Причем, я не могу сказать, что она заметила, что я увидела это. Я следила за своей реакцией.
— Может быть она так отвлекает внимание? Старается вызвать доверие? Может она еще что-то делала?
— Ну-у… — И тут меня осенило. Резко как будто отрезвляющую пощечину дали. — Она пыталась накормить меня!
— После неудачной попытки отравления?
— Да! Я отставила стакан, хотела идти сразу к королю, а там она со своей лепешкой… Поешьте-поешьте, госпожа. Но еду проверяли, яда в ней не было.
— Может яд был не во всей еде, а только в лепешках? Такое возможно?
— Вполне. Я не могу вспомнить, вроде, когда я вернулась… Да! Точно. Лепешек на подносе уже не было… Твою мать!
— Почему они хотели вас убрать, госпожа?
— Латифа, я тебе никакая не госпожа. Просто Николетт.
— Николетт…
— У них был какой-то план убрать короля, но сделать это сложно. Если убить в открытую, то его же часть дворцовых и повесит. Надо в тихую, но сообщников не так много. Хм… И им не на руку, что я появилась я со своим вмешательством. О, Судьба! Я в первый же день заявила, что могу ходить куда хочу и когда хочу. Но меня отвлекло покушение на Сару! Герберт…
— Он хороший, — тихо сказала Латифа. — Ворчливый, но не злой. Он целиком и полностью предан короне.
— Он пошел к самому королю просить за тебя.
Глаза Латифы наполнились слезами от моих слов, она их попыталась стереть, но соленые капли снова потекли по щекам.
— Он мне как отец.
— Герберт обвинил меня в том, что я украла ключ от собственной комнаты.
— Ну, он горазд раздавать обвинения, да.
— Но ключ был возвращен. Что, если ключ от моих покоев похитила Ханилида с помощью Фарина? Но она вернула обратно…
— Может сделала дубликат? Ключный мастер есть во дворце.
Я тут же Люрису набрала сообщение:
«Узнай, кто делал дубликаты ключей за последние полтора месяца. Сейчас!»
Затем я снова посмотрела на Латифу.
— А Фарин мог организовать нападение? Когда я только поехала в Карос, на трассе на нас напали.
— Честно, не знаю, — покачала девушка головой. — Я не разбираюсь в таких тонкостях.
— Но он дал слабого охранника в сопровождение, Дина. Все сходится. Но как он проворачивает под носом штаба такое? Почему никто не заметил? Значит, кто-то из штаба тоже в сообщниках. Как же сложно!
Я опустила голову в ладони и тяжело вздохнула. План, мне нужен план. Надо собрать сейчас себя, пока я хочу распасться на кусочки от обилия информации. Какие вопросы меня волнуют сейчас?
Куда деть Латифу в данный момент
Как загнать Фарина
Кто стоит за ним
Что будет с Шафраном, когда он выйдет из катакомб
Как помочь выбрать ему невесту, если я хочу быть единственной женщиной
Вот же ерунда какая! Я о последнем-то пункте зачем подумала? Соберись, Николетт! Не будь тряпкой. Я — сила, я — незыблемость, я — лед.
Это проговаривание мне мало помогало, поэтому я выпила воды, пытаясь понять план действий. Было ощущение, что я упускаю из виду еще что-то. Что-то незначительное, что может выльется в нечто большое.
— Оставайся пока тут, — сказала я Латифе. — Тут безопасно. Еды на несколько дней хватит?
— Да, — осторожно кивнула она.
— Вот и не выходи из дома. Я надеюсь, что смогу решить в ближайшее время все это. Мне очень жаль, что произошло с твоей бабушкой. Как только все закончится, ты сможешь вернуться в родную деревню, там правда не дом, а пепелище.
— Я хочу попрощаться, да. Отдать долг. Но… я бы хотела вернуться во дворец.
— После такого? — с печальной улыбкой спросила я.
— Я хочу продолжать работать, жить в большом городе, хоть и выхожу не часто. Я хочу строить свою жизнь так, как хочу я сама. Как вы! Вы — пример для меня.
— Меня уж не будет во дворце через полгода, Латифа.
— Не говорите так. — У нее снова скривилось лицо, и потекли слезы.
— Но это правда, не грусти. Такова жизнь. Все рано или поздно заканчивается.
— Вы прямо сейчас уйдете?
— Да, — сказала я и зевнула.
— Вы же спать хотите.
— Ерунда, — сказала я и снова зевнула. — Я сейчас выпью специальный раствор и все будет в порядке.
Я пошла налить еще воды до раковины и поняла, что в глазах уже расплывается. Я стала отсчитывать дозы и время, когда принимала последний раз. Раз, два, три… Нет-нет! Не может быть. Я пропустила прием! Если я не приму прямо сейчас я свалюсь и одна Судьба знает, когда я проснусь.
Я резко дошла до стола, запаниковала.
— Что нужно делать? — взволнованно спросила Латифа.
— Достать раствор и выпить, на крайний случай вколоть. Да где же он?
Я поняла, что читала дневники Норвеса, положила его в свою небольшую сумку с медикаментами и химикатами… Затем решила вернуть дневник… Но выложила именно набор ассасина. Передо мной на столе лежал потрепанный дневник в коричневой коже.
Я достала мобильник, намереваясь позвонить Лоуренсу… И отключилась.
***
Шафран
Он лежал на спине, чувствуя, как мир кружится. Можно ли ощущать головокружение, если ты уже находишься в своей голове? Или где он находится?
Вокруг было все зеленое, и трава около его лица, и деревья, растущие вверх. Все такое яркое, что небо казалось даже бледным и серым. Шафран медленно поднялся, сел. Пытался ощупать свое тело, провел руками по лицу, плечам. Ощущения были притупленные, словно руку отлежал и кровь отлила от конечностей, либо сильно замерз.
Король огляделся, вокруг был лишь лес. Куда идти? Непонятно. Но двигаться было нужно. От того, что он пролежит на одном месте лучше не станет. Ноги были как вата, он медленно шагал, еле поднимая ступни. Кажется, похожие ощущения были, когда он в пятнадцать решил надраться чачи, тайком купленной на базаре. Пространство было плотным как будто, он шагал словно в воде. Но дышать мог, да и не под водой он.
Он остановился, ощутил, что земля слегка трясется… вернее сказать вибрирует. Шафран огляделся, вибрация доносилась из глубин леса. Он медленно пошел в сторону ее источника, стараясь сориентироваться из какой стороны она исходит. Было сложно, но старался напрягать слух так как объяснял Эндари когда-то, обучая способностям предков.
Король искренне старался отсчитывать сколько он идет, но это ему не поддавалось. Десять минут или полчаса? А может наоборот больше? А что если меньше? Вопросы, которые не имели сейчас значения, на самом деле. Лес стал редеть, он вышел на сухую тропинку, хотел поднять голову, осмотреться, но было очень тяжело. Шафран только