тут где-то видеокамеры? Или послала кого-то за мной следить?
— Камеры? Слежка? Ха-ха… — усмехнулась она. — Извини, малыш, но меня такое вообще не заводит — я больше по классике, ну и доминированнию в обе стороны.
— Я серьёзно.
— Так и я серьёзно, — развела она руками, облокотившись на спинку кресла и медленно закинув одну ножку на другую. — Камеры я не устанавливала, а слежка… извини меня, конечно, но… слежка и за тобой, малыш? Ха-ха-ха… — рассмеялась она вовсе не наигранно. — Я всего лишь попросила одного человечка приглядеть за тобой — ни больше, ни меньше.
— «Приглядеть»? Хочешь сказать, что это не слежка?
— Я именно так и сказала, — кивнула она.
— И в чём же, интересно, заключается столь кардинальная разница между этими двумя понятиями?
— А в том, что будь это настоящая слежка — я бы сейчас могла поминутно пересказать все твои дни последние дни — вплоть до того, когда ты ходил в туалет, чем там занимался и сколько времени это заняло у тебя с точностью до секунд. А так — мой надёжный человечек просто приглядывал за тобой, подмечая самые громкие и интересные моменты, о некоторых из которых я бы, впрочем, и так со временем узнала бы — как, например, и в случае твоей вчерашней дуэли.
Я несколько промедлил, укладывая всё услышанное в голове и раздумывая над тем, как действовать дальше, а потом понял, что лучше всего будет просто спросить прямо:
— Зачем ты пришла?
— О-о-о, какой ты деловой, малыш, — сразу к делу хочешь переходить. А как же прелюдия в виде беседы ни о чём, как принято у аристократов? Да и в сексе ты, вроде, любишь прелюдия. А тут вон как…
«Как принято у аристократов»? Только не говорите мне, что это намёк такой мне от неё…
— Хватит играться. Говори уже прямо или уходи.
— Как грубо… Совсем не по-джентельменски, знаешь ли, говорить такое девушке. А вдруг я пришла, чтобы заняться с тобой любовью, а ты меня заставляешь прямо говорить такие вещи?.. — максимально наигранно состроила она из себя робкую девочку-стесняшку.
— Ужасная актёрская игра, — флегматично произнёс я. — И робкие девочки-стесняшки не приходят сами ночью к парню в желании «заняться любовью», как ты выразилась.
— Ну, тут не поспоришь, — пожала она плечами. — А ведь когда-то раньше я хотела стать популярной актрисой.
— Не срослось?
— Что-то вроде того. Когда на первом же кастинге, ещё в подростков возрасте, меня изнасиловал режиссер, забрав мою девственность и обещая при этом за это главную роль, отвращение к сфере кино, и шоу-бизнесу в целом, появилось у меня как-то само собой, — произнесла она максимально безразличным голосом, даже бровью не поведя.
— Мне тебя пожелать? — выгнул я бровь.
— Не стоит. Я это уже давно пережила, и благодаря этому я стала той, кем стала. Тем более я сама сейчас совершаю вещи столь же ужасные, а порой ещё похуже.
Знаю, это мерзко даже об этом думать, но всё равно интересно — эта её тяга к сексу с доминированием связана с психологической травмой, ввиду этого инцидента? Просто сколько слышал о девушках, ведущих распутный образ жизни и работающих в сфере интимных услуг — у них там почти у каждой второй подобная история.
— Думаешь о чём-то пошлом, связанном со мной? — вывела она меня из размышлений, вновь улыбнувшись.
— Смотря, как посмотреть, — честно сознался я. — В любом случае, вернёмся к изначальной теме — зачем ты ко мне пришла? Тем более в такой час. И не надо отшучиваться про секс.
— Ну почему же сразу отшучиваться? Я вот даже трусики и бюстгальтер не надела специально. Хочешь посмотреть? — спросила она, выгнувшись ко мне и расстегнув пару пуговиц на рубашке, от чего мне открылся хороший вид на её грудь.
— Заманчиво, но предпочту всё же сначала узнать настоящую причину. Не вериться мне уж как-то, что ты действительно пришла ко мне из-за этого — мужчин с Даром, хоть и меньше, чем женщин, но с твоим положением вполне себе можно без проблем найти таковых в далеко немалом количестве.
— Какой же ты зануда… Впрочем, не стану лгать: это на самом деле не основная причина моего прихода. Да и, как ты и сам уже наверняка понял, основная причина заключается в той информации, что передал мне человечек, следящий за тобой, — и слегка усмехнувшись, продолжила: — Сначала неожиданная поездка с главой рода Агнэс к одному из заводов по созданию подавителей, что ранее принадлежал роду, что ныне считается мёртвым, а сейчас принадлежит роду Агнэс, а потом, прямо на следующий день, встреча в кафе с главой одной из групп быстрого реагирования по делам демонов и одержимых, с которым после вы поехали на тот самый завод. Интересно, к чему же это?..
— Я не буду играть в эту игру сегодня, если ты ещё не поняла, — ответил я лаконично, будучи полностью серьёзным — так что говори прямо, к чему ты пришла и чего хочешь.
— Вот как… ну тогда скажу коротко и прямо: я навела кое-какие справки насчёт тебя, рода Агнэс, того мёртвого рода, и инцидента, в котором ты убил одержимого. После я сложила их воедино вместе с ранее названной информацией, и пришла к кое-каким интересным выводам и предположениям, — и увидев, что я молчу, продолжила: — Я считаю, ты связан с тем мёртвым ныне родом, и не просто связан, а являешься его прямым наследником и единственным на данный момент наверняка живым его членом — об этом тебе, думаю, и рассказал во время вашей поездки туда глава рода Агнэс. А уже на следующий же день ты, воспользовавшись контактом, что оставил тебе для связи глава ГБР по делам демонов и одержимых после того инцидента с одержимым на стройке, связался с ним и назначил встречу в этот же день. А уже на встрече же, судя по всему желая от него что-то получить, ты повёз его на свои недавно обнаружившиеся владения с целью, то ли подкупить его, то ли с целью убедить его в то, кем ты являешься по праву рождения, а может и то, и то сразу. Вот к чему я пришла в своём небольшом расследование. Конечно же, никаких прямых доказательств моих слов у меня толком нет,