Читать интересную книгу НКВД и СМЕРШ против Абвера и РСХА - Анатолий Чайковский

Сообщения о появлении в расположении советских войск и прифронтовых районах крупных разведывательно-диверсионных формирований появлялись и позже. В некоторых из них насчитывалось от 20 до 100 и даже 300 диверсантов. Маскировались они под маршевые, саперные и санитарные подразделения Красной Армии, похоронные и трофейные команды и т. д. «7 марта с.г. (1942. – Авт.), – отмечалось в директиве НКВД СССР, – в районе действий 61-й армии Западного фронта … задержана группа активных агентов германской военной разведки в количестве 22 военнослужащих, находившихся в плену у немцев… Возглавлявший группу разведчиков бывший младший лейтенант Красной Армии Москалев получил от Фурмана (Юльюш Фурман – кличка «Фишер», капитан Абвера, сотрудник абвергруппы 107. – Авт.) задание вести наблюдение за передвижением частей Красной Армии на участке фронта Сухиничи – Белево – Ульяново…

В течение месяца (с 12-го февраля с. г.) немецкие разведчики действовали вблизи фронта под видом подразделения наших войск, имели при себе … красноармейские книжки и грубо сфабрикованные фиктивные документы в виде (войсковой) части № 1319 о том, что подразделение из 20 бойцов направляется в районы 154, 325 и 340-й дивизий для выполнения оперативных заданий, свободно разъезжали группой на 6 санных упряжках, собирали шпионские сведения и передавали их по радио в Брянск».

Подчеркивалось, что данный факт свидетельствует о слабой работе особых отделов «по налаживанию агентурно-оперативной работы, заградительной службы, не организована тщательная проверка документов и не принимаются достаточно решительные меры к задержанию и фильтрации подозрительных лиц».

В мае того же 1942 г. на Западном фронте в район расположения соединения под командованием генерал-лейтенанта П. А. Белова Абвер с участием отдела «Иностранные армии Восток» под видом подразделения советских войск перебросил диверсионный отряд численностью свыше 300 человек. Задача диверсантов заключалась в захвате командования и штаба корпуса, внесении дезорганизации в управление и открытии участка фронта для прорыва основных немецких сил. Замысел противника удалось вскрыть благодаря благоприятному стечению обстоятельств, а также опыту фронтовых контрразведчиков. Большая часть диверсионного отряда была уничтожена в ходе боя, другая захвачена в плен. Результатом проведенной операции стала и очередная ориентировка Особого отдела НКВД об используемых противником ухищрениях.

Тогда же Особый отдел союзного наркомата информировал начальников фронтовых особых отделов, военных округов и спецлагерей по фильтрации окруженцев о выявлении в полосе трех фронтов (Западного, Брянского и Юго-Западного) «группы активных агентов германской разведки» в составе 11 человек. Их особенностью было то, что практически все они до пленения и вербовки занимали ответственные командные посты – командира полка, батальона, роты, помощников начальников отделов дивизии, связи авиабазирования и т. д. Их арест произошел лишь тогда, когда «в соответствии с заданием немецкой разведки (они) проникли на командные должности в Красную Армию».

Активизация немецких спецслужб особенно усиливалась при планировании и осуществлении Вермахтом крупных наступательных или оборонительных операций. Подобное наблюдалось при обороне Киева, Одессы, Севастополя, Ленинграда, Москвы, при попытке захватить Кавказ, в период Сталинградской и Курской битвы, форсирования Восточного вала и позже.

В течение только нескольких дней декабря 1942 г. в тылы Юго-Западного, Воронежского, Донского и Сталинградского фронтов усилиями лишь 202 абверкоманды было заброшено 79 разведчиков, диверсантов и радистов, среди них находились опытные агенты «Стародуб», «Демченко», «Лагнов», «Септовский», «Осипенко». Наряду с разведывательными и диверсионными заданиями, перед отдельными диверсантами ставились задачи террористического характера. Такое поручение, в частности, имел бывший младший лейтенант Зайцев из 2-го кавалерийского корпуса. Жертвой должен был стать его командир генерал-полковник П. А. Белов.

В мае – декабре 1942 г. в полосе обороны Ленинградского фронта и в городе на Неве действовали более 400 вражеских агентов и пособников. «Шпионы, изменники и террористы, – отмечалось в докладной записке Особого отдела НКВД фронта, – составляют 28,4 % по отношению к общему числу арестованных». Задачи перед агентурой стояли традиционные: террористические акты, диверсии на базах, складах с горючим и боеприпасами, организации диверсионно-разведывательных групп и т. д.

