— Твой друг живет в доме мэра? Поговори с ним сама. Сюда!
К Мошкиному изумлению, он бросил груз и потащил ее к замку. Перед оградой он нагнулся, сунул руку в заросли плюща и постучал. Раздался деревянный звук.
— Лезь! — Не успела Мошка ничего сказать, как он рванул вслед за друзьями, крикнув напоследок через плечо: — Потяни за лягушку! Осторожней на спуске! Иди на запах! Молчи как рыба!
Мошка раздвинула плющ и уставилась на потайную дверь. Та была украшена резьбой: озеро с волнами, рыбья морда, лист лилии и выщербленная лягушка на нем. В этот миг до ее ушей долетел музыкальный перезвон. Пока тихий, он неуклонно приближался.
— Потяни за лягушку, — шепнула Мошка пересохшим ртом.
Ухватившись за фигурку, девочка потянула, потом в ужасе дернула сильнее, дверь поддалась, и за ней открылся черный провал. Звонари уже были на соседней улице, так что Мошка прыгнула во тьму и опытным путем выяснила, что под ногами нет пола.
«Осторожней на спуске». Пролетев три фута, Мошка разразилась потоком ругательств. Осторожность на спуске точно бы не помешала. Аккуратно сев, девочка изучила разбитые коленки. Вдруг ее тесная нора погрузилась во тьму. Напоследок Мошка увидела через переплетения плюща пару сапог, потом щель исчезла, и зазвенели ключи.
Кромешный мрак вызвал у девочки приступ ужаса. Арфист заманил ее в ловушку, она больше никогда не увидит луну, не говоря уже о солнце, она погибнет здесь, и спустя века кто-нибудь найдет ее маленький скелет с корзиной на черепе. Она бы даже позвала на помощь, если бы успела отдышаться после бега.
К счастью, мозг пришел в себя быстрее, чем легкие. Дверцу закрыл Звонарь, запирающий ночные помещения и отпирающий дневные. Он мог вообще не видеть входа за плющом, просто сдвинул в дневное положение деревянную панель на стене и пошел дальше. В худшем случае ей предстоит сидеть тут до заката. Если повезет, она проведет время с пользой.
Как говорил арфист? «Потяни за лягушку. Осторожней на спуске. Иди на запах. Молчи как рыба».
К прелой вони сырой земли примешивались ароматы человеческого жилья: теплый дух свежего хлеба, уксусный запах тушеного мяса, знойная нотка молотого перца. Выходит, это не ловушка. Тоннель связан с кухней.
Мошка ощупала стены. С одной стороны пальцы провалились в пустоту. Резонно предположив, что в том направлении находится источник соблазнительных запахов, Мошка поползла прочь от входа.
Потолок узкого тоннеля был сделан так, чтобы до крови ободрать незваному гостю плечи и спину. Если бы не запах тостов с маслом, Мошка плюнула бы на эту затею и вернулась назад.
Наконец мрак рассеялся, Мошка обнаружила себя в пыльном подвале размером с собачью конуру. Другого выхода из него не было, зато через дыры в потолке сюда падали лучики света. Каменный пол устилали вонючие тряпки. Стены прятались под черными кружевами закопченной паутины. В древнем кирпиче зияли ниши, где стояли крошечные идолы Почтенных. «Забавная часовня», — подумала Мошка.
Выпрямившись в полный рост, она достала затылком до потолка. Прижавшись глазом к дырке, девочка увидела небо. Не бескрайний купол, распростершийся над миром, а маленькую, домашнюю версию. Причем знакомую. Синее полотно, украшенное серебряными звездами… Точно! Это молельный угол гостиной в доме мэра, где Мошка впервые увидела Лучезару Марлеборн. Вот что имел в виду арфист, когда предложил ей самой пообщаться с Клентом!
Второй горн еле слышно возвестил о начале дня. В комнате на втором этаже хлопнула дверь. Кожаные тапочки прошлепали по плитке.
— Открывайте двери! — Мошка узнала пронзительный голос сэра Фельдролла, похожий на звон натянутой струны. — Если Почтенные услышали наши молитвы и похитители, забрав выкуп, отпустили мисс Марлеборн, она ждет у порога! Если ее там нет… подождем, пока ваш хозяин вернется из счетной палаты.
Значит, мэр провел эту ночь в счетной палате. Мошка решила, что он просто не рискнул доверить кому-то редис с драгоценным камнем внутри.
По коридору протопали шаги, забрякали засовы, щелкнули замки, скрипнула дверь, и холодный сквознячок обдал Мошкину щеку.
— Сэр, никого нет, — сообщили из коридора.
— Этого я и боялся, — буркнул сэр Фельдролл.
Шаги. Мерцающие лучики света. Кто-то ходит кругами у Мошки над головой. Резкая фраза:
— Как вы можете завтракать в такое время?
— Благородный сэр, ситуация угнетает меня не меньше вашего, я лишь иначе реагирую на душевные волнения. Вы ходите кругами и командуете, а я ищу утешения в еде. — Этот голос ни с чем не спутаешь. Эпонимий Клент. Судя по чавканью, сидит в считаных ярдах от нее.
— Утешайтесь же в одиночестве, — процедил сэр Фельдролл. — Всем остальным идти за мной. Проверим, нет ли мисс Марлеборн поблизости. Вдруг она лежит без сил, связана или упала в обморок…
Заскрипели стулья, застучали ноги. Сэр Фельдролл увел из комнаты минимум двух человек. Вопрос, кто остался. Долгое время девочка тихо сидела в подвале, смотрела на крошечный пятачок нарисованного неба и слушала, как Клент без устали орудует ножом и вилкой.
Если в доме мэра завелся шпион, говорить с Клентом надо наедине. Меньше всего Мошке хотелось выдать Ключникам этот тайник. Знай они о секретном ходе, наверняка заперли бы его, чтобы посторонние не шлялись.
Клент сидит в одиночестве? Не факт. Но придется рискнуть, пока взбешенный мэр не вернулся домой.
— Псст! — прошипела она. — Мистер Клент! Сюда!
Скрип ножа по тарелке оборвался. Повисла тишина. Наконец стукнули ножки стула. Раздались осторожные шаги.
— Мистер Клент!
Шаги приблизились. В дырке, куда выглядывала Мошка, пропал свет. Девочка вынула заколку из волос и ткнула в подметку туфли.
— Мистер Клент, я внизу! Под полом!
Туфля рывком убралась. Девочка через дырку разглядела подбородок мистера Клента.
— Мошка? — шепнул он, падая на колени.
От удара Мошку запорошило пылью и высохшими жучками. В дырке показался удивленный глаз и кусок наморщенного лба.
— Мистер Клент, это я! Вы там один?
— Да, сейчас один. Вряд ли надолго. Ты как?.. — Он замолк и покачал головой. Странно было видеть Эпонимия Клента, не находящего слов. В результате он просто изумленно рассмеялся. — Ай да Мошка Май!
— Руки-ноги целы, — спешно ответила Мошка. — Меня били, резали, гоняли по всему городу так, что сердце до сих пор выскакивает из груди. А еще очень хочется есть, хоть плачь…
Лицо Клента исчезло. Шаги туда, шаги обратно. Мошке в глаз посыпались крошки. В дырку пролезла хлебная корка, вымазанная медом, еще одна и еще одна. Мошка торопливо запихивала их в рот.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});