Читать интересную книгу Подмененный - Кристофер Кубасик

– Клево! – заявила Брина.

– С помощью подобных методик можно защитить человека и не позволить ему превратиться в метахомика.

– Вы от рождения такой? – сурово спросила Брина, обращаясь к Питеру.

– Нет.

– Это невозможно! – вдруг подала голос Лайсон. – В человеке слишком много клеток. Как можно манипулировать с таким количеством!

– Это вполне возможно, если применить нанотехнологию. – Катарина серьезно посмотрела на нее.

– Но таких технологий не существует, – опять возразила Лайсон.

– Вот Клерис как раз и работает над этим. – Тролль посматривал то на Катарину, то на девиц. – Мне стало известно название корпорации во Франции, которая способна изготовить необходимую аппаратуру.

– Не верю я в это, – заявила Брина.

– Почему? Теоретически такая возможность была доказана давным-давно.

– Но не с помощью этой… как ее… нанодребедени. Вся эта кутерьма произошла из-за магии.

Неожиданно Лайсон как-то засмущалась, словно этот разговор был слишком груб для ее нежных ушек, отвернулась, обвела взглядом комнату.

– Телефон включен? – спросила она.

Катарина в некотором недоумении повела взглядом по сторонам, потом посмотрела на разъем у окна, в который была воткнута вилка телефонного шнура. Лайсон подошла поближе, достала какую-то коробочку из рюкзака, подсоединила к разъему.

– Никто и не утверждает, что магические манипуляции здесь ни при чем, – сказал Питер.

– Все равно глупости! – Брина встала. – Они уже попытались в Лондоне, набрали в трущобах голодных умирающих детей…

– Это было издевательство, а не научная работа, – перебила Катарина. – Они действовали нелегально.

– А кто спорит? Дети, однако, погибли. Или их поубивали их родители, когда увидали, что случилось с детьми после экспериментов. Они стали еще более кошмарными созданиями, чем метахомики. Послушай, парень, ты-то здесь при чем? Не хочешь быть троллем? Это твои заботы. А вы, леди, не боитесь за своего нерожденного ребенка? Он не желает участвовать в этом!

Катарина открыла рот.

– Астрал! – небрежно объяснила Брина. – Вот так-то, милая дама. Я целую минуту следила за вами обоими.

Питер невольно выругал себя за тупость. В его положении это недопустимо. То-то эта девица так долго сидела с закрытыми глазами. Надо было немедленно прикрыть Катарину.

Колдунья засмеялась и объяснила:

– Там в центре вашего астрального тела просвечивается маленькое радужное пятно. Эта маленькая аура очень неодобрительно относится к вашим планам.

– Как он может знать о моих планах? – дернула плечами Катарина. – И потом… мой ребенок вас не касается.

– Отлично. Пойдем, Лайсон.

– Нет уж, подождите, – возмутилась Катарина. – Будьте так любезны. Вы не имеете права вот таким образом забросать меня грязью, а потом спокойно, как ни в чем не бывало удалиться.

– Почему? – Брина удивленно смотрела на женщину. – Запросто могу.

Питер вопросительно глянул на Лайсон, та пожала плечами.

– Нет, не можете! Вы слишком молоды, чтобы бросаться подобными обвинениями. Какое право вы имеете решать… Вот когда станете матерью, тогда и будете рот открывать, – кипятилась Катарина.

Девушка подняла руку – у Питера создалось впечатление, что она сейчас подойдет и ударит Катарину.

– Леди, я уже была беременна, – вдруг заявила девица. – Меня изнасиловали в четырнадцать лет. Прошло четыре месяца, прежде чем я обнаружила, что у меня будет ребенок. Я тогда страшно голодала, жить было негде, так что даже внимания не обратила на симптомы. Когда же сомнений не осталось, мне надо было решать, что делать. Нужен ли мне ребенок, который вырастет на улице? У меня тогда и намека на магические способности не было. Мы еще с Лайсон не были знакомы. У меня ничего не было. И в таких условиях – осчастливить мир еще одной жизнью? Но до этого торжественного момента было далеко, а мне все это время необходимо было отыскивать хлеб насущный. А как я могла с животом красть сандвичи у деляг из Элевейтеда, а потом, как койот, бежать до самой Петли? Только ради того, чтобы остаться в живых? Я и себя-то не могла защитить. Мне было только четырнадцать лет. И еще кому-то дать жизнь? Я приняла решение. Один ребенок, так сказать, позаботился о другом. Мне пришлось отдать себя в руки какой-то грязной старухи в подвале, чтобы та выскребла меня, потому что вы, богатые сучки, разглагольствуя о великой ценности человеческой жизни, установили такие цены, что мне и сунуться в нормальный абортарий было немыслимо. А сами вы пользуетесь услугами дорогих врачей, для вас и простынки белые стелют… И вы тут же смеете упрекать меня в молодости? Я, мол, не имею права судить? Я это право выцарапала у жизни на грязных неструганых досках в подвале. Там я корячилась, а эта старуха даже руки не помыла, когда лезла в меня. Но это мои заботы – только мои. Все равно я была только на четырнадцать лет старше своего плода. Когда это случилось, я спросила, почему белый свет так обошелся со мной. Зачем мне даже выбора не оставил? Мне пришлось убить своего ребенка ради него же самого…

Наступила тишина. Катарина на полголовы возвышалась над Бриной, но покорно и растерянно слушала девушку.

– Прости, – наконец выдохнула она и взглянула Брине в глаза.

– Не надо, – ответила Брина. – Какой смысл просить прощения у меня? Извинитесь перед своим ребенком. – Она повернулась к Лайсон и спросила: – Ты готова?

Прежде чем Лайсон смогла ответить, Катарина спросила:

– Значит, вы обвиняете меня в том, что я хочу добра своему ребенку? Ведь я хочу быть уверенной, что никакие метагены не сыграют с ним злую шутку!

– Нет, я обвиняю вас в нетерпимости. В желании навязать ему свою волю.

– Уж какая здесь моя воля, – устало откликнулась Катарина. – Нетерпимость! Слова-то какие громкие… Можно подумать, что я по собственной воле ввязалась в эту историю, что это не меня пришли убивать. Я очень хочу, чтобы ему не довелось испытать нетерпимость по отношению к себе. Я должна быть уверена, что по крайней мере подобная беда, – она кивнула в сторону Питера, – с ним не случится.

– Но вы же все-таки ввязались. Это одно и то же. Одно и то же. – Брина опять вопросительно взглянула на Лайсон.

Катарина осторожно коснулась ее. Та резко отдернула руку и предупредила:

– Не смейте меня касаться!

Питер еще раз посмотрел на Лайсон – надо было как-то выбираться из этой ситуации. Еще работать вместе не начали, а уже разругались! Но у Лайсон глаза совсем затуманились – видно было, что она очень переживает за подругу.

– Хорошо, давайте рассмотрим этот вопрос с другой стороны, – сказала Брина. – В течение поколений мужчины рассматривали женщину как некую несуразность. Как игрушку, годную для развлечения… А вот себя они считали «нормальными», то есть полноценными людьми. Женщина слабее мужчины, значит, она и на звание «человек» не тянет. Так и теперь рассуждают. Если нет, почему работодатели платят женщинам меньше, чем мужчинам?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});