— Это на двери написано, — лениво ответил я. — Зачем меня сюда притащили?
— Имя?
— Камуфляж.
Долгарь хмыкнул.
— Камуфляж? — с насмешкой повторил он. — Дела… ты положил трех бандитов вчера?
— Ну я и что?
— Ты знаешь, кто они были?
— Из шайки какого-то Князя, — блеснул знаниями я.
— Именно. Это типа пахан ихний, авторитет. Живет в Черном Лагере, а вот где этот Лагерь — загадка, понимаешь? А раз они на тебя взъелись, значит, есть шанс найти их.
— Предлагаешь быть приманкой? — догадался я. — А пошел ты! У меня своих дел по горло!
— Заткнись! — рявкнул Романов. — Сейчас я говорю! В следующий раз, когда встретишь бандитов, не убивай их сразу, а допроси и черкни нам весточку, если что узнаешь.
— Ради этого вы меня тащили сюда? — поинтересовался я.
— Да.
— Ну надо же, — протянул я, вставая. — Разрешите идти, товарищ капитан?
— Вали, — махнул рукой Романов.
Ну и дела… а там, на улице сразу сказать нельзя было? Хорошо, что я сначала думаю, а потом бью, а то проблем потом не оберешься.
Я направился к выходу, раскрыл дверь и вышел. У двери стояли со скучающим видом те три долговца, один спросил:
— Ну че?
— Нельзя было на улице мне о Черном Лагере сказать? А то из-за вас времени потерял…
— Вали уже.
Я развернулся и поспешил к выходу. Моя группа не должна была отойти далеко.
На улице, уже далеко от базы, я почти столкнулся с тремя долговцами, которые, видимо, кого-то поджидали. Этот кто-то был я. Одного я узнал — это был тот долговец, Дятлов, с которым мы подрались в баре. Посмотрел на второго, который был в маске, из-за которой виднелись только глаза. Эти глубоко посаженные карие глаза показались мне знакомыми, но я не припомнил, где видел его. Третий направил ствол «Абакана» мне в лицо.
— Эй, вы чего мужики? — спросил я, подняв руки и отходя назад.
— Стой, сука! — приказал третий.
— Он Ржавого замочил вчера, — сказал Дятлов.
— Точно? — уточнил долговец. — Нам проблемы не нужны, Ваня.
— Я серьезно говорю! Да еще и у меня с ним личные счеты…
— Ну и куда его?
— На Арену его! — чуть ли не брызжа слюной ответил Дятлов. Последний долговец молчал, и я вспомнил, где видел его — это был Степан, из отряда Беркута. Судя по их разговору, они имеют отношение к бандитам… плохо.
— Отвалите, мужики, я спешу, — сказал я.
— Глохни, — ответил тот, который держал меня на мушке. — Ты вчера тут постарался, бандюков перебил, да? Только зря ты это сделал, понимаешь? У Князя руки длинные, он все знает.
— Это у него уши длинные тогда, — хмыкнул я, положив руку на кобуру с «береттой».
— И уши тоже, — согласился долговец. — Сдавай оружие, ты арестован.
— Не понял… за что?
— За нападение на отряд «Долга». Ты сумасшедший, поэтому напал на нас, а мы тебя скрутили и отвели на Арену, где с тобой разберутся.
— Это ты сам сейчас придумал? — усмехнулся я.
— Ага.
Долговец резко ударил меня прикладом, вернее, попытался ударить. Я чуть отклонился назад, вытянул руки и схватился за автомат. Чуть согнул ноги и сделал перекат назад, уперев одну ногу в живот сталкера. Перекинул его через себя, сам поднялся на ноги и его автоматом огрел по голове Дятлова, который схватился за нож. Долговец упал, тут Степан направил на меня автомат и рявкнул: «Стой!». Я резко присел, короткая очередь прогремела над головой, и я, как дубиной, ударил автоматом ему по ногам.
Степан согнулся от боли, затем рукоять пистолета тяжело опустилась мне на макушку.
Смутно помню, что было дальше. Кажется, меня притащили в какое-то здание. По дороге к долговцам приставал кто-то с расспросами, слышался лишь мат да ругань. У меня отобрали все, что было.
Кто-то плеснул мне на лицо воды, я тряхнул головой, разбрызгивая воду. Раскрыл глаза, дотронулся до корки запекшейся крови на макушке. Я сидел в какой-то комнате, наподобие чулана. Было холодно. На «вытрезвитель» «Долга» не похоже.
Передо мной стояли два человека, первый — долговец, а второй — какой-то сталкер в комбезе. Широкоплечий, с квадратной челюстью, просто всем своим видом показывал, что не все австралопитеки эволюционировали.
— Отлично, живой. Ты говоришь, преступник? — басом спросил мужик.
— Да. Найди ему работенку на Арене.
— Это мы запросто… че ему, свободу пообещать?
