Читать интересную книгу Мореход - Александр Белый

После этого теперь уже вдвоём успели сделать ещё четыре ходки, закинув в капсулу в общем итоге шестьдесят четыре мешка с серебром. Могли бы рвать жилы и дальше, но забеспокоилась Илана.

— На востоке сереёт, — услышали мы в наушниках, — нужно уходить.

— Хорошо, — я тяжело вздохнул, — подавай кувшины с нефтью.

Приняв три горшка, один распечатал и вылил в кабинете покойного Хартона, а два бегом снёс на второй этаж, разлил в жилых комнатах и поджог, при этом устроил сквозняк и оставил двери распахнутыми. Тоже самое провернул и на третьем этаже, после чего быстро запрыгнули в спаскапсулу и отчалили.

На ранее приобретённом каменистом участке мы с Иланой в скале нашли глубокий разлом с боковой нишей, размытой быстрым ручьём, появляющимся в сезон дождей. Снаружи ничего не видно, но его можно заметить, если спустится туда на канате. Вот мы и заметили этот глубокий карман, когда обследовали весь участок, в нём и спрятали спаскапсулу, завалившись спать до вечера.

Домой вернулись пешком после захода солнца. Воины из караульной смены рассказали о случившемся в городе пожаре, в результате которого дом одного из богатейших людей столицы, некого господина Хартона выгорел полностью. Погасить не смогли, осталась лишь каменная коробка. Хозяин дома и его сыновья погибли в огне, но его дочь, пятилетняя внучка, обе жены и два десятка рабов–домочадцев остались живы.

Глава 4

Вторую докаду подряд в нашем с Иланой личном расписании не было ни минуты свободного времени. Ежедневно поднимались в пять утра, выполняли обязательный комплекс физо, проводили спарринг и занимались медитацией. Должен сказать, что уже сейчас победить Илану в фехтовании на мечах становилось всё трудней. Она, как довольно сильный псион, предугадывала мои действия, поэтому приходилось постоянно менять систему приёмов нападения и защиты, рисовать самый непредсказуемый рисунок боя. Признаюсь, что мне удавалось держать верх лишь благодаря более рациональным навыкам и физической силе. Кстати, воительницы и дежурная смена охраны стучали железом рядом с нами.

К половине седьмого мы мылись и садились завтракать, а затем появлялся Лагос, который занимался сменой караула и в магазине, и у меня дома. Вплоть до начала сиесты он оставался на подворье присматривать за хозяйством, а мы с Иланой разбегались: полдня она проводила в магазине, который потихоньку превращался в дом моды, затем, к началу сиесты возвращалась домой, и после четырёхчасового отдыха отправлялась дрессировать молодняк.

Занятия с курсантами мы с ней проводили ежедневно, но чередуясь, один день она, а следующий — я, остальное время всего учебного процесса они находились под постоянным контролем деда Котяя. С семи утра под руководством Вида занимались комплексом физо и проходили построенную нами полосу препятствий, после чего занимались строевой подготовкой и действиями пехотного легиона в обороне, наступлении и на отдыхе. Затем купались в реке и на три часа садились изучать преподаваемые Фагором науки. После сиесты, которую все проводили дома, курсанты, а вместе со всеми учился и Хуа, попадали в руки ко мне или к Илане.

Лично я сразу по прибытию Лагоса и смены караула отправлялся верхом на Вороне к заливу, на верфь мастера Щипа. Как бы скептически и настороженно не относился к самому главному судостроителю и его новым одиннадцати компаньонам, но к моему прибытию на стапеле стучали молотки и киянки, дымились печи пропарочных камер, визжали пилы на распиловке соснового леса, и так было постоянно. Видно, аванс в пятьдесят золотых, а так же перспектива приличного заработка, стали для народа неплохим стимулом.

Мои продольные и поперечные пилы вызвали настоящую революцию в плотницком деле, в посёлке Рыбачьем не было человека, который бы не пришёл полюбоваться на их работу. Просто, понятия «сталь» ранее в этом мире не существовало, а из обычного железа хороший инструмент не получится. Пустить на какое‑то плотницкое новшество метеоритное железо никому в голову не приходило, например, вместо одной поперечной пилы можно отковать четыре отличных меча, стоимостью по тридцать золотых. Целое состояние!

В общем, две докады назад после богатых подношений храму бога Горона и благословения его жрецов, строительство шхуны началось. Без меня здесь все эти дни не обходилось, особенно при разметке габаритов и конфигурации остова судна, его киля с передней и задней оконечностью, усиленного фальшкилем и других продольных, а так же поперечных и вертикальных связей и прочих элементов, образующих плавный переход от киля к корпусу. В существующих в моём ПК Земных чертежах они называются форштевнем, ахтерштевнем, кильсоном, стрингерами и шпангоутами.

