Сейчас он говорил так, словно этим рыцарем не был он сам. Впрочем, так оно и было. Бронзовым рыцарем были сами доспехи, а он только находился внутри, превратившись в их слугу, исполняющего приказы хозяина.
— Наилучший способ одолеть порождение Хаоса, — ответил Литценрайх, — это призвать на помощь сам Хаос.
Конрад удивленно уставился на него.
— Варп-камень, — сказал Литценрайх, словно произнося заклинание. — Варп-камень, — выразительно повторил он, словно это слово было ключом ко всем вопросам.
Оно показалось Конраду знакомым, но что оно означает, он не знал.
— Воздействие варп-камня — вот что приводит к началу мутации, — продолжал объяснять Литценрайх. — Без варп-камня не было бы зверолюдей. Хаос начал применять бронзу, предварительно добавляя в сплав этот камень. Бороться с варп-камнем можно только при помощи самого варп-камня. Подобное отталкивает подобное — как отталкиваются одноименно заряженные куски железняка.
Конрад молчал, ожидая продолжения. Видимо, у него был такой недоуменный вид, что Литценрайх сказал:
— Я стал охотиться за тварью Хаоса и, нацепив на себя рыцарские доспехи, попытался подманить ее к деревьям, на которых были развешаны осколки варп-камня, которые должны были отразить и усилить… — Он запнулся, заметив, что назвал Конрада «тварью», но затем продолжал: — Камень, спрятанный среди деревьев, аннигилировал действие камня доспехов. Это позволило остановить лошадь, и она упала. Ты, поскольку еще не успел раствориться в доспехах, попросту вылетел из седла. Теперь понятно?
— Да, — не очень уверенно сказал Конрад.
— Когда Варсунг увидел, что ты на него смотришь, он понял, что ты жив, и тогда я решил извлечь тебя из доспехов. Не вдаваясь в технические подробности, могу сказать: я снова применил варп-камень и снова добился успеха.
— Я находился внутри доспехов Хаоса, — задумчиво произнес Конрад, и вдруг его озарило: — А это означает, что я ими заражен!
— Да, — ответил Литценрайх, — но тебя заразили не доспехи. Чтобы освободить тебя, мне потребовался варп-камень.
— Лучше бы я умер.
— Умер? — изумленно переспросил Литценрайх. — Почему?
— Потому что я сам превратился в зло.
Волшебник почесал в затылке.
— Что есть зло? — спросил он так, словно никогда не слышал это слово.
— Полчища тварей, нападающие на наши северные границы, мутанты, зверолюди, Хаос! Все это зло, — сказал Конрад, словно выплевывая изо рта яд, готовый отравить его.
Он хорошо знал, что такое зло. Он боролся с ним целых пять лет, защищая шахтерский поселок и отражая атаки сил Тьмы.
— Хаос и зло — это не одно и то же, — сказал Литценрайх. — Зло — это создание человека, человекоподобного существа. А Хаос — это просто Хаос, он есть, и все тут. Он существует, и никто не знает, хорошо это или плохо. В зависимости от того, как мы его воспринимаем, мы можем говорить, что вот это «хорошо», а это — «плохо».
Конрад не ответил. Перестав ходить по комнате, он задумался.
— Вот, например, вода — это хорошо или плохо? — спросил Литценрайх. — Вода — это не хорошо и не плохо. Если она помогает нам утолить жажду, это хорошо. Но если кто-то утонул, мы говорим, что свершилось зло, если только утонувший не был нашим врагом. У слов «хорошо» и «плохо» нет абсолютного значения. Огонь — это хорошо, если он согревает наши дома, и плохо, если он их сжигает. Огонь — это и хорошо, и плохо.
Конрад смотрел на свои руки, ожидая, что сейчас на них появится шерсть, а вместо ногтей начнут вырастать когти. Пусть Литценрайх сыплет мудреными словами, он и без него знает, что заражен Хаосом, и скоро его тело начнет мутировать. Однако пока что он видел только новую, чистую кожу. Новую кожу, покрытую старыми шрамами.
— Я работаю с варп-камнем уже много лет, — сказал Литценрайх. — Когда он очищен, то безвреден. Ну, если только его кто-нибудь не проглотит! — сказал, смеясь, волшебник. — Но даже в этом случае вероятность мутации очень невелика. Когда у меня накопится достаточно материала, я смогу сказать точнее. Есть у меня кое-какие задумки, — добавил он, лукаво улыбаясь. — Да, так на чем я остановился? Ах да, варп-камень. В виде порошка он безвреден. Должен признать, что в целях эксперимента я применял и сырье, разумеется, соблюдая меры предосторожности. Я ведь тоже человек, как и ты, Конрад.
— Вы колдун.
— Колдуны тоже люди, хотя мне больше нравится называть себя ученым. — Литценрайх встал. — Пойдем, я покажу тебе свою лабораторию.
И он направился к двери, пригласив Конрада следовать за собой.
Он прошли по узким извилистым коридорам, проделанным прямо в скале, и наконец, очутились в комнате, где с Конрада снимали бронзовые доспехи. Там находилось несколько женщин, которые ссыпали какие-то порошки в банки, наполненные разной жидкостью, после чего разливали эту смесь по стеклянным бутылкам разных форм и размеров. В дальнем углу трудились два дварфа, что-то проделывая с маленькими кусочками металла. Одним из них был Устнар, бросивший на Конрада внимательный взгляд.
— Насколько я знаю, — сказал Литценрайх, — слово «колдун» приобрело несколько отрицательное значение, особенно в Миденхейме. С тех пор как колдовство получило легальный статус, оно попало под строжайший контроль, в результате чего перестало развиваться. Нет больше величайших открытий в области магии, наша коллегия строго следит за каждым волшебником. Нам запрещено заниматься новыми разработками, нас ограничили таким количеством обязанностей и правил, что теперь мы намного отстали от наших предков, работавших тайно, но в гораздо более свободных условиях. — Литценрайх обвел взглядом лабораторию. — Как, например, я.
Конрад также огляделся. Под потолком висел уже знакомый ему механический паук. Литценрайх продолжал говорить, не обращая внимания на аудиторию, которая его явно не слушала. Конрад разглядывал двери и смотрел, нет ли поблизости какого-нибудь оружия. Его не увлекли слова волшебника; он по-прежнему мечтал о побеге.
— Единственная причина, но которой была легализована магия, состояла в том, — продолжал Литценрайх, — что ее можно применять в военных целях. Но магия может гораздо больше, чем просто изобретать новые виды оружия и новые способы защиты. Попробуй-ка найти средства на чисто научные исследования, и ты увидишь, как это трудно. Вот тут-то и можно сделать шаг вперед. Ты уже знаешь, что мне приходится самому финансировать свои исследования. Кроме того, я вынужден скрываться, чтобы мои коллеги не пронюхали, чем я занимаюсь. Я сижу здесь только из-за научной библиотеки коллегии и разных приспособлений, которые мне необходимы, понятно?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});