Читать интересную книгу Партнер - Джон Гришем

- Переживу как-нибудь, - сказал Патрик, глядя Пэрришу прямо в глаза и надеясь, что тот отведет взгляд первым.

- Может быть, однако вряд ли вы захотите испытывать судьбу: а вдруг присяжные согласятся с обвинением и вас осудят?

- Ваше последнее слово? - спросил Сэнди.

- Попробуем подойти к проблеме иначе. - Пэрриш усмехнулся. - Вам не удастся сделать нас всех дураками, Патрик. Феды отступились, ладно. Но у штата нет иного выбора, кроме как продолжить начатое. Вы должны дать нам хоть что-то, чтобы разрешить ситуацию.

- Я даю вам возможность предъявить мне обвинение.

Отправлюсь в суд, предстану перед его честью, выслушаю все ваши речи и признаю себя виновным в глумлении над трупом. Но никакого заключения. Можете объяснить судье, что семья не имеет ничего против. Предложите вынести условный приговор, наложить штраф, выплатить компенсацию морального ущерба, зачесть срок, прошедший с момента моего задержания. Напомните ему о пытках и всем прочем, что мне пришлось перенести. Сделайте, Пэрриш, и вы сохраните свое достоинство. Но повторяю вам: никакой тюрьмы.

Т.Д. Пэрриш задумался.

- И вы назовете имя жертвы?

- Да. После того как мы заключим с вами сделку.

- У нас есть согласие семьи на вскрытие гроба. - Сэнди помахал еще одной бумагой. - Я спешу, Терри. Мне нужно посетить очень много мест.

- Нужно поговорить с Трасселом. Необходимо заручиться его согласием, вы же понимаете это.

- Он его даст, - сказал Патрик.

- Так договорились? - спросил Сэнди.

- В том, что касается меня, - да, - ответил Пэрриш и, выключив магнитофон, начал собирать со стола свои вещи.

Патрик подмигнул Сэнди.

- Кстати, - Пэрриш уже поднялся, - чуть не забыл. А что вы можете сказать о Пеппере Скарборо?

- Я назову вам его новое имя и дам номер карточки социального страхования.

- Значит, он жив?

- Да. Вы получите возможность найти его, но не более.

Парень не сделал ничего плохого.

Окружной прокурор молча вышел из комнаты.

На два часа дня у Евы была назначена встреча с вице-президентом лондонского отделения "Дойчебанка". Немец превосходно говорил по-английски, одет был в темно-синий двубортный костюм от дорогого портного, манеры его отличались благородной сдержанностью. Он тут же приступил к делу. Предстояло перевести сто тринадцать миллионов долларов из банка в Цюрихе в Вашингтон. Ева назвала номера счетов и определила порядок движения денег. Секретарша внесла чай с пирожными; немец, вежливо извинившись, на минуту вышел, чтобы переговорить по телефону с Цюрихом.

- Все в порядке, мисс Перес, - мягко улыбнулся он, вернувшись.

Ева и не предполагала никаких неожиданностей.

Едва слышно заработал принтер, выдавая распечатку. Немец вручил бумагу Еве. На счете в "Дойчебанке" после перевода осталось миллион девятьсот тысяч долларов и еще какая-то мелочь. Сложив листок, Ева сунула его в изящную сумочку.

Три миллиона лежали в швейцарском банке, шесть с половиной хранились на счете в Банке Канады на Большом Каймане. По сообщению управляющего банком на Бермудах, ему удалось весьма удачно разместить более четырех миллионов долларов, кроме того, семь миллионов двести тысяч находились сейчас в Люксембурге. Пусть лежат.

Покончив с делами, Ева вышла из здания и направилась к машине, чтобы позвонить Сэнди.

В статусе беглеца Бенни пробыл недолго. Его подружка, проведя ночь во Франкфурте, вылетела в Лондон, и около полудня ее самолет приземлился в Хитроу. Предупрежденный чиновник иммиграционной службы дважды проверил паспорт дамы и, извинившись, попросил немного подождать.

Видеокамера бесстрастно зафиксировала ее солнечные очки и дрожащие руки.

На стоянке такси к ней приблизился полисмен и попросил встать в очередь за двумя пожилыми леди, а сам стал подавать знаки свободным машинам. Доставшийся подружке Арициа водитель действительно был таксистом, но буквально несколькими минутами раньше с ним кратко переговорил прилично одетый мужчина и вручил ему небольшой передатчик.

- Отель "Атенеум" на Пиккадилли, - бросила она, усаживаясь.

Такси влилось в плотный поток машин, и водитель небрежно повторил адрес в микрофон. Через полтора часа он высадил пассажирку у входа в отель. Около стойки портье вновь пришлось ждать - завис компьютер. После того как в телефон в предназначавшемся даме номере установили крошечный "жучок", ей вручили ключи и провели к лифту. На пороге номера она дала бою чаевые, затем вошла, закрыла дверь на ключ, набросила цепочку и кинулась к телефону.

