— У этой девочки очень непростой характер.
— Да, — согласилась Двейя. — Но занятный.
— Как давно мы уже здесь, Альтал? — спросил Элиар несколько дней спустя, когда они поднимались по лестнице в комнату наверху башни.
— По крайней мере месяц, — ответил Альтал.
— Я тоже так думаю. Странно, что снаружи ничего не происходит.
— Странно?
— Дни должны становиться короче, но насколько я могу судить, этого не происходит.
— Это проделки Двейи, вот и все.
— Не понимаю.
— Я тоже — во всяком случае, не совсем. Она управляет временем. Скорее всего, мы снова и снова проживаем один и тот же день — если не считать того, что каждый раз, когда мы его проживаем, с нами происходят разные события.
— Станет ли мне лучше, если я скажу, что это невозможно?
— Вероятно, не очень. Там, снаружи, нас уже поджидает Генд, и нам нужно быть готовыми вставить ему палки в колеса всякий раз, когда он соберется что-то предпринять.
Проблема в том, что мы еще не готовы. Именно поэтому Двейя привела нас в Дом. Здесь время течет так, как угодно ей. Если нам для подготовки нужны годы, она даст нам эти годы, но когда мы выйдем отсюда, окажется, что прошел всего лишь день или два с тех пор, как мы сюда явились.
— Если не считать того, что все мы станем лет на пятнадцать старше.
— Мне кажется, это не совсем так, Элиар.
— Не понимаю.
— Ты такой не один.
— Пожалуйста, прекрати просматривать чужие мысли, Лейта, — тем же утром сказала Двейя.
— Я ничего не могу с этим поделать, — со вздохом призналась Лейта. — Хотела бы, да никак. Как только я посмотрю на кого-нибудь или услышу, как кто-то разговаривает, — мое сознание оказывается внутри него. Потом кто-то другой что-нибудь скажет — и сознание переключается на него. Я не хочу этого делать, но так выходит само.
Двейя открыла Книгу.
— Давай-ка займемся этим сейчас, — сказала она. — Твой дар — назовем это так — настолько уникален, что почти не поддается контролю.
Она пролистала несколько начальных страниц Книги. Затем, по-видимому, нашла, что искала.
— Вот оно, — сказала она, вынимая страницу. — Вот как Дейвос решает ту же проблему. Его ответ несколько проще, чем мой, поэтому лучше, если ты начнешь с него. Потом я покажу тебе, как это делаю я.
— Я попробую все что угодно, Двейя, — с горячностью произнесла Лейта. — Я не хочу, чтобы это было у меня в сознании.
Она взяла хрустящий лист пергамента из рук Двейи и посмотрела на него.
— Я думала, что смогу это прочесть, — сказала она, нахмурившись. — Но буквы здесь другие. Я ничего не могу прочитать.
— Это очень древнее письмо, Лейта, — сказала ей Двейя. — Но есть более быстрый способ прочтения. Просто положи лист поверх Книги, а затем положи на него свою ладонь.
— Ты хочешь, чтобы я читала ладонью? — недоверчиво спросила Лейта.
— Если ты не предпочитаешь делать это ногой. Попробуй, Лейта.
Белокурая девушка с сомнением положила страницу на белую обложку Книги и накрыла ее своей ладонью. Ее голубые глаза стали расширяться по мере того, как их наполняло знание.
— Не может быть, чтобы это было так просто! — возразила она.
— Почему бы тебе не попробовать и не убедиться в этом? — посоветовала Двейя.
Лейта снова села и закрыла глаза. Лицо ее озарило почти неземное спокойствие. Затем глаза широко открылись, и она глубоко вдохнула.
Но тут она закричала.
— Ты зашла слишком далеко, Лейта, — сказала ей Двейя, — и слишком быстро.
— Все пусто! — дрожащим голосом произнесла Лейта. — Ничего не осталось!
— Ты поднялась слишком высоко, дорогая. Тебе нужно подняться над этим, но не так высоко. С опытом у тебя все получится. Все, что тебе нужно, — это научиться управлять своим даром. Тебе надо нацелить свое внимание чуть выше голов окружающих. Ты по-прежнему будешь слышать тот тихий шепот, который ты слушала всю свою жизнь, но не будешь слышать то, о чем люди думают в настоящий момент. Когда ты захочешь услышать эти мысли, просто направь свой дар прямо на того, кого надо услышать.
Лейта вздрогнула.
— Что за жуткая пустота там была? — спросила она.
— Так звучит небытие, Лейта. Ты ведь направила свое внимание в потолок.
— Кто-нибудь хоть что-нибудь понимает? — спросил Элиар озадаченно.
— У Лейты есть лишняя пара ушей, вот и все, — ответил Гер — Она может слышать, о чем мы думаем, — даже если она того не хочет. Эмми научила ее, как направлять свои уши куда-нибудь в другую сторону. Это же любому понятно.
Лейта с удивлением посмотрела на мальчика.
— Откуда тебе об этом знать? — спросила она.
— Не знаю, — признался Гер. — Просто мне так показалось, вот и все. Конечно, я следил за тобой с тех пор, как мы встретились впервые.
— Следил?
— Я чувствовал то, что вы делаете, мэм, поэтому я просто пропускал вас мимо, и ваши мысли проносились, не задевая меня.
Двейя в совершенном изумлении смотрела на мальчика.
— Так, так, так, — прошептал Альтал.
— Что все это значит? — спросила Двейя.
— Ничего, дорогая, — невинно ответил Альтал — Совсем ничего.
— А не пора ли нам… — начал Элиар.
Андина сунула ему какой-то фрукт, и он замолчал.
— Развлеки остальных, дорогой, — сказала Двейя Альталу. — А я буду беседовать с ними по очереди, чтобы объяснить им некоторые вещи.
Он озадаченно посмотрел на нее.
— Так быстрее, Альтал. Наедине они откроют мне свое сердце. В присутствии других это будет не очень удобно. У каждого есть недостатки, которые он предпочитает не выставлять перед всеми.
— Насколько я понял, ты не согласна с понятием открытой исповеди.
— Это одна из глупейших идей человечества. Объявлять о своих грехах прилюдно — это разновидность эксгибиционизма. Никчемное занятие и трата времени.
— Я думал, у нас сколько угодно времени.
— Но не столько.
— О чем они разговаривают, мистер Альтал? — спросил Гер, глядя на Двейю и Бхейда, которые сидели за столом перед раскрытой Книгой.
— Полагаю, Двейя просвещает Бхейда по части некоторых недоразумений. Бхейд был воспитан для служения Богу и занятий астрологией. В его голове много всяких глупостей, и Двейя помогает ему от них избавиться.
— Неужели кто-то верит в эту астрологию? — спросил Гер.
Альтал пожал плечами.
— Люди хотят знать, что будет. Они считают, что астрология может им это сказать. В большинстве случаев прогнозы не сбываются, но люди все равно в это верят.
— Но это ведь глупо?
— Да, достаточно глупо, но большинству людей нужно во что-то верить. Есть такие, кому не нужно, но их немного.