В то время как столы и полки были завалены древними пыльными томами, книгами по колдовству, фолиантами и принадлежностями для проведения всевозможных ритуалов, в середине комнаты оставалось свободная площадь, где на полу была нарисована пентаграмма приблизительно трех метров в диаметре. В центре пентаграммы стоял громоздкий железный треножник, на котором возвышалась большая круглая чаша из черного оникса, и в середине чаши в форме столба горел зеленый огонь, от которого вместо тепла шел ледяной холод.
Вокруг большого столба огня горели двенадцать огней поменьше – бесформенные черные комки, похоже питающие основной огонь. В первый момент Зара не стала присматриваться к комкам, но, подойдя поближе, поняла, что речь шла о сердцах – зверски вырванных из груди сердцах двенадцати дев, ставших жертвами бестий…
Зара была не в силах оторвать глаз от горящих в чаше сердец, которые, кажется, давали силу центральному столбу огня.
– Проклятые дьявольские игры! – вскрикнула она и в бессильной ярости сбила ногой треножник с зеленым огнем. – Подлый, проклятый фокус!
Треножник с грохотом рухнул на пол.
Чаша из оникса с сильным щелчком раскололась на крохотные черные осколки, и в то же мгновение погас зеленый огонь в центре. Сердца, которые оказались вне пентаграммы, погасли, но оставшиеся внутри магических символов продолжали гореть, хотя и не так сильно, как прежде.
Зара тяжело дышала, стоя в середине пентаграммы, и старалась вернуть себе самообладание.
– Это ничего не изменит, – мрачно заметила стоявшая рядом Джэйл, пристально глядя на горящие сердца на полу. – Ритуал осуществился. Черное колдовство уже действует…
Зара угрюмо смотрела на свою спутницу. Она только хотела спросить Джэйл, что это за дьявольское колдовство, из-за которого были вынуждены погибнуть двенадцать девушек, когда неожиданно затылком ощутила дуновение прохладного воздуха, как от внезапного движения кого-то. Зара мгновенно развернулась и как раз успела заметить, как через запачканный пятнами занавес на задней стене в комнату ворвалась коренастая фигура, и срывающимся голосом человек выкрикнул заклинание:
– Increduli futurunt caeci! [6]
Прежде чем Зара сумела распознать волшебника, вся комната мгновенно осветилась светом ярче самого солнца. Зара инстинктивно закрыла лицо руками, чтобы защитить глаза, но внезапный свет уже тронул сетчатку глаз, и все вокруг слилось в яркую белизну.
– Боже мой, – вскрикнула позади нее Джэйл. – Я ничего не вижу!
Зара чертыхнулась и, ослепленная, повернулась, чуть вытянув руки перед собой. Она пыталась обнаружить в сплошной белизне силуэт волшебника, который так внезапно появился в комнате. Нерешительно, как слепая, она ощупью продвигалась вперед, все чувства у нее были напряжены до предела.
Волшебник был рядом, она ощущала его темное присутствие. Он подстерегал ее, и ей казалось, что она слышит, как он крадется на безопасном расстоянии.
– Кто вы? – тяжело переводя дыхание, спросила Джэйл. – И что все это значит?
Никакого ответа.
– Ради чего должны были умереть все эти люди? – настаивала она.
И снова молчание.
Вероятно, он сам этого не знает, – подумала Зара. Возможно, все это лишь бессмысленное дело рук безумца.
– Вы – сумасшедший? – задала она провокационный вопрос, поворачиваясь к невидимке, но если надеялась, что заставит его отреагировать, то ошиблась.
Зара осторожно повернулась вокруг собственной оси, окруженная ярким белым светом, и постаралась выиграть время, ибо, пока она не могла видеть своего противника, она также не могла от него и защититься.
– Бестии, – начала она, внимательно прислушиваясь к малейшему шороху поблизости, – это создания ваших рук, не так ли? Вы вырастили их, чтобы они выполняли за вас грязную работу, так как у вас самого для этого недостаточно сил. Я угадала?
Где-то в пространстве, залитом ослепительным белым цветом, прозвучало насмешливое хихиканье. Зара сразу развернулась в направлении, откуда донесся звук, и бросилась к тому месту, но хихикавшего мужчины там уже не было. Она ощущала на себе его взгляды, когда он медленно кружил вокруг нее, и на минуту горький-запах миндаля ударил ей в нос.
– Однако долгая у вас выдалась ночь! – насмешливо произнесла Зара. – Или на утренней мессе в последнее время дают шнапс?
На этот раз реакция последовала: Зара почувствовала быстрое движение позади себя, и мужской голос насмешливо прошептал ей на ухо:
– Что может понимать метресса преисподней в Святой мессе?
Зара оцепенела, не потому что волшебник непонятно откуда узнал ее мрачную тайну, хотя уже этого было достаточно, чтобы испугаться, а потому что она уже неоднократно слышала этот голос, с тех пор как приехала в Мурбрук…
– Сальери, – мрачно прорычала Зара. – Это вы!
Сальери даже не собирался притворяться. Зара чувствовала, как он двигается позади нее, и резко развернулась, но священник только рассмеялся и, сделав два быстрых шага, оказался вне пределов досягаемости.
– Собственно говоря, я должен бы сильно рассердиться на то, что сделала ты и твоя подруга с вечным огнем, – не говоря уже о том, что вы перебили всех моих любимых зверьков, – неторопливо заметил Сальери, как будто точно знал, что в нынешнем положении женщин ему не угрожает никакая опасность. – Но как удачно заметила твоя подружка, ритуал уже совершен. Все идет так, как должно идти, и вы ничего не сможете сделать, чтобы это изменить.
– Всегда можно что-нибудь изменить, – возразила Джэйл. – Даже смерть не является необратимым процессом.
– Что правда, то правда, – с насмешкой заметил Сальери. – По крайней мере, не для нашего брата, не так ли? – Он тихо рассмеялся, и справа от себя Зара услышала легкий шелест, сопровождаемый трением, словно металл коснулся грубой ткани.
– Глупым в воскресении является то, что для этого сначала нужно умереть, но в этом я охотно готов вам помочь…
Снова это тихое насмешливое хихиканье, и затем Зара заметила, что колдовство начало постепенно ослабевать. Ее взгляд стал проясняться. Все было по-прежнему залито белым светом, но по краям поля зрения постепенно проступали тени и очертания, и скоро она могла определить неопределенные контуры предметов меблировки. С широко распахнутыми глазами Зара повернулась вокруг собственной оси в поисках Сальери и уголком глаза заметила неожиданно смертельный блеск заточенного лезвия, сопровождаемого свистом рассекаемого оружием воздуха, и тут сработал инстинкт.
Она увернулась от удара. Лезвие чуть не задело ее, так что она почувствовала легкий ветерок, коснувшийся лица. Затем вампиресса грациозным движением, как танцовщица, развернулась, уже в развороте вытащив один меч из ножен на спине, чтобы в свою очередь нанести удар. Больше догадываясь, чем зная наверняка, где находится Сальери, она вскинула меч и искусно встретила следующий удар противника. Искры полетели в разные стороны, когда металл встретился с металлом. В ярком слепящем свете перед ней двигалось что-то, какая-то серая тень, которая чуть выделялась на общем фоне. Очертание мощного топора с широким лезвием в форме полумесяца взлетело вверх, чтобы нанести удар в третий раз.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});