Читать интересную книгу Старые раны (СИ) - Артемов Александр Александрович

— Спасибо уж, — невесело хохотнул Джехил. Мальчишки не показали ни следа веселья, а только подозрительно посматривали на Креса.

— Но только не говори, что делаешь это от чистого сердца, — сказал Крес, откидываясь на спинку стула. — Не поверю. Я вообще не верю в чистые сердца. И не верю, что я тебе так сильно понравился, что ты решил за даром спасти меня в том заброшенном доме, даром спасаешь и сейчас. Может быть, я знаю тебя?

— Ты? Вряд ли.

— Хочешь, чтобы вопрос прозвучал по-иному? Мы раньше встречались?

— Нет. Лично нет.

— В смысле?

— В смысле, да, ты довольно известная персона. Если бы ты заимел привычку внимательнее вглядываться в лица, то заметил бы, сколько взглядов задерживаются на тебе дольше, чем дозволяют приличия.

— Снова темнишь?

— Ты что считаешь себя невидимкой? — Джехил посмотрел на Креса, как на неразумного ребенка. — Изумрудный город, Крес, имеет тысячи языков и ушей, и глупо думать, что один из приближенных абель Мерай — незаметный, серый щенок. Слухов и толков о тебе ходит масса. Не заставляй меня пересказывать самые дикие из них.

— Не знал, что ты еще и верующий. Все дело в абель Мерай, да?

— …да, — признал цирюльник с усмешкой. — И не только в ней. В тебе тоже.

— Говори начистоту, цирюльник… Ты же действительно цирюльник?

— А что есть сомнения? — хохотнул Джехил, показательно проводя ногтем по лезвию отточенной бритвы.

— Еще бы! Эта цирюльня лишь прикрытие для чего-то большего. А ты?..

— Повторю то, что сказал тебе в первую нашу встречу, — спокойно прервал его Джехил. — Ты был у меня как на ладони. Если бы мне нужно было навредить тебе — для этого достаточно лишь одного точного движения…

— Я у тебя и так, как на ладони. Что тебе от меня нужно?

— Это так ты говоришь «спасибо»?

Крес сжал зубы и выругался.

— Хочешь не верить и не верь, — покачал головой цирюльник с невинным видом. — Лучше знай, что ребятишки действительно нашли тебя случайно, когда обследовали каналы. Думали, выловят очередную рыбку, а нашли тебя — полуживого, вцепившегося в свою подружку, как коршун в индюшку. Без обид.

— И ты даже не задашь ни единого вопроса?

— И так все понятно. Тебя выбросили, как старый изношенный башмак, предварительно вывернув наизнанку. И ее тоже, естественно. У нее там всеразворочено так, словно ее неделю пользовала рота солдат. Я сделал все, что мог, но… я не волшебник, увы. Типичная судьба носморхи, когда абелям надоедает с ними играться. Хотя ей все же повезло. Она еще жива, пусть и серьезно повредилась рассудком.

— Это еще не конец…

И тут цирюльник откинул голову назад, вытянул ноги под столом и от души засмеялся. Даже его чернокожий друг, который все это время спокойно занимался своим зловещим ремеслом, ошарашенно оглянулся на коллегу.

— Серьезно?! — спросил он сквозь смех, мерзко похрюкивая. — Ты еще на что-то надеешься?

Крес не ответил. От этого смеха у него забегали мурашки по спине, он поежился от одного воспоминания о том, что им пришлось пережить в тайном зале беля Клода.

— Мерзавец… Если Мерай узнает…

— Нет, Крес, — закатил глаза Джехил. — Они занимались этим всегда.

— Кто… они? Речь о Клоде.

— Нет, это тебе кажется, что речь о Клоде. Речь о них обо всех. Об абелях. О вампирах, если говорить начистоту.

— Ты хочешь сказать, что в Альбии убийство невинных людей поставлено на поток?!

— У меня есть друзья в других городах, и они могут подтвердить. Кирия — лишь точка на карте. Вплоть до самой столицы — там вампиров сотни. А значит и…

— Молчи, грязный лжец! — крикнул Крес и наставил на собеседника указательный палец. — Зачем ты мне лжешь, цирюльник? Или кто ты, черт тебя дери?!

— Я? — сверкнул глазами тот. — Я не шпион, если ты об этом. Ни Фебор, ни Цекья, ни Пениальский Союз меня не купили и не подослали. Или мы уже с кем-то другим воюем?

