Читать интересную книгу Жизнь и деяния графа Александра Читтано, им самим рассказанные - Константин Радов

В тот же день я по всей форме обратился к Ивану Михайловичу, и получил полное его согласие.

- Я ведь давно приметил, Александр Иваныч, как ты на Олюшку смотришь. Так и знал, что будешь руки просить. А уж она-то без тебя скучала! Ну, дай вам счастья Господь. Дом-то скоро достроишь?

- Рассчитывал к лету, но можно и ускорить. Пасха у нас девятого апреля, если не путаю?

- Девятого, точно. Только на Святой седмице венчаться тоже не след. На Фоминой, в среду - самый раз. В мае опять нельзя, примета нехорошая. Ты ведь латинской веры? Надо бы тебя...

- Не надо. Обвенчаемся по православному обряду, и дети пусть православными будут, а менять веру не хочу. Может, когда-нибудь потом...

- Ладно, неволить не стану - а все же подумай. Время пока есть. В приданое за Олюшкой дам сельцо Дмитриевское, Каменку тож: Пензенского уезда, Завального стана. В семнадцатом годе, правда, его кубанские ногаи разорили, церковь сожгли - да ты не кручинься, крестьяне почти все целы, в лесу отсиделись. А земля там хорошая и мужики работящие, не то что в иных вотчинах бездельники бывают.

- Спасибо, Иван Михайлович - это не очень важно, за приданым не гонюсь.

- Не гонишься - ладно. И от приданого не бегай: глядишь, пригодится. У тебя самого-то сколько дворов?

- С полтыщи будет. Но главный доход не от них. На заводе каждый работник приносит раз в двадцать больше, чем на пашне. О заморской торговле уж и не говорю.

- Умен, зятек! - Головин дружественно похлопал меня по плечу, подобно как лошадиный знаток и ценитель ласкает доброго коня. - Я когда жил в Венеции, обсервацию сделал: у вас не то что купец - хоть воинский человек, хоть даже поп - денежку к денежке все прибирать умеют. Видно, порода такая. Наши-то не шибко поверили, когда ты в кумпанство звал, а теперь локти кусают!

- Пусть хоть до плеч отгрызут: мне их денег уже не надобно. Своими обернусь. Нынешний год первый, когда прибытки больше затрат выйдут. Насколько, пока трудно сказать - но больше. В скором времени рассчитываю тысяч на сто годового дохода: это между нами по секрету, не для разглашения.

- Само собою, не для чужих, по-родственному. А то ведь завистников кругом - Господи помилуй!

Расстались, довольные друг другом. Однако уже на следующий день будущий тесть меня весьма огорчил, отложив свадьбу на лето, до Петрова дня. Дело в том, что среди людей, столь близко стоящих к трону, ни один брак не совершается без высочайшего благословения, а признаком особой милости считают личное присутствие государя за праздничным столом. Но Петр, как назло, собрался в Ливонию: Иван Михайлович точно разузнал через Макарова, что к Фоминой неделе он не вернется. Дальше вступали в силу плохо понятные мне ограничения, диктуемые православным календарем. Отказаться же от милости, положенной по чину, обер-сарвайер не хотел и даже не мог: это вызвало бы подозрение в ослаблении его позиций и атаки многочисленных врагов, желающих потеснить фаворита.

Сказать, что я был недоволен - означает выразиться слишком мягко. Порожденные сим расстройством сантименты вместе с размышлениями о несправедливостях, сделанных поморским купцам, образовали прямо-таки адскую смесь. Немедленно надерзить государю не получилось только потому, что Его Величество по нездоровью не принимал никого (поездка в Ригу откладывалась, с риском не успеть до распутицы). Вся политика России в последнее царствование рисовалась моему разгоряченному разуму нагромождением ошибок и упущенных возможностей. Разве что цель правильная - пробиться к морям. Но оптимальный порядок действий вывернут наизнанку. Успешное завоевание балтийских берегов еще не говорит о правильной стратегии: просто, биясь лбом об стену, мы наконец ее пробили. Сила есть - ума не надо. По уму, начинать следовало не с войны, а с увеличения народного богатства. Создать флот на Белом море (в правильном порядке: сначала коммерческий, потом военный) и лет двадцать (или сколько шведы позволят) год от года наращивать вывозную торговлю. Когда русский лес, смола и железо были бы способны полностью заменить на европейских биржах шведские товары, а военный флот превзошел неприятельский - вот тогда настало бы время для войны. В прочном альянсе с Данией, чтоб наглухо закрыть море шведам. Их внешние владения, от Бремена до Финляндии, оказавшись разобщены с главной частью королевства, пали бы, как спелые яблоки с веток - только потряси.

