Брилли закрыла глаза, спокойно легла на кровать и расслабилась, направляя мысли на несколько сотен ярдов вниз, вправо, туда, где располагались кухни. Где-то там и обитала, по всей вероятности…
— Ой! — вскрикнула она и резко подалась вперед, почувствовав, как несколько десятков потоков эмоций, переживаний и размышлений ворвались в ее мозг, мгновенно заполнили его, проникли в самые глубины, оглушая, ошеломляя.
Брилли, действуя инстинктивно, возвела вокруг собственного сознания защитную стену, отгораживаясь от чужих мыслей. Они послушно схлынули, превращаясь в привычное неразборчивое бормотание. Брилли глубоко вздохнула, вытирая со лба крупные капли холодного пота.
— У-ух! — опечаленно воскликнула она, не понимая, как другие колдуньи могли в былые времена разговаривать друг с другом подобным образом.
Когда дыхание нормализовалось, а неприятные ощущения отступили, девушка вновь легла на кровать и уставилась в потолок. Лишь в немногих из дневников приводились подробные описания мысленного общения. Это касалось, естественно, тех из них, которые еще можно было прочесть. В других встречалось лишь упоминание о возможности обмена информацией при помощи сознания. Третьи, те, что выглядели слишком древними, Брилли не смела трогать. Нередко ее охватывало отчаяние: ведь именно эти хрупкие дневники могли хранить в себе ответы на ее вопросы. Большинство из авторов остальных дневников жили в более поздние времена и являлись колдуньями-одиночками. Некоторым в преклонные годы улыбалась удача: они встречались со своими наследницами.
Брилли пожала плечами. И ей улыбнулась удача. Она тоже встретилась с наследницей. Причем в молодые годы.
Ее мысли вновь устремились туда, где предположительно должна была находиться маленькая Меган. Только на этот раз она действовала осторожно и предусмотрительно.
Перед глазами возник расплывчатый образ Сары Гудей, которая опять стояла во дворе, женщины добродушной и жалостливой, но замученной нескончаемыми заботами, тревогами и несчастьями. Она вновь трясла ковры. Брилли сосредоточила на Саре все свое внимание, отгораживаясь от посторонних звуков, и прислушалась.
Сара хорошо знала Меган и являлась одной из ее защитниц.
Жизнь пролетает! — со вздохом подумала Сара и выпрямила больную, натруженную спину. Она привыкла не обращать внимания на боль и не жаловаться на судьбу, но сегодня чувствовала себя особенно плохо.
Старой я стала, сказала себе Сара, не особенно расстраиваясь по этому поводу. Единственное, что ее печалило, так это помехи в работе, возникавшие как неизменные спутники старости и ухудшения здоровья. Она с ненавистью оглядела висевший перед ней ковер. Я расправлюсь когда-нибудь с проклятой пылью?
Сегодня до ужина Сара должна была выполнить еще множество других заданий, а предоставлять зануде Эмили, старшей поварихе, возможность в очередной раз сделать ей строгое замечание ой как не хотелось! Энергично занеся палку над головой, она размахнулась и ударила по ковру и тут же громко зачихала, глотнув пыли. Саре представилось вдруг, что перед ней висит сама злобная Эмили, а не пыльный ковер, и, вновь взмахнув палкой, она улыбнулась и принялась колотить по нему с удвоенной энергией. Вот тебе, вот, вот, вот! Морщинистая жаба!
Брилли сосредоточенно следила за ней.
— Где Меган? — спросила она, страстно желая получить ответ.
Сара замерла с занесенной над головой палкой в руке. Потом тревожно осмотрела двор. У корыта стоит работница из кухни, а по дорожке торопливо идет мальчик-конюх. Наверное, спешит выполнить очередное поручение. Больше никого. И с чего вдруг мне вздумалось сейчас искать ее здесь? Сара фыркнула и покачала головой, удивляясь собственной глупости. Она на кухне, режет овощи. По крайней мере резала, когда я видела ее в последний раз.
Сара улыбнулась, вспоминая о Меган, потом нахмурилась, думая о ней же. У работавших на кухне ребятишек была тяжелая жизнь, но наиболее часто жестокость Эмили выбирала жертвой именно худышку-сироту. Выросшая в таких же условиях на кухне герцогского дворца Сара никак не могла смириться с избиением детей, хотя не проявляла своего протеста открыто. Да и кого интересовало ее мнение?
Хотя Меган была странным ребенком, такой же полусумасшедшей, как ее красавица мать, вот уже шесть лет покойница. Кто бы ни был тот мерзавец, что приходился отцом Меган, это он убил Лану, в юных двенадцать лет вынудив ее отправиться на родовое ложе. Она была необыкновенно красива, нежна и прекрасна, как морской жаворонок: светловолосая, ясноглазая, с крепким, белым, только начинающим расцветать телом. Повивальная бабка пришла тогда слишком поздно, и спасти роженицу не удалось. Поэтому Меган растет теперь одна, а через несколько лет может так же трагически, как мать, уйти из этой жизни. Ведь она такая же, как Лана, вздыхая, размышляла Сара. Рассеянная и чудаковатая. И не сможет дать отпор негодяю, который захочет утолить с ней свою похоть.
Неужели Эмили не жаль этого несчастного ребенка? — качая головой, думала Сара. — Я приберегу для нее конфету за ужином. И отнесу ее ей в кроватку. Пусть порадуется. Еще расскажу сказку на ночь. Наверняка ей это понравится.
Довольная своей задумкой Сара энергично ударила по ковру.
Брилли направила мысль влево.
Первым, кого встретило ее сознание, был мальчик из конюшен, который несколько минут назад проходил по двору мимо Сары. Эрик Фицрой, засунув большие пальцы в петли на поясе, остановился на пороге кухни и осторожно огляделся. Помощник мастера послал его за кружкой пива, которую мастер пообещал ему в награду за усердную работу в кузнице: на протяжении целого часа он менял подковы лошади леди Алисы. Если бы Эрику не предстояло объяснение с главной поварихой, крикливой и вечно недовольной каргой Эмили, поручение не представляло бы собой ничего сложного.
Женщины! — со всем презрением, на которое только способен одиннадцатилетний мальчишка, подумал Эрик. Какой от них толк? Ну разве что это… Не то чтобы Эрика очень интересовало это, а если говорить честно, он вообще не поймал, что в этом такого прекрасного. К тому же, наслушавшись многочисленных разговоров старших ребят в конюшне, он давно пришел к выводу, что это непременно приводит к неприятным последствиям и проблемам. И только усложняет жизнь. Наверное, лучше и не начинать заниматься этим, решил он однажды для себя.
Оглядев кухню и никого не обнаружив, Эрик вытянул шею и проверил затененный дальний угол. Эмили нигде не было. Отлично. Узрев бочонок с краном у противоположной стены и кружку на столе рядом, он осторожно пошел через кухню, как можно более тихо ступая по ровным каменным плитам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});