Самое интересное, что в подобной конструкции ранее совершенно никто, в том числе и я, не имели никакого представления, но долгие вечера, проведенные в спорах со Щипом, всё же помогли постичь не только концепцию силового набора, но и технологию его строительства. Теперь скелет шхуны не только на эскизах и чертежах, но и в нашем представлении вырисовался полностью. А сам мастер загорелся делом не меньше, чем я, очень ему хотелось посмотреть, что же со всего этого выйдет, правда, сильно критиковал пятидесятисантиметровую толщину борта, утверждая, что двух «ладоней» (девятнадцать сантиметров) вполне достаточно. Впрочем, я не стал его убеждать, что моя шхуна это не каботажник, который будет ходить вдоль берегов материка, а океанский корабль, способный держать серьёзные штормовые нагрузки. Тем более, что лично сам ничего не придумал, а взял чертежи некогда действующей модели, поэтому сказал, что нужно сделать так, как нарисовано и всё.

По истечению двух докад я стал полностью доверять мастеру Щипу, но всё равно, с помощью компьютерных очков сканировал каждый шпангоут. Конечно, были отклонения от чертежа, но с его лекалами–опорами для гнутья бруса, представляющими собой врытые в землю брёвна, более точно сделать невозможно. Теперь у меня появилась твёрдая уверенность, что к началу сезона дождей остов корабля будет полностью готов, а обшивку бортов, настил палуб, внутреннего дна и устройство двух поперечных переборок можно будет делать и под крышей. Останется за зиму отлить из бронзы различные приспособления для крепления снастей, управления судном и его швартовки, в том числе рымы, кнехты, утки, крепёж, блоки и якоря, а так же приобрести канаты различного сечения и изготовить необходимое парусное вооружение.

Верфь я покидал за два часа до сиесты и отправлялся работать на свой новый участок. В префектуре размер территории округлили до сорока аров, содрав в казну на двенадцать золотых монет больше, чем я предполагал, то есть, ровно сто шестьдесят зеолов. Чтобы площадь участка соответствовала указанной в документах, помощник префекта и землемер дорезали в план кусок южной скалы, таким образом, вроде как дополнительно обманув глупого молодого человека, купившего совершенно неприспособленную под застройку землю. Наблюдая, как они между собой переглядывались и ухмылялись, я специально скорчил наивную рожу, безоговорочно согласившись с их предложениями. Как мой дедушка говорил, хорошо смеётся тот, кто смеётся позже всех.

За пятнадцать дней я смог тихо и не спеша произвести полное нивелирование и планировку площадки, при этом плазменным резаком порезал все каменные нагромождения, а так же тот самый выступающий кусок скалы, в результате получились строительные блоки, размером полметра на четверть метра и высотой в одну восьмую метра. Были они немного тяжеловаты, двадцать пять килограмм штука, но я видел построенные дома с более габаритного и корявого камня, зато у меня были блоки ровненькие, их даже можно было полировать. В общем, вышло около четырёх тысяч кубов, из которых можно было бы построить два десятка неслабых усадеб.

Оставалось на участке немало рытвин и ям, но я надеялся, что когда на море начнутся шторма, а до сезона дождей останется полтора месяца, то смогу уговорить рыбаков немного поработать на реке, таская мне из лесу сухой чернозём и торф. А о цене договоримся, я сейчас человек совсем небедный, по меркам моей родины, оставшейся далеко во вселенной — настоящий миллионер.

Строительство новой усадьбы оттягивать не стал. Для выполнения работ нанял опытного и модного архитектора, некогда участвовавшего в реконструкции верхнего города. Разбивку территории сделали вместе с двумя его помощниками, при этом, дворец, хозяйственные постройки и казарму со столовой и учебными помещениями решил ставить в дальнем от берега торце, размером в пятнадцать ар. На оставшихся двадцати пяти арах получилось: у берега — удобный причал на три крупных (по местным меркам) корабля, вдоль подножья южной горы и северной скальной гряды — два десятка участков по одному ару для желающих стать моими соседями, и «аппендицит» на половину ара — выровненная каменная площадка, под застройку жилья не приспособленная. На ней мы с Иланой решили воздвигнуть за свой счёт большой храм бога морской стихии и торговли Горона, преследуя этим несколько целей. Во–первых, умаслить недоверчивые взгляды жрецов, кидаемые на Илану, во–вторых, натурально купить расположение служителей нужного нам храма и, в–третьих, теперь на ежедокдную службу в город топать не придётся.