что я скажу, "стеклянные" могут продолжить существовать и сохранить за собой территории, — интонацией он поставил точку, затем осмотрел стол ещё раз. Его горло пересохло и Лапоть зашёлся кашлем, который, разрастаясь, дал знать о море в его лёгких. Когда он всё-таки подавил приступ, Жигуль вопросительно кивнул ему.
— Ты что сказать-то хочешь, Лапоть? Никто тебе ничего сейчас не будет гарантировать. Если хочешь гарантий — купи телевизор, — спокойно сказал он и краем глаза поймал кивающего под его слова Кипариса, смотревшего на Дмитрия.
— Сначала скажи, что хочешь, потом получишь гарантии, — более лёгким тоном добавил Кипо.
Ещё раз прочистив горло, Лапоть посмотрел на Кипариса, затем продолжил.
— Стекло мёртв. Его тело лежит на улице Салютова, дом 3, — командиры отрядов переглянулись, Кипарис подался вперёд и положил сложенные в "замке" руки на стол. — С ним лежат двое его рьяных товарищей, Битум и Коготь. Бугром пока буду я и хочу сохранить за собой часть территорий, которые были у "стеклянных". Считаю, что шесть человек — адекватный состав для группы. Я знаю, Жигуль и Кипо претендуют на территории Стекла, поэтому я их и пригласил, чтобы всё обсудить и, конечно, перестать грызть друг другу глотки, — он показал на Жигуля рукой, затем сел.
— Я-то всё гадал, Лапоть, когда вы всё в свои руки возьмёте, — Жигуль поднялся, — я надеюсь...
Он не успел закончить предложение. Его прервали вломившиеся в комнату группа народников в масках, с АК наперевес, под началом Игоря.
— Стоять, не двигаться! Все остаются на местах! — прозвучала команда от кого-то из авангарда. Сразу за ним шёл Игорь.
— Жигуль, не двигаться, — сзади к Гарику подошёл один из народников и, застегнув его запястье браслет наручников, потянулся ко второй руке. Жигуль не сопротивлялся. Браслеты совсем не давили на руки. Собравшиеся молча смотрели на представление с выражением злости и удивления на лицах, только эмоции на лице Кипариса не изменились. — Ты под гражданским арестом. Я, от лица народного дружинника, задерживаю тебя по подозрению в убийстве, покушении на убийство, контрабанде, созданию ОПГ и мародёрстве.
Народник дёрнул Жигуля за бицепс и толкнул к двери. Вся группа вышла. Жигуля вели по лестнице вниз, затем в подвал.
Через несколько секунд нерешительно поднимается Радист и смачивает губы слюной.
— Жигуль был готов к подобному повороту событий... Хочу заявить, что при любых раскладах "жигульские" уважают старые договорённости и надеются на то же со стороны других групп, — Радист перевёл взгляд на Кипариса и тот, прикрыв глаза, кивнул.
— Ты уверен, что говоришь от лица всей группы? — наклонился вперёд Кипо, строя недовольную гримасу.
— Да, Кипо, я уверен, что говорю от лица всех "жигульских".
— Тогда я не вижу проблем, Радист, — серьёзно кивнул Кипо, — надеюсь, капитанство не отдавит тебе плечи.
— Капитаном Жигуль оставил после себя Писаря, так и будет. Так как он не может присутствовать здесь, от его лица говорить буду я.
Собравшиеся кивнули.
— Что ж, откладывать не вижу смысла, — пожал плечами Кипарис, — Радист, что думаешь насчёт территорий "стеклянных"?
Радист только открыл рот, но его перебил Кипо, поднявшись быстрее.
— Перебью, Радист, извини. Хочу сказать, "киповские" готовы отдать всю свою часть Центра, на условиях, что весь лом на территории принадлежит нам. Лапоть, что скажешь?
— Да, звучит отлично, — Лапоть нервно усмехнулся и поднялся, чтобы пожать руку Кипо. После этого заседание продолжилось.
Эпилог
На щеках Жигуля блестит лосьон после бриться. Он стоит, оперевшись на белоснежную большую раковину и чистит зубы. На зеркале напротив него уже появились несколько свежих пенных пятен от пасты, они практически не заметны на фоне старых. Заканчивая вечерний туалет, он полоскает рот зелёным настоем и, сплюнув, заливается диким кашлем. Кровь, оставшуюся на ладони, смывает водой, затем очищает раковину от брызг крови. Закончив, он тщательно вытирает руки и губы, затем выходит из ванной.
Прямо напротив двери лестница, ведущая на первый этаж. Направо — дверь в его комнату, откуда доносятся детский голос. Как только Жигуль тянется к позолоченной ручке, дверь открывается во внутрь. В проёме стоит и вздрагивает от неожиданности его дочь. Тот лишь поднимает глаза на её лицо и улыбается.
На ней был просторный домашний халат, в кармане которого виднелись очертания какой-то маленькой аптечной коробочки. Она достаёт её и протягивает Жигулю.
— Вот, пап. Сказали, очень хорошее средство. Оно-то точно поможет, — на её ладони небольшая цветастая упаковка. Наверняка, ещё один сироп или настойка.
— Да, наверное. Мне, правда, уже лучше, — Жигуль улыбается и, приняв в руку коробочку, прячет её в нагрудный карман халата.
— Не засиживайтесь долго, ей завтра к первому уроку, — улыбается девушка и идёт вниз по лестнице, пользуясь тем, что Жигуль уступает ей проход.
Улыбка на лице Жигуля быстро меняется с весёлой и добродушной на горькую.
По его комнате вокруг кресла напротив большого телевизора бегает девочка с тряпочной игрушкой дракона в обеих руках. Заметив деда, она несколько раз подпрыгивает на месте и хлопает в ладоши.
— Наконец-то ты вернулся. Давай играть?
— Подожди, внучка, новости досмотрю и будем играть, — он обходит кресло и, подняв с него свёрнутую вдвое газету, на главной странице которой среди других заголовков можно прочесть: "Срок заключения Вакуленко Б.А. продлили ещё на полгода... , стр. 6", — садится, положив её в карман халата. Чтобы прибавить убавленную на 0 громкость телевизора, он берёт с подлокотника пульт и зажимает кнопку V+. Идущие по телевизору на фоне новости сразу заполняют комнату, заглушая и так еле слышный звук подъезжающей машины.
На экране диктора сменяет кадр, где человек с размытым пятном вместо лица, дабы нельзя было опознать его личность, лежит в луже собственной крови. Его рука тянется к пистолету.
— ...банда контрабандиста Михаила Бобринского, по кличке "Бобр", была задержана. Сам главарь — застрелен при попытке оказать вооружённое сопротивление...
— Всё-таки, он, — кивает Жигуль, опуская глаза в пол.
— Что, деда? — рядом подпрыгивает внучка, весело смотря в лицо дедушке.
— Ничего-ничего, это я так, про себя... — Гарик поднимает глаза обратно, на телевизор. Кадр уже сменился и на экране теперь 2 человека: корреспондент и кто-то с замыленным лицом, для той же цели, по очертанием напоминающий Радиста.