Это дало им всем время обдумать ситуацию.
Старик был весьма странный. Очень смуглый, черный как уголь — значит, он пришел с далекого Юга, с той стороны огромной голой пустыни. Подобное путешествие требовало больших усилий, и Ферро нечасто доводилось видеть людей, проделавших его. Старый южанин был высокий и тощий, с длинными жилистыми руками, в простой накидке. На его запястьях виднелось множество необычных браслетов, темных и светлых, поблескивавших на яростном солнце и закрывавших половину предплечья.
Его седые волосы обрамляли щеки, как масса серых ниток, и доходили до самого пояса, острый подбородок покрывала серая щетина. Большой мех для воды висел у него на груди, а на ремне возле пояса болталась связка кожаных мешочков. И все. Никакого оружия. В этом и заключалась самая большая странность, ведь в позабытых богом Бесплодных землях бродят лишь те, кто в бегах, и те, кто послан за ними. И те и другие должны быть хорошо вооружены.
Это не гуркхульский солдат и не какой-нибудь проходимец, охочий до денег, назначенных за ее голову. Это не бандит, не беглый раб. Тогда кто же он? И зачем пришел сюда? Несомненно, он явился за ней. Возможно, он один из тех.
Едок.
Кто еще станет бродить по Бесплодным землям без оружия? Она и не подозревала, как сильно они хотят заполучить ее.
Старик стоял неподвижно, лишь улыбаясь ей. Она медленно потянулась за другой стрелой, и его глаза проследили за этим движением без малейшей обеспокоенности.
— Ей-богу, нет необходимости, — неторопливо проговорил он низким голосом.
Она наложила стрелу на лук. Старик не двинулся с места. Она пожала плечами и тщательно прицелилась. Старик продолжал улыбаться, словно у него нет ни единой заботы в жизни. Она выпустила стрелу, и та снова просвистела мимо, на этот раз с другой стороны, и улетела вниз вдоль склона холма.
Один раз промахнуться возможно, нужно это признать, но два раза подряд? Здесь что-то не так. Если Ферро и умела в жизни что-нибудь, то именно убивать. Это единственное, что она умела. Старый дурак должен был уже лежать, пронзенный насквозь, и проливать последние капли крови в каменистую почву. Но он по-прежнему спокойно стоял и улыбался, словно бы говорил: «Ты умеешь меньше, чем тебе кажется. Я умею больше, чем ты».
Это ужасно раздражало.
— А ты кто такой, старая сволочь?
— Меня называют Юлвей.
— Сойдет и «старая сволочь»!
Она швырнула лук на землю и уронила руки вдоль тела так, что правую старик видеть не мог. Незаметное движение запястьем — и из рукава в ждущую ладонь скользнул кривой нож. Есть много способов убить человека, и если один не сработал, нужно попробовать другой.
Ферро была не из тех, кто оставляет дело после первой неудачи.
Юлвей неторопливо двинулся к ней, шлепая босыми ногами по камням и тихо позвякивая браслетами. Она вдруг поняла, что это тоже странно: если он издает такой шум при каждом движении, как ему удалось неслышно подкрасться?
— Чего ты хочешь?
— Я хочу помочь тебе.
Он подошел еще ближе, почти на расстояние вытянутой руки, и остановился, широко улыбаясь ей.
Надо сказать, что с ножом Ферро была стремительной, как змея, и вдвое более смертоносной. Это мог бы подтвердить последний из убитых солдат. Клинок мелькнул сияющим размазанным пятном, направленный силой и яростью Ферро. Если бы старик стоял там, где она думала, его голова уже отлетела бы от туловища. Но Юлвея там не было. Он оказался на шаг левее того места.
Она бросилась на противника с боевым воплем, вогнав сверкающее острие в его сердце. Однако нож пронзил воздух. Старик снова очутился на прежнем месте, неподвижный и улыбающийся. Очень странно. Ферро обошла его кругом: обутые в сандалии ноги шаркают в пыли, левая рука описывает круги в воздухе, правая крепко сжимает рукоять ножа. Ей следовало быть осторожной — в это дело явно замешана магия.
— Не стоит так злиться. Я пришел, чтобы помочь.
— Провались твоя помощь! — прошипела она.
— Но ты нуждаешься в ней, и сильно. Они идут за тобой, Ферро. Солдаты рассеяны по всем холмам. Много солдат.
— Я убегу от них.
— Их слишком много. Ты не сможешь убежать.
Она кивнула на мертвые тела:
— Тогда я скормлю их стервятникам.
— Не в этот раз. Они пришли не одни. Им помогают. — На слове «помогают» он совсем приглушил свой низкий голос.
Ферро нахмурилась.
— Жрецы? — спросила она.
— Да, и кое-что еще. — Он широко раскрыл глаза. — Едок, — прошептал он. — Они хотят захватить тебя живьем. Император желает устроить урок для всех остальных. Он задумал выставить тебя на всеобщее обозрение.
Она фыркнула:
— Поимела бы я вашего императора!
— Я слышал, ты уже это сделала.
Она зарычала и снова подняла нож, но это больше был не нож. В ее руке шипела змея, смертоносная змея с раскрытой пастью, готовая укусить. Ферро швырнула ее на землю и наступила ногой на голову твари — однако нога наткнулась на нож. Клинок резко хрустнул и сломался.
— Они поймают тебя, — сказал старик. — Поймают и перебьют тебе ноги молотами на городской площади, чтобы ты никогда больше не смогла убежать. А потом тебя разденут догола и с выбритой головой проведут по улицам Шаффы, посадив задом наперед на осла. Люди будут выстраиваться вдоль улиц и кричать тебе оскорбления.
Она нахмурилась и посмотрела на него, но Юлвей не остановился.
— Они посадят тебя в клетку перед дворцом. Ты будешь сидеть там и жариться на горячем солнце, пока не умрешь с голоду. А тем временем добрые горожане Гуркхула будут дразнить тебя, плевать и швырять навоз через прутья решетки. Возможно, они напоят тебе мочой, если повезет. А когда ты наконец умрешь, они оставят тебя гнить, и мухи сожрут тебя кусок за куском. Тогда все другие рабы увидят, на что похожа свобода, и поймут, что им лучше жить так, как они живут сейчас.
Ферро это надоело. Пусть приходят солдаты, а вместе с ними едок. Она не умрет в клетке. Она перережет себе глотку, если дойдет до такого. С сердитой гримасой Ферро повернулась спиной к старику, схватила лопату и бешено принялась докапывать последнюю могилу. Вскоре яма была уже достаточно глубокой.
Достаточно глубокой для того отребья, что будет в ней гнить.
Ферро обернулась: Юлвей стоял на коленях возле умирающего солдата и поил его водой из своего меха.
— Проклятье! — вскричала Ферро и зашагала к ним, крепко обхватив пальцами рукоять лопаты.
При ее приближении старик поднялся на ноги.
— Пощады… — прохрипел солдат, вытягивая руку.
— Я тебе дам пощады!
Кромка лопаты глубоко вонзилась в череп раненого. Его тело коротко дернулось и затихло. Ферро с победоносным видом обернулась к старику. Тот ответил ей печальным взглядом. В его глазах было нечто такое… Может быть, жалость?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});