— Засунь свою иронию подальше и сам туда отправляйся.

— Я судья, Крес. И сейчас я тебе докажу, что те, кому ты так верно служил, заслуживают самого сурового обвинения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он вскочил и подошел к столу, долго возился с бумагами и, наконец, вернулся. Крес сидел, уставившись на свои руки, и пытался унять ворох мыслей и чувств. Пальцы мелко подрагивали.

— Вот.

Джехил положил ему на колени здоровенный журнал в потрескавшемся алом переплете. Перелистнул пару десятков страниц, заполненных рисунками обезображенных трупов. Листал, пока не нашел нужную. Самую жуткую.

— Убери это, — Крес оттолкнул от себя журнал. — Дрянь какая!

— Нет, смотри, и смотри внимательнее, доблестный гвардеец.

С удовольствием Крес бы сейчас врезал цирюльнику промеж глаз, но тот уже показывал страницу, на котором изображалось нечто отдаленно напоминающее обезображенное женское тело со вспоротым брюхом.

— Слышь, черный, — обратился Крес к негру. — Это у тебя увлечение такое или тебе за это платят?

— Рисовать такое намного благороднее, чем служить этому за Нектар, — горячо проговорил Джехил, ткнув пальцем в рисунок. — Смотри, смотри! Вот это истинное лицо твоего беля!

— Пошел ты! — сплюнул Крес прямо в книгу. — И не мой он бель. Я присягал абель Мерай.

— Она точно такая же, и скоро ты в этом убедишься. Ты не видишь? — он все тыкал и тыкал в свой безобразный рисунок.

— Что я должен увидеть?! Убери нахер это от меня! — взорвался Крес и швырнул журнал в стену. Тот с грохотом рухнул на стол, перевернув там все вверх дном. Негр бросил на Креса осуждающий, усталый взгляд и молча стал наводить порядок. Мальчишки побросали свои занятия и принялись ему помогать, презрительно поглядывая на Креса. Цирюльник не стал отвечать на эту вспышку гнева, лишь улыбнулся.

— Если бы ты соизволил задержать свой взгляд чуть дольше, — кивнул цирюльник на переполох. — То понял бы, что живот той несчастной вскрыли не снаружи. А изнутри.

Крес в ответ сплюнул еще раз, поднялся и, шатаясь, направился к выходу.

— Крес! Куда ты?

— Подальше из этого сумасшедшего дома, — бросил он, но не успел сделать и пяти шагов, как бухнулся на колени и его вырвало.

— От правды все равно не убежишь, — бросил ему цирюльник, возвращаясь к своим бритвам. — Хотя ты можешь попробовать припасть к мягкой груди Мерай и вымолить у нее прощение за свой проступок.

— Какой еще проступок… — глухо проговорил Крес, пытаясь одновременно подняться, сохранив достоинство, и сдержать новые рвотные позывы.

— То, что ты не сдох в том канале, как это от тебя требовалось по присяге. И еще вытащил ее. Ты теперь за нее в ответе. Понял? Тащи ее на край света, только там вы сможете спастись от длинных рук Альбии.

— У меня теперь одна дорога, — Крес поднялся, присел на пустую койку.

— Ты не слышал, что я тебе говорил?

— Слышал, — прошипел он. — Не верю ни единому твоему слову.

— Ты хочешь сказать, что Клод занимается какими-то тайными практиками, а Мерай не в курсе? Она такая дура?

— Может и дура. А может, ты хочешь, чтобы я считал ее умнее, чем она есть на самом деле.

— Или может быть ты дурак? Вы все дураки?!

— Ответь только на один вопрос — зачем?

— Тебе точно требуются объяснения, когда мы говорим про существ, которые питаются кровью?

— Это не одно и то же… Они никогда не убивают при этом. И у них всегда есть носморхи. То о чем ты мне говоришь — бессмысленно.

— Хорошо быть таким наивным. Чтобы понять, что преступник — это преступник, тебе еще и нужно знать причину преступления.

— Если дело касается обычного разбойника, то ответ всегда один — ради денег. Ты может с такой уверенностью сказать про абелей?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я нет. А вот ты — да. Ты же знаешь их лично.

— Мне все равно. То, что ты говоришь, это самая дикая и зверски нелепая вещь, которую я слышал за всю жизнь.

— Побудь здесь еще немного. — Джехил улыбнулся уголком губ. — И услышишь еще больше.

— Заткнись… Куда я дену Аду? Только с тобой, с этим черномазым громилой и детским садом…