Читать интересную книгу Толлеус, искусник из Кордоса - Анджей Ясинский

Широтон. Координационный центр «Недремлющего Ока»

Доклад службы Спокойствия о результатах выступления искусника № 1-409 в отборочном Турнире големов

Приложение 1. Выписки из журнала наблюдения за искусником № 1-409.

Приложение 2. Протокол голосования судебного комитета.

Приложение 3. Заключение судебного комитета об отсутствии нарушений в процессе проведения Турнира големов со стороны искусника № 1-409.

Приложение 4. Заключение службы Изысканий о неприменении искусником стимуляторов организма.

Приложение 5. Заключение службы Познания Искусства о неприменении искусником плетений, улучшающих человеческие способности.

Приложение 6. Экспертное заключение отдела Изучения Артефактов службы Познания Искусства о степени и характере повреждений искусного голема.

Приложение 7. Свидетельство отдела Изучения Артефактов службы Познания Искусства о невозможности восстановления искусного голема силами искусника без замены несущих деталей.

Резолюция

Службе Спокойствия

Установить за искусником № 1-409 наблюдение третьей степени.

Предложить искуснику № 1-409 трудоустройство в службе Познания Искусства.

Приобрести у искусника № 1-409 искусного голема.

Отменить распоряжение о недопущении чародейской помощи искуснику № 1-409.

Службе Изысканий, службе Познания Искусства

Лишить премии сотрудников отдела Хороших Советов и сотрудников отдела Изучения Артефактов за нераспознание в искусном големе транспортного средства.

Часть третья

Под крылом

Глава 1

Толлеус. В стране чудес

Искуснику было ничуть не легче от того, что чародея, чей голем раздавил Паука, снимут с соревнований. Старик с трудом ползком выбрался из покореженной клетки, но вызволить попавшего в беду шестинога не представлялось никакой возможности. Проносящиеся мимо чародейские големы, двигая бревна, еще больше сминали и без того пострадавшие паучьи лапы. Толлеус хотел разметать бурелом, но судьи требовали не нарушать целостность преграды. Толпа зрителей, сгрудившаяся на пятачке у дороги, сочувственно молчала.

Наконец все участники, которые не сошли с дистанции, миновали этот участок, и старик получил добро на расчистку завала. Используя Искусство, он выдернул покореженного голема наверх кучи, а приехавший на повозке Оболиус привязал к нему веревку и стащил вниз. Шестиног был не на ходу, но все же с помощью посоха кое-как смог взобраться на телегу. Щелкнули вожжи, и лошаденки потащили свой скорбный груз, неаккуратно свисающий с обоих бортов растопыренными лапами.

Проезжая вдоль полосы препятствий, Толлеус с грустью смотрел на непокоренные преграды. Оболиус оказался прав: ничего непреодолимого старик не заметил. Когда лошади дотащились до финиша, торжественная часть мероприятия уже закончилась. Большинство зрителей разошлись. Чародейских големов тоже не наблюдалось.

Очень хотелось узнать, какой Толлеус набрал балл. Поэтому, бросив парня с телегой, он отправился искать судей или еще кого-нибудь, кто бы мог дать ему ответ на этот вопрос. Сновавшие туда-сюда работники только пожимали плечами. В конце концов пришлось дойти до самой площади, где в свое время производилась запись участников.

По жестокой иронии судьбы старику не хватило совсем чуть-чуть. По сути, если бы Толлеус преодолел бурелом, можно было с чувством хорошо выполненной работы поехать в трактир и наконец позавтракать. Искусник от такой несправедливости совсем расстроился.

Непослушный Оболтус, прождавший для приличия полчаса, повез останки Паука в шатер. По пути он встретил своего господина: тот сидел в пыли и отчаянно ругался сам с собой. Скорее даже именно знакомый голос привлек внимание помощника.

– Я бы прошел! – хныкал кордосец. – А даже если бы не прошел, то мог объехать все оставшиеся препятствия и приехать первым, набрав проходной балл…

– Это Оробос! – тут же со сталью в голосе возражал он. – Тебе здесь не рады!

Толлеус слишком устал, чтобы что-нибудь делать. Кулем повалившись на солому, он отправил помощника в трактир за чем-нибудь съестным. До завтра отдых, а с утра пораньше в Широтон, чтобы провести оставшееся время с максимальной пользой. Обязательно нужно сходить в библиотеку, посетить еще одну чародейскую школу, поискать ученых книжников…

Оболиус ушел, и сейчас же мысли вновь свернули на тему выступления и испорченного голема. Старик затряс головой: не дело истязать себя сожалениями. Он приехал в Оробос не ради Турнира и побеждать в соревнованиях не планировал. Усилием воли искусник заставил себя успокоиться. Тотчас призрачный шум в голове покинул задний план сознания, где ютился все время, и властно заявил о себе. В Палатке и без того было шумновато от галдящих призраков, но сегодня они кричали особенно громко. Возможно, всему виной был девственно-чистый разум? Может, и так: Толлеус нечасто пользовался упражнениями для концентрации и раньше не замечал связи.

Прислушавшись, искусник даже различил слова-образы, в которых с удивлением распознал себя и своего голема. Призраки не проявляли враждебности. Они, как рыночная толпа зевак, просто глазели на невиданное диво, словно делясь впечатлениями. Немыслимо: едва ли не впервые за всю свою долгую жизнь старик слышал что-то внятное. Но размышлять над этим феноменом сейчас не время: Толлеус твердо настроился успокоить расшалившиеся нервишки.

Увы, планам насчет спокойной медитации не суждено было сбыться. Неожиданно Паук, до поры сиротливо лежавший у входа бесформенной кучей, зашевелился, со скрипом распрямляя смятые конечности. Искусник, погруженный в себя, сперва даже не обратил на это внимания. Потому что, во-первых, такого не бывает, а во-вторых, защитный контур шатра не потревожен. И все же это оказался не морок. Шестиногий голем, точь-в-точь как разбуженный дикий зверь, встряхнулся и уверенно затопал вон из жилища. И это при том, что манокристалл был снят!

Толлеусу даже в голову не пришло, что голема воруют: слишком уж все это выглядело нереально. Только когда полог откинулся и Паук исчез снаружи, старик ринулся в погоню, проклиная старость, чародеев и все на свете. Если шестиног побежит, старику его не догнать.

Догонять никого не пришлось: Паук обнаружился совсем недалеко от входа. Он топтался на месте, по очереди поднимая и опуская лапы, которые окончательно распрямились, приняв первозданную форму. Только тут Толлеус догадался посмотреть истинным зрением: над его творением шла активная искусная работа. По всей конструкции змеились нити непонятных плетений непривычного коричневого оттенка. А Паук знай себе пританцовывал, щелкая суставами, разводя и сводя пальцы, припадая то на правый, то на левый бок. А потом и вовсе, как настоящий норовистый жеребец, встал на дыбы.