схватят. Ничего, не схватили. Даже не заглянули под колпак, дураки. Не думали, наверное, что такое вообще быть может. Только… это уже в самый последний день случилось. Ничего я не успел. Да и они, наверное, сами палачам не слишком доверяли. Думал, на эшафоте… другой возможности не было, Великий Мастер. А там началось… такое… такое… как она саблями-то махала, Мастер! Мне такого и во сне не приснилось бы. Деревянные вроде – а железо только так рубили. Я уж думал – всё, каюк, зарубит за компанию и даже в глаза не взглянет. Сильна магия эльфов, Великий Мастер, ох, и сильна же! Только накликали они беду на свои леса, наверняка накликали, серые такое не прощают…
– Не волнуйся за эльфов, у них есть чем отбиться, – отозвался некромант. – Фейруз… скажи… как она выглядела? А то ведь я и лицо-то её лишь мельком увидал. Ни говорить не стала, ни объяснять ничего… повернулась и бежать…
– Так ведь она была просто дерево ожившее, – рассудительно проговорил Фейруз. – Кончился небось её срок, истекала магия, пришло время обратно в лес возвращаться. Стоит сейчас небось, качается себе под ветром… и не помнит ничего, естественно. Я слыхал, есть у эльфов такая магия – из деревьев воинов делать…
– Это совсем не то, – покачал головой Фесс. – Знаю я про тех воинов… бревна ходячие, безмозглые, безъязыкие, а тут…
– Да, воин она была хоть куда, – поддакнул Фейруз. – И неведомо даже, откуда такое искусство берётся…
– Неведомо, воистину неведомо… – пробормотал Фесс. – Спасибо тебе, брат Фейруз. Спасибо, что веру сохранил, что на помощь бросился, жизнью своей рискуя… нечем мне тебя наградить, нечем отблагодарить, кроме своего слова, потому как даже одежда на мне – обноски инквизиторские…
– Великий Мастер… – в полном восторге прошептал Фейруз, впадая чуть ли не в молитвенный экстаз. – Великий Мастер… разве ж я для наград… позвольте мне только вас сопровождать, с вами быть, может, я и ещё пригожусь… Позвольте, вы ведь знаете, я всё умею!
«Умеешь ты многое, это верно, – подумал некромант. – Но нельзя ведь тебе со мной. Никак нельзя. И гномам нельзя. Им вообще надо в свои пещеры возвращаться – как там Подгорное Племя без своей Сотворяющей? Нет, как можно скорее надо удирать. И от своих спасителей тоже. Потому что не знают они ещё, чем это всё кончится… А кончится это всё только одним – все погибнут. Все погибнут, а меня опять вытащит кривая. И, конечно, опять и опять ценой невинных жизней…»
Слабеешь, некромант. Бежишь, а этого делать нельзя. Надо наступать. И надо раскрыть тайну Этлау. Как он гасит магию. Без этого мне с ним не справиться, разве что застрелить из арбалета, желательно издалека и желательно в спину.
– Там видно будет, Фейруз, – только и смог ответить он. – Там видно будет.
* * *
Всю ночь баркас, не снижая хода, под сильным ветром уходил на юг. Капитан бесцеремонно растолкал Севера и поставил к штурвалу. Отнекивания гнома, что он, мол, отродясь по морю не плавал, отметались с порога.
– На компас смотри, – втолковывал Северу корабельщик. – Как с курса сбиваться начнём – руль поворачивай. Чтобы визир все время во-от так был, понятно? Ну а если ветер сменится – тогда уж меня буди…
Наутро тем не менее погода начала портиться. Ничего удивительного – Море Призраков славилось своим капризным, переменчивым характером, особенно в зимние месяцы. Корабельщик озабоченно поцокал языком, глядя в быстро набегающие серые сумрачные тучи, и переложил руль ближе к берегу. Выдержать шторм в открытом море он, судя по всему, не надеялся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});