— Что здесь…
— Помолчи, — прервал меня долговец. — Цезарь, сколько дашь за него?
— Посмотрим, каков он в деле, сначала.
Я выпрямился в полный рост, уже полностью придя в себя. Голова болела, но уже не так сильно, я был не связан, а значит, смертельно опасен для них обоих. Но нападать я не спешил.
— Как тебя звать?
— Зови меня Камуфляжем.
— Камуфляж… сам придумал кличку, да? Идем за мной, — бросил мне Цезарь.
— Никуда я не пойду, — ответил я. — Тем более на вашу Арену.
Долговец обошел меня и толкнул в спину к выходу.
— Иди! — приказал он.
— Еще раз тронешь…
— Иди! — снова толкнул он.
Я обернулся, замахнувшись, но ударить не успел, получив пинок по ребрам.
— Сука… — прохрипел я.
— Иди!
Я пошел за Цезарем по длинному коридору, держась за ребра. Здоровяк остановился перед дверью в середине коридора.
— За этой дверью справа — ящик, — сказал он. — В ящике — «стечкин». С полной обоймой. Сталкер, я к этому не имею никакого отношения. Это не долговцы, это люди Князя. Запомни — дверь в зале, за красным контейнером с «веселым Роджером». Она открыта. За ней твой ПДА и остальные вещи. В компе координаты Черного Лагеря, если надо. Первым против тебя выпустят какого-нибудь бандита. Третьим должен быть Дятлов — пристрели его, будь добр.
— Спасибо, Цезарь, — сказал я, надеясь, что все, что он говорит — правда.
Сталкер открыл дверь, и я зашел в следующее помещение. Оно напоминало склад со второго уровня «Олимпа» — темное и завалено ящиками и контейнерами. Вверху окна, за которыми стояли зрители. Много сталкеров, что-то орущих и бьющих по стеклу. Значит, правда все так плохо, как я думал.
Я кинул взгляд направо — железный ящик. Приоткрыл крышку, достал пистолет, вполуха слушая чей-то голос:
— А вот и наш новичок! Камуфляж! Это очередной бандит, которому доблестный «Долг» пообещал свободу, если он выдержит несколько раундов! Вы только посмотрите — его куртка вся в крови! Никак кровь честных сталкеров!
Когда все закончится, пристрели и его, а?
«С радостью», — кивнул я, вынув обойму и глянув. Полная, это хорошо, есть двадцать выстрелов.
— А это еще свежее мясо! Рус!
Спина похолодела… не тот ли это Рус, который шел с нами? Бандит? Что он успел натворить?
— Рус убил одного честного сталкера и его пригнали сюда, чтобы он получил по заслугам!
Я высмотрел в конце зала тощую фигуру новичка. Нет, разглядеть его лица я не мог.
— Бой!
Я пошел вперед, держа пистолет одной рукой. Руса нигде видно не было.
— Рус! Это я, Леха, помнишь меня? — крикнул я, надеясь, что он не станет стрелять.
Я прислонился спиной к одному контейнеру, прислушиваясь. Нет, с ревом зрителей ничего нельзя расслышать. Я выглянул, справа мелькнула тощая фигура новоявленного бандита.
— Рус! Это я, Леха!
— Мне свободу обещали! — ответил Рус, выстрелив в меня. — Извини, сталкер! — добавил он, когда я спрятался обратно. — Хотя ты тоже против сталкеров, да?
— Нет, я не против сталкеров! — крикнул я, высунувшись и выстрелив в него. Пуля чиркнула по контейнеру, а он уже скрылся. — Ты правда убил кого-то?
— Нет, это долгари меня подставили! — со злостью в голосе выкрикнул Рус, перебежав за другой контейнер. Мне пришлось зайти за угол своего укрытия. — А теперь вон условия ставят, типа убьешь этого, жить будешь. — С этими словами Рус снова выстрелил в меня.
Я сел за ящик и ответил:
— Меня тоже подставили! Рус, давай валить отсюда вместе! Я знаю, где здесь выход!
— Врешь ты, сейчас отвернусь, а ты меня пристрелишь! — ответил Рус. — Я знаю!
Я рассмотрел за его спиной красный контейнер с изображением черепа и костей. «Веселый Роджер». За ним должна быть дверь.
Я принялся обходить Руса, который думал, что я еще на той позиции. Из-за шума толпы он не слышал моих шагов и откуда я говорю:
— Рус, не буду я этого делать, отвечаю!
— А я не верю! Знаешь, сколько раз меня подставляли так?
Я был уже сбоку от Руса, а тот вдруг высунулся и принялся палить в ту сторону, где последний раз меня видел. Я вновь побежал вперед, оббегая его. Он еще что-то кричал, а о чем шла речь, я не понимал. Сам я молчал, не выдавая своей позиции.
Я оказался возле красного контейнера, за которым была дверь. Рус стоял с другой стороны, смотря в противоположную сторону, думая, что я все еще там.