— Новые! — Возбужденный Вешшер кругом обошел вокруг старого приятеля, потряс его за плечи. — Новые есть новые. Ты знаешь, что эти новые на дороге к Грохену творят? Крестьяне ходить уже боятся.
— И хорошо.
— Хорошо, да только они не только местных почем зря кончают, но и друг друга! Граф Лец выдумал женские сотни какие-то. Я же тебе не рассказывал: наши шли из Вельшеи, с Джесс, черной красоткой для полковника гвардейцев, как я ему обещал, а по ним стрелять стали у самого Иштемшира. Кто? Почему? Вышел целый бой, потеряли пятерых убитыми, троих ранеными, нашли шесть трупов вот этих девок графских. Зачем стали стрелять? Что вообще делали так близко к Иштемширу? Оказалось, там и раньше были кое-какие приключения. Мачеле, новые — это, конечно, страшная сила, но не только жестокая, а и непредсказуемая. Я боюсь, что, если морская дружина на галерах захватит мосты или где-нибудь их просто встретят хорошим залпом, они отступят всем своим железным войском.
— Вот как? — Мачеле почесал затылок. — Ладно, я понял. Но хватит ли у нас сил потом выгнать их обратно? Я имею в виду если потеряем много людей на Морской стене. Еще и эскадра появится…
— А не надо их выгонять. Мы оставим за собой Чакар и Сестры, остальной город — их. Пусть подавятся.
Вешшер улыбнулся, хлопнул несколько опешившего Мачеле по плечу и продолжил подъем. Уже в самом конце лестницы Вешшер перегнулся через перила:
— Внизу вертится парень из новых, Клаус. Поговори с ним ради интереса. Может, пригодится.
В узком длинном коридоре Вешшеру пришлось прижаться к стене, чтобы пропустить очередной отряд. Третья по счету дверь находилась в неглубокой нише, там и дремал часовой. Вешшер появился перед ним неожиданно, хлопнул по щеке:
— Хватит спать! Отправляйся в сотню.
— Спасибо!
Мотая головой и потирая глаза, парень отправился искать своих, ужасно довольный, что получит наконец-то стоящее дело. Вешшер отодвинул засов, толкнул дверь и не входил, пока не увидел узника, — некоторый опыт научил его быть осторожным.
— Отец Пладде! Вот и снова я.
Пладде сидел на узком топчане, поджав ноги, и всем своим видом выражал покорность обстоятельствам. Покорность эта была лишь видимостью, на самом деле отец каждый день бросал мелкие предметы в окошко под потолком и даже исхитрялся кровью выводить на обрывках одежды послания. Он не знал, что окно выходит во двор дома.
— Отец Пладде! — повторил Вешшер, подходя ближе. — Отчего вы не хотите со мной поздороваться?
— Ты демон, пусть о твоем здоровье заботится твой Князь.
— Опять эти глупости? В прошлую нашу беседу мы вроде бы продвинулись довольно далеко, по крайней мере всерьез обсуждали будущее Ноосата. Я говорил, что мы и вы вполне можем сосуществовать вместе и от этого получим общую пользу. Ведь мир, из которого мы приходим, гораздо более развит. Вы меня слышите?
Пладде сидел, поджав губы. Видимо, он не собирался отвечать, но пауза затянулась, и отец не выдержал:
— Ты говорил мне о том, как много вы нам можете дать! А скажи, что люди могут дать вам?
Вешшер открыл рот и снова закрыл. К такой постановке вопроса он был не готов, пришлось рассмеяться.
— Пладде, ну допустим, ничего… Хотя почему же? Вот сельское хозяйство. Мы плохо еще умеем обрабатывать землю, мало знакомы с животным миром. Нам нужна ваша помощь.
— Пока не научим, нужна, — усмехнулся Пладде. — А потом зачем мы вам? Ты сам сказал, что вы умеете размножаться, что у вас растут такие же сильные дети. Что ж, им будет нужно пространство.
— Не говори глупостей, — сморщился Вешшер. — Мы же не звери, вот что я пытаюсь тебе объяснить! Будем жить вместе, как на самом деле уже живем. Необязательно все время грызть друг другу глотки! Странно такое слышать от отца, между прочим. Как же заветы Неба?
— Не учи меня Книгам, атори. Ваш народ силен, постоянно приходят из Ада новые демоны. Если вас не перебить сейчас, люди обречены. Вам будет нужна земля и вы ее возьмете, даже если не станете нас истреблять сразу.
Вешшер прошелся по комнате, которую скорее следовало назвать камерой. Жаль, что Пладде оказался таким упертым, все же он самый умный из Совета. Остальные мало на что годны, так уж подбирал людей бургомистр. Кого-то из них получится уговорить сотрудничать, но человека, равного грохенскому отцу Урле, не найти. Тот убежден, что поступает верно. Может быть, свести его с Пладде? Нет, ни к чему.
— Я, собственно, зачем пришел… — буркнул он, подходя вплотную. — Вы слали донесения барону Зеккуне в Кенчи-пьяш, отправляли и людей. Так вот, барон ничего не получил.
Пладде не ответил. Тогда Вешшер не спеша достал саблю, отступил на шаг и с силой провел острым лезвием под подбородком отца. Пладде захрипел, на ране надулся большой розовый пузырь.
— Подыхая знай: вы подохнете все! — прошипел Вешшер и пошел к дверям.
Он не удержался от приступа ненависти: до чего же упертый этот отец Пладде! Его уже не переубедишь никогда.
Вешшер солгал умирающему: донесения отца Пладде и, наверное, кого-то еще нашли дорогу к начальнику Секретной канцелярии. Скорее всего барон Зеккуне имел в Ноосате и свои источники информации. Эскадра скоро придет, и, если позволить десанту высадиться в Иштемшире, все пойдет кувырком.
— Мессель! Группа готова?! — крикнул Вешшер, сбегая по лестнице в холл.
— Да, — подскочил сотник. — И баржа в Речном порту стоит ждет.
— Пусть отчаливают, пора забирать графа. Как гвардейцы?
— Ворота закрыты, — пожал плечами Мессель. — Но это нас надолго не задержит.
— Очень хорошо. Тогда сигнальте и на тот берег, пусть начинают.
Мачеле поднял руку:
— Не рано, Вешшер? Не подождать, пока наши подойдут к воротам?
— Как бы еще кто-нибудь к Иштемширу не подошел! Пора!
Веоипер чуть подмигнул и первым вышел на улицу. Вслед за ним повалили бойцы, на ходу поправляя амуницию. Час пробил! Больше можно не прятаться. Никогда.
36
— Что он имел в виду? — не очень уверенно управляясь с подрезанным всего два месяца назад языком, спросил Клаус. — Кто еще может подойти?
— Да так, шутка, — покашлял Мачеле, не желая говорить об имперской эскадре. — Пустяки. Знаешь, Клаус, оставайся-ка ты при мне, а то все разбежались, некого с письмом послать.
— Я? — Клаус протянул руку к переносице в поисках очков и смущенно улыбнулся. — Ладно. Я ведь могу быть с тобой откровенным?
Мачеле, в почти опустевшем холле склонившийся над картой, обернулся и поощрительно кивнул.
— Меня прислал Пан. То есть я пришел с этим графом, опять забыл его имя, но Пан просил меня обращать внимание на все и посылать ему весточки. Особенно когда они войдут в город. Понимаешь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});