Только после того, как окончились мои тяжкие испытания, я осознал, насколько важной была та четверть моей жизни. Не будь Гвенвивар, я не нашел бы в себе решимости продолжать существование. Я никогда не обрел бы силы, чтобы выжить.
Даже когда Гвенвивар стояла рядом со мной, я чувствовал все более захватывающее меня двойственное отношение к схватке. Я втайне надеялся, что какой-нибудь обитатель Подземья окажется сильнее меня. Может ли боль, принесенная зубами или когтями, быть сильнее, чем опустошенность и тишина?
Думаю, что нет.
Дзирт До'Урден
Глава 1
ПОДАРОК К ГОДОВЩИНЕ
Мать Мэлис беспокойно ерзала на каменном троне в небольшой затемненной приемной огромного собора Дома До'Урден. Для темных эльфов, измеряющих течение времени десятилетиями, это был день, который следовало отметить в анналах дома Мэлис, – десятая годовщина продолжающегося скрытого конфликта между семьей До'Урден и Домом Ган'етт. Мать Мэлис, не относившаяся к тем, кто забывает подобные даты, приготовила для своих врагов особый подарок.
Бриза До'Урден, старшая дочь Мэлис, крупная, могучего телосложения женщина-дров, в волнении мерила шагами приемную, что не было таким уж необычным делом.
– С этим давно следовало покончить, – проворчала она и пнула ногой небольшой треножный табурет. Тот накренился и упал, при этом от сиденья стула, сделанного из сердцевины гриба, откололся кусок.
– Терпение, дочь моя, – ответила Мэлис с легким укором, хотя и разделяла чувства Бризы. – Джарлакс действует осторожно.
При упоминании несносного наемника Бриза отвернулась от нее и направилась к каменной двери комнаты, искусно украшенной резьбой. От Мэлис не укрылось недовольство дочери.
– Тебе не нравится Джарлакс и его отряд, – ровным голосом заметила верховная мать.
– Это бездомные бродяги, – резко ответила Бриза, по-прежнему стоя к матери спиной. – В Мензоберранзане нет места для бездомных бродяг. Они подрывают устои нашего общества. И к тому же они мужчины!
– Они хорошо служат нам, – напомнила ей Мэлис.
Бризе хотелось возразить, упомянув об огромных затратах, связанных с содержанием отряда наемников, но благоразумно придержала язык. С самого начала войны Домов До'Урден и Ган'етт она и Мэлис постоянно расходились во мнениях.
– Без клана Бреган Д'эрт мы не смогли бы действовать против наших врагов, – продолжила Мэлис. – Использование наемников, этих, как ты их назвала, бездомных бродяг, позволяет нам вести войну без тени подозрения, что наш Дом замешан в преступлении.
– Тогда почему не покончить с этим? – спросила Бриза, круто повернувшись к трону. – Мы убиваем нескольких воинов Ган'еттов, они убивают нескольких наших.
И все это время оба Дома продолжают нанимать рекрутов им на замену! Это никогда не кончится! Единственные победители в этой борьбе – наемники Бреган Д'эрт и нанятые Матерью СиНафай мерзкие бандиты, пожирающие казну обоих Домов!
– Следи за своим тоном, дочь моя, .предупреждающе рыкнула Мэлис. – Ты говоришь с верховной матерью.
Бриза опять отвернулась от нее.
– Нам следовало атаковать Дом Ган'етт сразу же, в ту ночь, когда был принесен в жертву Закнафейн, – отважилась проворчать она.
– Ты забыла, что сделал твой младший брат в ту самую ночь, – размеренным голосом ответила Мэлис.
Но верховная мать ошибалась. Даже прожив тысячу лет, Бриза не смогла бы забыть ту ночь, когда Дзирт покинул свою семью. Обученный Закнафейном, любовником-фаворитом Мэлис и искуснейшим оружейником во всем Мензоберранзане, Дзирт достиг бойцовских качеств, которые далеко превосходили общепринятую у дровов норму. Но Зак заразил Дзирта опасными и богохульными настроениями, чего не потерпела Паучья Королева-богиня Алое, которой поклонялись темные эльфы. В конце концов святотатство Дзирта вызвало гнев Ллос, и Паучья Королева потребовала его смерти.
