в конце концов только подтвердил моё высказывание о том, что мозгов у них с фигу.
Гаркнув «Ыа! Убью суку!», ломанулся на меня, размахивая кувалдой.
И через секунду после характерного щелчка позвонков, он плюхнулся в лужу, рядом с безруким подельником.
— Ну и грязь тут развели! — всплеснула руками и задрав подол платья обнаружила что чулки все в крови. Хорошо что не успела надеть домашние туфли, а то и их бы испортила.
Со вздохом стянула испорченные чулки и кинула их в кучу. Оставлять всё в таком виде было бы не хорошо, всё-таки это место принадлежит госпоже Марте, а она меня ничем не обидела, чтобы я оставила ей настолько неприятный сюрприз. Поэтому обратилась к магии земли. Хлопнула в ладоши, топнула правой ногой, шаркнула ей в сторону очерчивая полукруг, а затем ладонями вниз пуская нити манны прямо в землю, и рисуя ими до боли знакомый круг манны.
Новая версия магии земли, заклинания «топь» — моя версия — «гиблое болото». На несколько долгих минут, в круге манны образуется трясина, которая поглощает абсолютно всё, что в нее попало и погребает под слоем земли, как будто ничего и небыло.
И вот, спустя каких-то двадцать минут, в конюшнях снова чистый каменный пол.
— День под девизом: «Большая генеральная уборка» — вздохнула я снова, чувствуя как усталость и недосып возвращаются в тело.
Мрак только фыркнул на меня от чего получил новую порцию почесываний.
— Сладких снов, животинка, скоро я заберу тебя отсюда. — Я восстановила сигнальную сеть и вышла на улицу ночного Весаля.
Высоко в небе висела почти полная луна, в окружении россыпи звёзд, мелких и не очень. Земля успела остыть и теперь холодила мои босые ноги.
На моё удивление, платье и передник остались чистыми (от крови так точно). Однако, в этот раз я на собственном опыте поняла, что двигаться в платьях не очень удобно. Юбка слишком длинная и узкая, ногу высоко не поднимешь, бежать, даже на ускорении получается медленнее чем могла бы, например в штанах, или юбке с разрезами, как на платье для верховой езды.
Пока медленно шла по улицам, уже придумала новое задание для модистки и сапожника. Лишь бы хватило оставшегося золота на все мои хотелки, так как уже потратила больше десяти золотых, пока бегала днём по различным лавкам и магазинчикам.
На площади увидела небольшую группу стражников и решила обойти их стороной, мало ли что подумают если увидят меня в таком виде. Объясняться потом с ними ещё, а я спать хочу. Свернула в проулок, как раз между площадью и собором Единого Бога.
И тут, откуда-то сбоку, в меня прилетел магический снаряд воздушной сферы. Это оказалось так неожиданно, что я на автомате успела только поднять уровень магии и вскинуть руки.
Моя магия сделала своё дело, снова создав непроницаемый кокон вокруг моего тела. Но магия напавшего успела отшвырнуть меня к стене, проломив последнюю настолько, что в каменной кладке дома осталась вмятина, с паутиной трещин, расходящиеся от самой её середины. И если бы не защита, то думаю меня бы размазало заклинанием, по этой самой стене, как таракана тапком.
— О-хо-хо! Да ты ещё жива, куколка! — из-за угла переулка вышел стражник. — Знаешь, а господин Ланиор просил передать тебе привет от него!
Я с трудом сфокусировала зрение на нём, узнавая знакомые черты лица. В форме стражника сейчас стоял ни кто иной, как главарь бандитов, которые напали на караван.
— Не ожидал, куколка, не ожидал… — он подошёл ко мне очень близко и наклонился так, чтобы наши лица оказались на одном уровне. — Крепкая ты однако, но отчего же ты не поставишь свой чудо барьер, как в прошлый раз? Или что, силёнок не хватит? — Он противно оскалился обдав не самым свежим дыханием, где намешалось как минимум несколько видов табака и алкоголя. — Ланиор тебя велел убить по-тихому, но для тебя, куколка, я готов сделать исключение. Если протянешь со мной три ночи, то я тебя отпущу и даже великодушно заплачу тебе за это.
— А если откажусь? — Сил небыло даже огрызаться. Хотелось быстрее оказаться в кровати и уснуть. Убивать ещё … раз, два, три, четыре… ещё шестерых, за сегодня было бы перебором. Опять же кровь…
— Так, просто сломаем тебе шею, а уж провести время с твоим хладным телом наедине, у нас любители найдутся… — Он намотал прядь моих волос на свой палец и ощутимо так потянул на себя. — … ты только скажи, куколка, и всё закончится быстро.
Ни один из предложенных вариантов меня не устраивает. И какая бы я не была уставшая, но прикончить этих ублюдков надо, хотя бы, чтобы не размножались.
Я уже готова была сломать главарю руку, а потом и шею, как вдруг, за его спиной раздались звуки борьбы, стоны боли и быстрые чавкающие звуки. Что происходило за спиной бандита я увидеть не успела, как впрочем и сам главарь, потому что из его шеи торчало острие кинжала.
Главарь в одежде стражника, выпучил глаза и с жадностью хватал воздух ртом, пытаясь ухватить то, что мешало ему вздохнуть. С хлюпаньем клинок все же покинул его тело, и главарь бандитов захлебнулся собственной кровью, зажимая руками рану на шее. Он осел на дорогу и так и остался лежать скорчившись у моих ног.
А за спиной бандита оказался никто иной как мой знакомый дроу. Весь перепачканный в чужой крови, с кинжалами наготове, он стоял глубоко дыша и сверкая полностью красными глазами. Ну и как обычно улыбался, только не ехидно, как в допросной, а хищно, словно оскалившись.
— Ну, здравствуй, — сквозь зубы выдавил он, — и как это понимать? Сбежала, а когда я тебя нашёл, успела вляпаться в очередную передрягу! Если так сильно хочется помереть, то могу предложить свои услуги! Хоть прямо сейчас, если нет возражений.
Я только вздохнула, рассматривая дроу и месиво из тел вокруг.
— Возражения есть — я спать хочу. Устала очень, а ты тут кровавую баню устроил… — я отвязала передник и сложила чистой стороной наружу. — … и сам весь заляпался… — получившейся тряпкой потянулась к лицу дроу чтобы вытереть особо большую кляксу на его щеке. — …у меня и то вышло аккуратнее.
Дроу стоял в оцепенении и не моргал, даже дышал через раз. Глаза постепенно переставали быть красными, возвращая белкам прежний вид.
— Вытри оружие. — Я протянула ему испачканный передник, на что дроу отреагировал но не сразу. На его лице больше небыло ни оскала, ни ехидной усмешки и такое его спокойное