Война, затянувшаяся на двадцать лет, невыгодна даже победителю. Она должна быть короткой и сокрушительной, иначе не стоит затевать. Господство на море позволило бы вывести из игры превосходную шведскую армию, не вступая в баталию с ней: просто запереть на родном полуострове. Действуя спокойно, без надрыва, не на пустом месте - в строении флота можно было добиться гораздо больших успехов с гораздо меньшими издержками. Уж не говорю о заморской торговле. Мне не потребовалось долго гостить в Архангельске, чтобы оценить различие тамошних мужиков с жителями иных губерний. Народ вольный, деятельный, и грамотных очень много. Если их правильно использовать - пожалуй, из каждого третьего шкипер выйдет. Ну, а недостающих матросов можно из внутренней России пригнать и выучить.

Конечно, беломорская зима составляет проблему для мореплавания, но сие решается подбором союзников, располагающих удобными портами в более гостеприимных широтах. Против турок такой подход тоже позволяет прелюбопытнейшие диспозиции построить.

Через несколько дней, смирившись с задержкой свадьбы и остудив раздражение, я начал готовить аргументы в защиту архангелогородцев. Однако не успел отточить словесное оружие. Царь меня сам вызвал. Нехорошее предчувствие томило перед аудиенцией: как бы в Азов не послал, не нравится мне эта срочность!

Знакомый по Пруту гвардейский офицер встретил в приемной.

- Как государь?

- Грозен. - Гвардеец сделал сочувствие на лице.

И в самом деле, Петр даже не соблаговолил ответить на приветствие, начав с раздраженного упрека:

- Я тебе что указал?!

Плохо выглядит. Кожа нездорового оттенка, мешки под глазами. Судорога корежит сильней обычного. Тень страдания на лице, как у людей, измученных болью и плохо верящих в избавление, даже когда недуг уходит.

- Прошу прощения, Ваше Величество мне много всего изволили указывать.

- Вспомни, чего не исполнил. Был разговор, чтобы в ландмилицию беглых не брать?! А ты что полковникам пишешь?!

Петр поднимает и встряхивает тощенькую пачку бумаг, трепещущую в его руке, будто от страха. Кто-то серьезно за меня взялся: это оригиналы, не так давно отправленные на юг. Издали вижу, что почерк моего секретаря.

- Я и пишу, чтобы не брали. Только мгновенно остановить людской поток нельзя. Крестьяне бросают или распродают дворы и посевы, прибывают в линейные поселения на одной телеге, с семьями, с малыми детьми. В ноябре месяце, на зиму глядя! Просто взять и завернуть оглобли - перемрут к чертовой матери. Приходится давать временный приют, а чтобы в ожидании владельца или его приказчика даром хлеба не ели - ставить в работу.

- Ловко у тебя выходит: этих на шахты, а с шахт в полки переводишь? Тех - что, указ не касается?!

- Государь, те отрабатывали под землею урочный срок. С позволения и от имени Вашего Величества им обещано после сих трудов причисление к полку, с зачетом в рекруты. Отказать теперь было бы несправедливо, ибо контракты с ними заключены прежде последнего повеления Вашего.

Солдаты внутренней стражи, застывшие у дверей, старательно делают отсутствующие физиогномии. Такой циркус нечасто случается: мало кто смеет спорить с Петром. Надо бы как-нибудь его отвлечь. Ввернуть мимоходом фразу о своей помолвке? Он любит женить и сватать. Нет. Не хочу. Слишком много грязи в его отношении к женщинам. Буду терпеть, пока выговорится и остынет. Впрочем, царский гнев пока что накаляется, а не остывает.

- Значит, повеление исполнять не хочешь - контракты с мужиками тебе важней?! Забыл, что по воинскому закону за неповиновение полагается?

- Артикул двадцать седьмой. Буде офицеру или солдату в Его Величества службе от начальника своего что управить повелено будет, а он того из злости или упрямства не учинит, но тому нарочно и с умыслом противиться будет, оный имеет хотя вышний, или нижний, всемерно живота лишен быть. Только сие здесь не к месту, государь, потому как два указа Ваших в противоречие вступают.

- Не притворяйся дитем неразумным. При таком случае исполняют указ, данный позже.

- Lex retro non agit. Указ не может иметь заднего действия, это коренной принцип права.

- Мне на...ть, заднее действие или переднее - токмо всех крестьян, вписанных в ландмилицию с прошлого октября, изволь кассировать и вернуть владельцам. Коли не учинишь по сказанному, быть тебе без головы!

А вот это он зря. Разбаловался государь с безответными подданными - но я ему не подданный. И уж точно не холоп. Холопа и свободного различить просто. Хамство вышестоящих приводит одного в трепет, другого - в ярость.