Мать Мэлис, впечатленная воинскими возможностями Дзирта, выступила в защиту Дзирта и, чтобы возместить прегрешения сына, отдала Ллос сердце Закнафейна. Она простила Дзирта в надежде на то, что, когда не станет Закнафейна, второй сын изменит свое поведение и заменит уничтоженного оружейника.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Однако неблагодарный Дзирт предал их и сбежал в просторы Подземья, то есть совершил такой поступок, который лишил Дом До'Урден не только оружейника, но и благосклонности Ллос. В результате Дом До'Урден потерял своего главного оружейника, расположение Ллос и своего предполагаемого оружейника. Это был не самый удачный день.
К счастью, Дом Ган'етт в тот день понес точно такие же потери, лишившись обоих своих магов, которые предприняли неудачную попытку убить Дзирта. Это ослабило оба Дома, а при отсутствии покровительства Ллос ожидаемая война обернулась бесконечной серией скрытых набегов.
Бризе не забыть об этом.
Стук в дверь приемной залы отвлек Бризу и ее мать от воспоминаний о том роковом времени.
Дверь широко распахнулась, и вошел Дайнин, старший сын дома.
– Приветствую тебя, верховная мать, – подобающим тоном произнес он и склонился в низком поклоне. Дайнин хотел, чтобы его новость была сюрпризом, но сиявшая на его липе улыбка рассказала все за него.
– Джарлакс возвратился! – ликующе прорычала Мэлис.
Дайнин повернулся к открытой двери, и наемник, терпеливо ожидавший в коридоре, прошел в залу. Бриза, всегда поражавшаяся необычной манерности этого бродяги, покачала головой, когда Джарлакс проходил мимо нее. Почти все темные эльфы в Мензоберранзане одевались просто и практично: в мантии, украшенные изображениями Паучьей Королевы, или в гибкие кольчуги, прикрытые складками волшебного плаща-невидимки пивафви.
Джарлакс, заносчивый и дерзкий, не следовал обычаям жителей Мензоберранзана. Его манеры никак не соответствовали дровским нормам, и он бесстыже демонстрировал их. Вместо плаща или мантии на нем было некое подобие пелерины, мерцающей всеми цветами радуги в бликах света и в инфракрасном спектре видящих тепло глаз. О магических свойствах этой накидки можно было лишь догадываться, но входящие в ближайшее окружение начальника наемников отмечали, что она действительно обладает весьма ценными качествами.
Одежда Джарлакса не имела рукавов и была так коротка, что его стройный, с тугими мышцами торс был выставлен на всеобщее обозрение. На одном глазу у него была повязка, однако внимательный наблюдатель быстро распознал бы в ней обычное украшение, поскольку Джарлакс. частенько перемещал повязку с одного глаза на другой.
– Моя дорогая Бриза, – бросил он через плечо, отметив полный презрения интерес верховной жрицы к его наружности, сделал пируэт и низко поклонился, широким жестом сняв широкополую шляпу – еще одну нелепость, если не сказать больше, поскольку она была украшена чудовищного размера перьями диатримы, гигантской птицы, обитающей в Подземье.
Бриза вспыхнула от гнева и отвернулась при виде обнаженной головы склонившегося наемника. Темные эльфы носили свои густые белые волосы как символ положения в обществе: стрижка делалась с учетом ранга и принадлежности к определенному Дому. Бродяга Джарлакс вовсе не имел волос, и, на взгляд Бризы, его чисто выбритая голова напоминала шар из прессованного оникса.
Джарлакс тихо засмеялся, почувствовав неодобрение старшей дочери семейства До'Урден, и направился к Матери Мэлис, сопровождая стук подкованных каблуков позвякиванием своих многочисленных драгоценностей. Бриза отметила про себя и сияющие сапоги, и драгоценности, которые, как ей казалось, производили шум по желанию самого Джарлакса.
– Свершилось? – нетерпеливо спросила Мать Мэлис, прежде чем наемник успел подобающе поприветствовать ее.
– Моя дорогая Мать Мэлис, – обиженно вздохнув, ответил Джарлакс, понимая, что, учитывая исключительную важность сообщения, об этикете можно забыть, неужели ты во мне сомневалась? Это ранит меня в самое сердце.
Мэлис вскочила с трона, победно сжав кулак.
– Дипри Ган'етт мертв! провозгласила она. – Первая благородная жертва в этой войне!