Читать интересную книгу Круг - Бернар Миньер

— Капитан Ирен Циглер.

— Могу я поинтересоваться, зачем вам этот список?

— В одном из помещений, где убирается команда ваших работников, произошло преступление. Были украдены важные документы. На папках, где они лежали, были найдены следы чистящих средств. Предупреждаю, это конфиденциальная информация.

— Понимаю, — без тени волнения в голосе ответил Ламбер. — У вас имеется ордер?

— Нет. Но я могу его запросить.

— Так сделайте это.

Проклятье! Он сейчас повесит трубку!

— Подождите!

— Да, капитан?

Судя по всему, собеседника Ирен забавляла ее настойчивость. Циглер почувствовала закипающий гнев.

— Слушайте, господин Ламбер… Я могу получить ордер, но на это уйдет время, которого у меня нет. Возможно, документы все еще у подозреваемого, но надолго ли? Мы не знаем, когда и кому он собирается их передать, и хотим взять его под наблюдение. Каждая минута на счету, сами понимаете. Вы ведь не хотите стать сообщником преступника — пусть и невольно? Речь идет о промышленном шпионаже, это серьезное правонарушение.

— Понимаю. Я ответственный гражданин и готов оказать вам любую помощь… в рамках закона… Но и вы должны понимать, что я не могу разглашать персональные данные, не имея на то веских причин.

— Мне кажется, я назвала вам вполне убедительный довод.

— Скажем так: мне бы хотелось, чтобы этот «довод» был подкреплен ордером…

В голосе Ламбера прозвучали ирония и вызов. Ирен пришла в ярость. Это ей и было нужно.

— Я не могу обвинить вас в препятствовании расследованию, закон на вашей стороне, — ледяным тоном произнесла она. — Но, знаете… мы, простые жандармы, весьма злопамятны… Если будете упорствовать, я напущу на вас инспекцию по труду, Дирекцию по труду и занятости департамента, комитет оперативной борьбы с нелегальной трудовой иммиграцией… Они будут копать до тех пор, пока не найдут какой-нибудь огрех, а они найдут, уж вы мне поверьте.

— Смените тон, капитан, не заходите слишком далеко, — занервничал Ламбер. — Так дела не делаются. Я немедленно поставлю в известность ваше руководство.

Он блефовал; Циглер поняла это по голосу и решила додавить его.

— Они обязательно что-нибудь найдут, — зловещим тоном продолжила она. — Мы не отстанем, будем ходить за вами по пятам, приклеимся, как жвачка к подметке. Мне не нравится ваш тон и то, как вы воспринимаете ситуацию. Надеюсь, вы во всем следуете букве закона, господин Ламбер, искренне вам этого желаю, ибо в противном случае можете распрощаться с некоторыми клиентами, в том числе с Департаментом полиции…

В трубке установилась глухая тишина.

— Я немедленно вышлю вам список.

— Полный список, — уточнила Циглер, прежде чем повесить трубку.

Сервас ехал по автостраде. Неподвижный воздух был душным и жарким, по небу плыли черные тучи, обещая грозу с громом и молниями. Мартен чувствовал, что громкая развязка дела тоже недалеко. Они подошли ближе, чем сами думают. Все составляющие дела у них перед носом. Остается расставить все по местам, и они заговорят.

Он позвонил Эсперандье, велел ему вернуться в Тулузу и покопаться в прошлом Элвиса. Днем в лицее не так много народу, Самира ни на минуту не оставляет Марго без присмотра. Гиртман не рискнет высунуться. Если он вообще собирается всплыть на поверхность, в чем Сервас начал сомневаться. Он в который уже раз спросил себя, куда мог провалиться швейцарец. С этим человеком ни в чем нельзя быть уверенным. Неужели он ошибся, вообразив себя марионеткой, которую дергает за ниточки зловещий кукольник? Или Гиртман совсем близко, притаился в тени и караулит, ходит, неслышно ступая, за ним по пятам, и его не разглядеть в слепых зонах и глухих щелях? В сознании сыщика Гиртман все больше походил на призрак или миф. Сервас встряхнул головой, гоня прочь нервирующую его мысль.

Он подъехал к ресторану на окраине Марсака с сорокаминутным опозданием.

— Куда ты провалился?

На Марго были шорты, тупорылые ботинки из грубой кожи и майка с изображением неизвестной Сервасу музыкальной группы. Выкрашенные в рыжий цвет волосы стояли дыбом благодаря специальному гелю. Мартен не стал отвечать — просто поцеловал дочь и увлек за собой на перекинутый через ручей деревянный мостик с цветочными ящиками. По воде чинно плыли утки. Двери ресторана были гостеприимно распахнуты, внутри царили прохлада и свежесть, негромко переговаривались посетители. Кое-кто с любопытством поглядывал на Марго, но она проигнорировала их с высокомерным равнодушием аристократки, и метрдотель подвел их к маленькому, украшенному цветами столику.

