– Я думала, вы войдете через дверь, – сказала она, немного придя в себя, и указала на вход, ведущий в коридор. – Вы меня так напугали.
– Простите, мэм. Я постучала. Разве вы не слышали?
– Слышала, но я не знала, что тут есть дверь. – Джо улыбнулась, чтобы показать, что не сердится. – Это называется потайная дверь?
– Да, мэм.
Потайная дверь не была чем-то особенным и вела на лестницу слуг. Но Джо совершенно не ожидала найти ее в перестроенном монастыре. Не стоит удивляться. Смешение старины и новизны придавало красивому зданию дополнительное очарование. На антресоли и в главные залы вела прекрасная четырехъярусная лестница, и никто бы не догадался, что этот дом когда-то был монастырем. Часовня – это все, что осталось от монашеской обители.
Когда служанка поставила кувшин с водой на умывальник, Джо спросила:
– Тебя, кажется, зовут Анна?
– Да, мэм. Ее светлость послала меня помочь вам переодеться к обеду.
Анна достала полотенца и мыло.
– Моя подруга, леди Уэбберли, была здесь как раз перед Пасхой. Ты ее помнишь, Анна?
Немного помявшись, горничная ответила:
– Помню.
Странно, подумала Джо. Она заметила, как изменилось настроение девушки. Или она боялась Хлою, или ее не любила.
Или Джо уже мерещится. Она попыталась зайти с другой стороны:
– Ты помнишь, в какой комнате она жила?
– В этой.
У Джо сердце упало.
– Леди Уэбберли останавливалась в этой комнате? Анна кивнула и потупилась, на ее щеках вспыхнули красные пятна.
Джо вскочила с кровати и подошла к горничной.
– Ты чего-то стыдишься, Анна, – сказала она. Ее голос звучал твердо. Девушке было лет пятнадцать-шестнадцать, но Джо не позволила жалости нарушить ее планы. – Это связано с леди Уэбберли. Я догадываюсь, в чем дело, – строго добавила она, хотя, разумеется, не имела об этом ни малейшего понятия. – Но если ты не признаешься, даю слово, я пошлю за судьей, и тебя арестуют.
Слезы брызнули из глаз горничной.
– Я все исправила, – всхлипнула она. – Я послала его и заплатила из своего кармана, как велел мне священник. – Ее плечи затряслись от рыданий, она с трудом выговаривала слова. – Я знаю, что согрешила, но это не смертельный грех. Пожалуйста, не зовите судью. Если меня арестуют, это разобьет сердце моей маме.
Носовой платок против такого потока слез был бессилен, поэтому Джо взяла с умывальника полотенце и подала его Анне.
– Обещаю, я не стану посылать за судьей. – На этот раз Джо говорила дружелюбно. – Так что садись в это кресло, а когда придешь в себя, расскажи мне все по порядку.
– Что же получается? – сказал Уолдо. – Горничная нашла письмо Хлои и почти две недели держала его у себя, перед тем как отправить?
– Бедная Анна. Совесть так мучила ее, что она призналась в грехе, как она назвала свой проступок, священнику. По счастью, она не выбросила письмо. Священник велел ей отправить письмо, и тогда ее грех простится. Это обошлось девушке в восемь пенсов. Серьезное наказание. Сомневаюсь, что она получает больше двенадцати фунтов в год.
Они стояли на веранде у балюстрады и любовались закатом. Французские двери позади них были распахнуты, так что до них доносились отголоски разговора, когда старики – как называл их Уолдо – сели играть в карты. Леди Бринзли играла на пианино что-то нежное и печальное, так соответствующее ее мягкому и грустному выражению. То ли ее нервы разгулялись, то ли она намекает, что всем пора спать, задавалась вопросом Джо.
– Горничная со злости не отправила письмо?
Джо кивнула:
– Не только потому, что Хлоя не попрощалась с Анной, но она не оставила традиционных чаевых. На каминной полке лежало только адресованное мне письмо.
– Какая корыстная девчонка!
– Дело не в этом. Думаю, были задеты чувства Анны. Хлоя намекнула, что может подыскать ей место в Лондоне. Но наутро она исчезла, а девушка осталась наедине с остальными слугами, перед которыми уже похвасталась радостной новостью. Это был импульсивный порыв. Анна почти сразу пожалела о содеянном, но не знала, как исправить положение.
– М-м… – Уолдо потер указательным пальцем переносицу. – Похоже, ты на ее стороне. Пожалуй, она тебе даже нравится.
– Возможно, – пожала плечами Джо. – Только человек с добрым сердцем может так страдать от стыда и чувства вины. Бессердечная девчонка порвала бы письмо и больше о нем и не вспомнила.
– И все-таки она негодница, – неохотно улыбнулся Уолдо. – Она солгала Рагглзу. Она сказала ему, что ничего не знает. Меня интересует, почему девушка открыла тебе душу. Что ты сказала такого, что заставило ее признаться?
– Если ты такой умный, догадайся, – самодовольно улыбнулась Джо.
– Ты ей пригрозила?
– Немного. Но дело не в этом. Она вошла ко мне в комнату смертельно напуганная.
Уолдо проницательно посмотрел на нее.
– Твое имя сыграло роль, – подумав, заключил он. – Она знала, что ты подруга Хлои, потому что прочитала твое имя на ее письме.
Улыбка Джо исчезла.
– Ты испортил мой триумф. Да, дело в моем имени. Девушка думала, что я приехала, чтобы отправить ее в полицию. – Джо быстро взглянула на Уолдо. – Но я не собираюсь этого делать. Анна поступила опрометчиво и сожалеет об этом. Так что с этим покончено, – решительно заявила она.
– Я ни слова не сказал, – развел руками Уолдо.
– Вот и хорошо. Он вздохнул.
– Ты уверена, что она ничего не знает о дневнике Хлои?
– Совершенно. Разумеется, я обыскала всю комнату, но ничего не нашла. Ничего другого я и не ожидала. – Джо замолчала, потом продолжила: – Она не оставила лишь письмо. Я знаю Хлою. В нормальной обстановке она бы не запамятовала бы про чаевые. Она могла забыть поблагодарить хозяйку, но не горничную. – Джо подняла глаза на Уолдо. – Она покинула комнату в панике. Ее письмо доказывает это. Как и отсутствие чаевых для служанки. Я окончательно поверила, что Хлоя все еще здесь.
Он накрыл ее руку своей ладонью и сжал ее.
– Мы найдем ее, я тебе обещаю.
Их разговору помешал внезапно появившийся на другой стороне веранды человек. Это был Харпер, он тяжело дышал.
– Догадайтесь, кто пожаловал сюда, чтобы придать немного остроты нашему собранию? – Поймав их изумленные взгляды, он весело улыбнулся. – Да, виконт, собственной персоной. Рагглз его видел. Он следовал за ним всю дорогу из города.
– Где сейчас Рагглз?
– Прячется в моей комнате, – ответил Харпер.
– Скажи ему, чтобы держался подальше от посторонних глаз, пока я не разберусь, что происходит.
– Не нравится мне это, – сказала Джо.
Уолдо посмотрел на нее, потом слабо улыбнулся.
– Джо, ты под охраной трех секретных агентов короля. Ты не веришь, что мы способны защитить тебя?