и сослав из столицы.
И вот теперь Владимир Дмитриевич напал на его Блюстителя и по-любому убил много государственных служащих. На этот раз спустить Шуйским с рук ничего не выйдет. Нападение на Блюстителя приравнивается к нападению на самого императора. Скоро в Сибири разразится битва, в которой погибнет много сильных одарённых.
Гнев императора испарился так же быстро, как и появился. Он коснулся силы и стол, разгромленный несколько мгновений назад вновь стоял целым и невредимым. Вот правда, все разлетевшиеся вещи пришлось собирать. Но эти нехитрые действия помогли Всеволоду немного собраться с мыслями.
Секретарь всё это время стоял молча и даже не пытался помочь своему господину, прекрасно зная, что ему нужно немного времени, чтобы подумать. Ситуация была очень скользкая, и неправильно принятое решение может очень негативно сказаться на позиции императора.
— Саш, пригласи ко мне Вяземского. Давно, что-то мы не разговаривали с Григорием Константиновичем. Как Кианг Тан окажется в столице, сразу же отправь к нему Павлова, а потом жду его у себя. И ещё свяжись с Николаем, узнай, как там у них дела. Вроде в последнем его докладе фигурировала Сибирская игорная зона. Чего доброго, ещё умудрятся залезть, куда не следует.
— Кофе? — спросил секретарь, щёлкнув пальцами. Приказы императора уже были переданы нужным людям.
— В связи с последними новостями, лучше водочки. А ещё закуски на двоих. Вяземский то же не откажется.
Тень в углу кабинета, зашевелилась, явно подтверждая слова императора. Григорий Константинович не заставил себя долго ждать. Призыв императора был превыше любых дел.
Виктор
В себя я пришёл в самолёте, полностью восстановившись. Мне даже показалось, что энергии стало гораздо больше. Подобное могло произойти только после прорыва на четвёртый ранг, но я этого точно не делал. Да и случись подобное, я должен был сразу же ощутить учителя, как это всегда было.
Но никакой связи с учителем не было, а было лишь чувство, которого я не испытывал больше десяти лет. Мне ужасно хотелось есть. Живот отозвался на мои мысли чудовищным урчанием, которое разлетелось по кабине самолёта.
— Очнулся? — надо мной тут же навис Сусанин. — Нам нужна помощь целителя.
— Я сделал с Андреем всё, что было в моих силах. Могу лишь сказать, что он будет жить.
— С Андреем, итак, всё в порядке. А вот Зверя потрепали знатно. Даже его регенерация не может справиться с ядом этого ублюдка из рода Тан. Раньше их отрава не действовала на одарённых выше третьей ступени, а сейчас…
Дальше слушать Спивакова я не стал. Быстро поднялся и пошёл в хвост самолёта, где прямо на полу, на каких-то тряпках лежали дед и внук Шуйские. Оба выглядели отвратительно. Но если Андрей уже начал восстанавливаться и большая часть тела покрылась молодой кожей, то тело Владимира Дмитриевича было испещрено множеством гниющих ран.
— Та же дрянь, какой был отравлен Фёдор. Эта падаль только и может, что нападать исподтишка. А я и ответить ему толком не мог. Сдерживался. Всё же ты просил не трогать его и оставить тебе. Вот и пытался задержать его до последнего.
Я остановился и не мог поверить, что Зверь действительно так поступил. Вот просто взял и позволил травить себя из-за того, что я сказал не трогать Кианга. Такое ощущение, что это он просидел десять лет в лаборатории и во время одного из опытов, Шуйскому повредили мозги.
— Я не уверен, что смогу сейчас справится без помощи Восьмой. Но попробую сделать всё, что будет в моих силах.
— Буду благодарен. Я если не получится, то не беда. Эта дрянь точно не сможет меня убить. Помучаюсь пару недель, может месяц, а там глядишь и на поправку пойду, — сказав это, Владимир Дмитриевич закрыл глаза. Из левой ноздри побежала струйка крови, которая в затенённом салоне казалась чёрной. Словно это была вовсе и не кровь, а яд Кианга.
— Здесь есть аптечка? — обратился я к Спивакову, который стоял рядом. — Мне нужен набор для капельницы, или что-нибудь наподобие. На крайний случай пойдёт обычный кусок тонкого шланга.
Спиваков исчез и через пару секунд оказался возле меня сразу с двумя аптечками в руках. Одна была совсем маленькой, а вторая размером со средний чемодан. Как раз во второй аптечке и нашлось всё необходимое.
Виктор Петрович отлично справлялся с управлением самолётом и поэтому никаких трудностей у меня не возникло. Я соединил себя со Зверем и при помощи дара начал постепенно закачивать в него свою кровь. Яд в теле патриарха уже смог развернуться гораздо сильнее, чем в Андрее. Но оно было и понятно, прошло больше времени и доза, доставшаяся Владимиру Дмитриевчиу, была в несколько раз больше.
Диагностика показала, что яд ещё не смог как следует укорениться в организме Зверя. А судя по тому, что я видел, не сможет этого сделать. Владимир Дмитриевич был намного сильнее мистера Битти и Андрея, вместе взятых. Энергия буквально пропитывала каждую его клетку и яду Кианга приходилось с огромным трудом отвоёвывать для себя место. К тому же с каждой отвоёванной клеткой он становился слабее. Энергия, полученная после завоевания клетки, не перекрывала расходов на атаку.
Владимир Дмитриевич немного ошибся. На самостоятельное восстановление месяца ему будет слишком мало. Я бы говорил о трёх — пяти месяцах. И то всё будет зависеть от того, как будут восстанавливаться остальные повреждения. Ведь, по сути, только из-за яда Зверь получил все эти раны. Не будь его и регенерация внерангового одарённого уже устранила бы большинство повреждений.
Похоже, что Кианг даже сам не подозревал, какой чудовищный яд ему удалось создать. Сомневаюсь, что он нашёл внерангового одарённого, который согласился выступить в роли подопытного.
Я уже был опытным в деле борьбы с этим ядом и поэтому начал быстро окружать его очаги и выдавливать их из организма Зверя. Благодаря увеличившемуся запасу энергии, дело пошло значительно быстрее и проще, чем с Андреем. К тому же моя кровь активно начала помогать практически сразу.
Когда мы приземлились, Владимир Дмитриевич крепко спал, а его тело стремительно восстанавливалось, даже без моего участия. Даже несмотря на увеличение, энергия закончилась раньше, чем мне удалось полностью очистить организм Зверя.
В аэропорту нас встречали люди из службы безопасности Шуйских. Они подогнали специальные машины для перевозки раненых. Я собирался ехать вместе с Владимиром Дмитриевичем, чтобы следить за его состоянием. Кто знает, как поведёт себя оставшийся яд.
Когда уже всё было готово, на взлётную полосу залетела машина, очень похожая на те, что были в кортеже Кианга.
— Этих нам ещё не