- Бенни, это я. Приехала.

- Слава Богу! С тобой все в порядке?

- Да. Только немного напугана.

- За тобой кто-нибудь следовал?

- Нет. Не думаю. Я была очень осторожна.

- Отлично. Слушай, на Брик-стрит, в двух кварталах от тебя, есть небольшое кафе. Встретимся там через час.

- Хорошо. Мне почему-то страшно, Бенни.

- Не беспокойся, дорогая, все будет хорошо. Я очень соскучился по тебе.

Когда она пришла в кафе, Бенни там не оказалось. Прождав целый час, дама в панике бросилась назад. Он даже не позвонил. Ночь прошла без сна.

Утром, спустившись в вестибюль, дама взяла со стойки несколько газет и стала внимательно просматривать их за чашкой кофе. Очень скоро она наткнулась на два маленьких столбца в "Дейли мэйл", где сообщалось о задержании спасавшегося от правосудия США некоего Бенджамена Арициа.

Собрав свои вещи, дама заказала билет на ближайший рейс в Швецию.

ГЛАВА 41

Перекинувшись парой фраз со своим коллегой, Генри Трасселом, судья Карл Хаски договорился с ним, что дело Патрика Лэнигана будет рассматриваться в первую очередь.

Среди юристов Билокси ходили упорные слухи о состоявшейся сделке, но еще больше говорили о злом роке, упорно преследующем фирму Богена. Никаких других тем для обсуждения в здании городского суда не было.

Рабочий день Трассел начал с того, что пригласил в свой кабинет Т.Д. Пэрриша и Сэнди Макдермотта - они должны были ввести его в курс дела. Разговор затянулся на два часа.

По трем вопросам пришлось консультироваться и с самим Патриком по телефону доктора Хайани. Оба они, врач и его пациент, играли в шахматы в кафетерии госпиталя.

- Непохоже, что он собирается в тюрьму, - пробормотал Трассел после второго звонка Лэнигану.

Судье явно не хотелось выпускать из рук свою жертву, однако добиться обвинительного приговора было немыслимо трудно. Заваленный делами наркодельцов и сексуальных маньяков, Трассел не собирался тратить время на какого-то осквернителя чужих могил. Улики против Лэнигана весьма спорные, причем только косвенные, а зная о склонности Патрика методично продумывать каждый шаг, он может не сомневаться: добиться осуждения в этом случае вряд ли удастся.

Предстояло выработать условия соглашения. Работа началась с решения сократить список выдвинутых против Патрика обвинений. Трассел по телефону переговорил с Суини, Мастом, Джошуа Каттером и Гамильтоном Джейнсом. На всякий случай дважды побеседовал с сидевшим в соседнем кабинете Карлом Хаски.

Оба судьи, как и Т.Л. Пэрриш, раз в четыре года должны были проходить процедуру переизбрания на должность. Соперников у Трассела никогда не находилось, он считал себя неуязвимым. Хаски уходил. Пэрриш, тонкий политик, мастерски поддерживал свою репутацию человека, абсолютно беспристрастного и способного принимать трудные решения без оглядки на общественное мнение. Все трое работали довольно долгое время и успели сделать главный вывод: когда возникает острая необходимость принятия непопулярных мер, делать это следует быстро. Переживать можно будет потом. Любые колебания лишь приведут к осложнениям. Что-нибудь пронюхают журналисты, разожгут в обществе споры, а под конец еще и масла плеснут в огонь.

Проблема с покойником, после того как Патрик объяснил ее всем, представлялась довольно простой. Он назовет имя человека, чей труп был сожжен, и предъявит бумагу, где засвидетельствовано разрешение семьи вскрыть могилу. Они достанут гроб и поднимут крышку. Если там окажется пусто, соглашение вступит в силу. В случае же обнаружения там чьего-либо тела соглашение будет расторгнуто и Патрику предъявят обвинение в умышленном убийстве. Говоря о Кловисе, Лэниган продемонстрировал такую уверенность, что ни у кого не возникло сомнений: могила пуста.

Приехавший в госпиталь Сэнди увидел своего клиента в постели, вокруг которой стояли медсестры, а доктор Хайани был занят обработкой ожогов. Узнав от адвоката, что вопрос не терпит отлагательства, Патрик попросил медперсонал оставить их вдвоем. Они вместе прочли все подготовленные бумаги, после чего Патрик подписал их.

У стола Сэнди заметил картонную коробку - в ней лежали книги, которые он приносил в госпиталь по просьбе Патрика. Значит, клиент уже начал паковать вещи.

Пообедал Сэнди в номере отеля наскоро - сандвичем, поглядывая, как секретарша перепечатывает документ. Обоих помощников и вторую секретаршу он отослал в Новый Орлеан.