— У них есть мохито? — поинтересовалась Марго.

— С каких пор ты пьешь спиртное?

— С тринадцати лет.

Мартен посмотрел на дочь, пытаясь понять, шутит она или говорит серьезно. Он заказал телячью голову, Марго выбрала бургер. По телевизору показывали тренировку футболистов, но без звука.

— Меня пугает… вся эта история… — без долгих предисловий начала Марго. — Неприятно чувствовать, что за тобой все время следят… Думаешь, он действительно может…

Она не закончила фразу.

— Не о чем беспокоиться, — поспешил успокоить дочь Сервас. — Простая мера предосторожности. Маловероятно, что он покажется и уж тем более нападет на тебя, но я хочу быть совершенно уверен, что для тебя нет никакого риска.

— Это действительно необходимо?

— Пока да.

— А если вы его не поймаете? Будете вечно держать меня под наблюдением? — спросила Марго, потирая пальцем искусственный рубин, украшавший ее бровь.

У Серваса разболелся желудок. Он не признался дочери, что и сам терзается этим вопросом. Неизбежно наступит момент, когда с Марго снимут наблюдение. Что тогда произойдет? Как он обеспечит безопасность дочери, чтобы спокойно спать по ночам?

— Ты должна быть очень осторожна и внимательна, — продолжил он. — Если увидишь, что кто-то бродит вокруг лицея, или получишь странное сообщение на свой компьютер, сразу сообщи Венсану. Ты хорошо его знаешь, вы друг друга понимаете. Он тебя выслушает.

Она кивнула, вспомнив, как накануне вечером они с Самирой пили пиво, смеялись и болтали.

— Но причин беспокоиться нет, это всего лишь мера предосторожности, — повторил Сервас.

«Наш разговор похож на диалог из фильма, — подумал он. — Банальный текст из очень плохого фильма. Или из дешевого сериала, где кровь льется рекой». Мартен с трудом справлялся с нервами. Может, дело в грозе, которая все никак не разразится?

— Ты принесла то, что я просил?

Марго сунула руку в полотняную котомку цвета хаки и достала пачку рукописных листочков с загнутыми краями.

— Не понимаю, зачем они тебе? — бросила она, подтолкнув листки через стол. — Хочешь оценить мою работу или как?

Мартен хорошо знал этот вызывающий взгляд черных глаз и улыбнулся, успокаивая дочь.

— Даю слово, что ничего не стану читать. Меня интересуют ремарки на полях. Только они. — Марго нахмурилась, и он поспешил добавить: — Я потом тебе все объясню.

Он сложил бумажки и сунул их в карман куртки.

Был четверг, 13.30 дня. Кашалот услаждался улитками под чесночным соусом, когда министр вошел в один из двух (меньший) частных салонов «Тетки Маргариты», ресторана на улице де Бургонь, что в двух шагах от Национального собрания. Сенатор неторопливо вытер губы и только после этого соблаговолил обратить внимание на вновь пришедшего.

— Итак?

— Лаказа задержат, — объявил министр. — Следователь попросит лишить его депутатской неприкосновенности.

— Это мне известно, — холодно произнес Девенкур. — Вопрос в другом: как получилось, что чертов придурок прокурор не сумел этому помешать?

— Он был бессилен. Учитывая обстоятельства дела, следователи не могли действовать иначе… Я поражен тем, что Сюзанна выложила все полиции! Она заявила, что Поль солгал о том, где был. Не думал, что она способна…

Министр выглядел очень удрученным.

— Неужели? — язвительно поинтересовался Кашалот. — А чего вы ожидали? У этой женщины рак на терминальной стадии; ее предали, выставили на посмешище, унизили… Лично я готов ей аплодировать. Маленький говнюк получил по заслугам.

Министр почувствовал гнев. Кашалот сорок лет платит шлюхам, а теперь — нате вам! — резонерствует, моралист хренов!

— Звучит красиво — из ваших уст.

Сенатор поднес к губам бокал с белым вином.

— Вы намекаете на мои аппетиты? — спокойно поинтересовался он. — Между мной и Лаказом огромная разница. Сказать, в чем она заключается? В любви… Я люблю Катрин, как в первый день знакомства. Я восхищаюсь моей женой и бесконечно ей предан. Шлюхи — мера гигиены. И Катрин это известно. Мы больше двадцати лет спим в разных спальнях. Как этот болван мог вообразить, что Сюзанна простит его? Такая женщина, как она… гордая… с характером… Исключительная женщина. Хочет таскаться по чужим постелям? На здоровье! Но влюбиться в эту…