После задержания агента, кроме организации радиоигр, перевербовки и др., контрразведчики выстраивали агентурные комбинации с целью вывода и ареста вражеской агентуры. Подобный случай произошел на Калининском фронте, когда был подбит немецкий самолет. К противнику командировали агента «Виктора» из разведотделения Управления войск НКВД по охране тыла фронта с легендой: один раненный летчик нашел у него приют и просит помощи в пересечении линии фронта. Для убедительности «Виктор» принес удостоверение личности «спасшегося». Уловка удалась. Результатом стал арест двух агентов, перешедших вместе с «Виктором» на советскую территорию. В свою очередь, они указали на подельников, которые подверглись задержанию сотрудниками Калининского областного УНКВД.

В 1941–1942 гг. в условиях быстро меняющейся боевой обстановки возникли большие сложности по обеспечению безопасности тыла Красной Армии. Выполняя охранные функции, войска НКВД не раз вынужденно принимали участие в отражениях наступлений частей Вермахта на линии фронта, а нередко прикрывали и отход регулярных войск действующей армии. Обстановка в прифронтовой полосе в значительной мере усугублялась и появившимися уже в первые дни войны неиссякаемыми потоками беженцев и эвакуированных. В помощь частям и подразделениям по охране тыла и истребительным батальонам территориальные органы госбезопасности и внутренних дел прифронтовых районов стали создавать оперативно-чекистские группы. Их задача заключалась в поддержании прифронтового режима, борьбе с агентурой, организации заградительной службы. С их участием на армейских коммуникациях, вблизи населенных пунктов и городов, на мостах и переправах, иных местах устанавливались контрольно-пропускные пункты, путем выставления скрытых постов и засад осуществлялась проверка дорог, сел и хуторов, высылались пешие и конные дозоры, а при необходимости с привлечением более крупных сил проводилось прочесывание лесных массивов, рощ, ложбин, оврагов, кустарников, других уязвимых участков местности.

Так, вражеские диверсионно-разведывательные группы и агенты в районе Киева появились уже в начале июля 1941 г. На их уничтожение наряду с другими задействовали 4-й полк НКВД полковника М. А. Косарева. Первый батальон поиск осуществлял под Белой Церковью, второй – в районе Житомира. При поддержке местного населения в течение лишь нескольких дней личному составу первого батальона удалось обезвредить восемь таких групп. «Мы получили задание уничтожить гитлеровский десант, приземлившийся вблизи села Игнатовка, – вспоминал об одной из таких операций ее участник М. Максютин. – Поняв, что обнаружены, диверсанты попытались скрыться, но были настигнуты и окружены в трех домах на окраине села. Завязался бой. Мое отделение атаковало один из них. В перестрелке одного диверсанта убили, двое сдались. Были обезврежены и другие парашютисты, которых обнаружили бойцы нашего взвода».

В докладной на имя начальника оперативной группы УНКВД Киевской области по руководству ИБ командир Носовского батальона отмечал: «С целью поддержание порядка, задержания шпионов, диверсантов, дезертиров и паникеров, истребительный батальон выставляет посты на всех дорогах и в населенных пунктах района. По поручению командования Красной Армии бойцы выполняли и другие задачи по охране прифронтового тыла».

Вспоминая о беспокойной службе по охране тыла Юго-Западного фронта, бывший начальник заставы 94-го Сколенского погранотряда лейтенант М. Г. Паджев писал: «В войсковом тылу 26-й армии особую активность проявляли шпионы-сигнальщики, действовавшие в основном в районах станций Золотоноша и Гребенка. Как только туда прибывали воинские эшелоны, об этом сразу же становилось известно противнику. Не успевали войска выгрузиться – появлялись бомбардировщики. Эшелоны обычно приходили ночью. Самолеты на цели сигнальщики наводили ракетами. Урон от этого был велик. Кроме того, они распространяли и всевозможные слухи, сеяли панику.

Однажды под вечер наш взвод оказался в небольшом селе вблизи станции Гребенка. До этого в поисках подозрительных лиц мы весь день прочесывали лес, и бойцы изрядно устали. Но не успели расположиться на отдых, как послышался гул немецких самолетов. И в этот же момент над станцией вспыхнула одна, затем другая красные ракеты. Воздух потрясли взрывы. Небосвод озарился пламенем пожарищ.