несколько дам-горниц.
— Доброе утро, девушка, — сказала одна из них, с вишневыми волосами, — вы ещё не работаете? Может, откроетесь пораньше, нам так интересно посмотреть, что у вас в салоне!
Остальные дамы покивали.
Кэсси вспоминала слова госпожи Агнесс о том, что не нужно их впускать, но это показалось ей невежливым. Конечно же, она разрешила всем войти. Горницы рассыпались по залу, как бусины разорванного ожерелья. Они восхищенно щупали ткани, цокали языками и то и дело говорили друг другу:
— Смотри-ка ты!.. Надо же!.. А туфли-то!.. О!.. Лилия, а у тебя такого нет!.. Смотри, сумочка и туфли из одной кожи! Это ж надо!.. Лилия, смотри как тут всё устроено, а почему у тебя такого нет?.. Лилия, иди сюда, посмотри!.. Лилия, а почему ты такого не продаёшь?..
Кэсси с удовольствием смотрела, как восхищаются дамы. Она уже несколько дней могла любоваться на творения госпожи Агнесс, но всё равно, каждое платье было произведением искусства. Только одна дама не выглядела довольной. Это и была госпожа Лилия, которую все так часто звали. Она уже очень долго разглядывала перламутрово-белую вечернюю сумочку размером с ладонь, изготовленную в форме ракушки-жемчужницы.
Тут дверь снова открылась, заглянула Весна.
— Дамы, вот вы где! Нам пора!
— Да-да, идём!
Горницы вышли из салона. Кэсси пошла по залу, снова поправляя всё по местам.
Тут в салон кто-то зашёл, это вернулась та самая дама, госпожа Лилия.
— Я хочу купить эту сумку.
— Да, конечно, — и Кэсси принялась упаковывать сумочку-ракушку.
— Побыстрее, я спешу, — поторопила её горница, поглядывая на дверь. Увидев, что Кэсси достала фирменный пакет с буквой “А”, горница замахала руками.
— Не надо мне ваших пакетов, я так понесу.
Она бросила деньги на стол, сунула сумочку в карман, благо, та была небольшая, и вышла, не попрощавшись.
Кэсси только пожала плечами.
До самого обеда было спокойно, лишь пара покупательниц зашла. Кэсси уже считала минуты, когда придёт Максимилиан, но его всё не было. Уже и Агнесс вышла в зал. Настроение у Кэсси портилось всё больше и больше. Она не пошла в ресторацию одна, боясь, что разминётся с Максимилианом, а он так и не появился.
Глава 35
Стифгейл как ураган нёсся по коридору. Подчинённые, завидев его издалека, расступались, словно чувствуя плохое настроение начальства.
Времени у офицера катастрофически не хватало. Он всю ночь провёл в доме горников, освободился только под утро и сразу же прибыл в Орден.
Рядом промелькнуло что-то лиловое, Стифгейл в последний момент ухватил его.
— О, полегче, офицер Стифгейл, полегче, — тряхнула фиолетовыми волосами чаровница. — А то я могу подумать, что ты ко мне неравнодушен.
— Электра! Скажи-ка мне, — внимательно посмотрел на неё Стифгейл, — что это за защита на твоей одежде?
— Неплохая, да?
— Огненная?
— В том числе.
— И давно ты знаешь Агнесс?
— С чего ты решил… — начала было Электра и прищурившись, окинула его взглядом с ног до говолы. — Интересненько. А меня она заверяла, что не работает со стражами порядка.
Стифгейл вздохнул и на накинул на них двоих полог тишины.
— Время, Электра, у меня его нет. Давай ещё раз, быстро и четко. Откуда ты знаешь Агнесс и что тебя с ней связывает?
— Мы вместе учились.
— В Лесах?
— Конечно.
— Как давно это было?
Электра кокетливо погрозила пальчиком:
— Хочешь узнать, сколько мне лет? Не выйдет.
— Успокойся, я видел твоё досье.
Она вздохнула, что-то подсчитала.
— Я окончила Школу семнадцать лет назад, а Агнесс осталась учится. Она была отстающей, а на первый год поступила очень поздно, подростком.
— Я думал, ей нет тридцати.
— Просто мы, чаровницы, умеем за собой следить, — стрельнула глазками Электра.
— И вы с тех пор не виделись?
— Иногда пересекались в Лесах, но она не очень-то мне и радовалась. Впрочем, и я не стремилась с ней дружить. А тут, в Эфелии, увидела её случайно, очень удивилась, что её занесло так далеко от Лесов. Она мне зачаровала пару костюмов по доброте душевной.
— По доброте? — хмыкнул Стифгейл.
— Да, — улыбнулась Электра.
— Что тебе известно о её уровне силы? И откуда она вообще, каких она корней?
— Боги, какая сила! — Электра закатила глаза. — Она была бездарной, слаба как младенец. Мы все её так жалели. Агнесс спасалась только тем, что так кропотливо плела кружево из защитных чар, что не каждый наставник мог их разрушить. Да ты и сам рано или поздно убедишься в их надежности, — она провела рукой по плечу, взметнув алые искорки на ткани мундира. — Но сам понимаешь, это удел слабых. Неудивительно, что она стала портнихой.
— А по родству что? — Сирота из какой-то глуши. Она в первый год в Школе на таком странном говоре разговаривала, словно из какой-то далёкой деревни приехала, её через слово понимали. Потом, правда, пообтесалась немного.
— Это всё?
— Ну, возможно, я бы ещё что-то могла вспомнить, вечером, за ужином например, — Электра затрепетала ресницами.
— Значит так, офицер. Жду от вас к двум часам подробного письменного доклада о всех обстоятельствах жизни Агнесс.
— Но бумажки писать — не моя работа!
Стифгейл крепче сжал её за локоть.
— Родственники, даты поступления и выпуска. Эксцессы во время учёбы, срывы чар, достижения и прочее. С кем была близка, с кем конфликтовала. Всё что знаете, все детали. Вам понятен приказ?
— Да, понятен, — Электра буквально искрила током. Он выпустил её руку из захвата. — Только если вместо нормальных заданий ты будешь заставлять боевых чаровниц писать биографию каких-то жалких портних, то не удивляйся, когда весь город превратится в руины.
И она, окинув его напоследок гневным взглядом, ушла, громко стуча каблуками по каменному полу.
Стифгейл проводил её взглядом и хотел отправится в свой кабинет, но на него из-за угла налетела Весна, чуть не врезавшись ему в грудь.