Читать интересную книгу Диверсант (СИ) - Андрей Родионов

Подобный подход прекрасно себя оправдал при освобождении Жанны. Конечно же с моими-то деньгами я без труда мог отыскать наемников. Но вот вопрос — сражались бы они до конца, как поступили баварцы? Прошли бы по моему следу, чтобы спасти нас с Жанной? Вот почему всякий знатный человек старается собрать вокруг себя друзей и соратников!

Проблема лишь в том, что я обзавелся деньгами и стал бароном совсем недавно, а потому никакими преданными вассалами обзавестись пока что не успел. Но вассалы — дело поправимое, появятся, никуда не денутся. Сейчас же я остро нуждался в помощи совершенно определенного рода. И, кровь из носу, был должен ее получить. Доверенный человек, юркий и совершенно неприметный, привел меня к гостинице в порту Марселя.

— Второй этаж, четвертая дверь слева от лестницы, — тихо говорит он. — Я пригляжу, чтобы вам не помешали.

Не проходит и минуты, как я властно стучусь в дверь.

— Кого там черти принесли? — рычит из-за двери знакомый голос.

— Барон де Тишемон, — представляюсь я.

Дверь распахивается, хозяин преувеличенно галантно интересуется:

— И какого черта занесло в этакую глушь вашу светлость, Робер?

А он вовсе и не удивлен, привычно отмечаю я. Похоже, по-прежнему в курсе того, что происходит в этом мире.

— Я здесь потому, что мне нужна твоя помощь, Жак, — признаюсь я. — Дело весьма серьезное, и я предлагаю немедля поехать ко мне, благо гостиница совсем недалеко. Ты уж прости, но тут о подобных вещах говорить нельзя.

— Ныне я в опале, — пожимает плечами де Кер. — О каких серьезных делах может идти речь? Ты уверен, что ничего не путаешь?

— Собери вещи, — говорю я. — Если столкуемся, сюда ты больше не вернешься.

— Разбогател? — любопытствует Жак, когда мы подъезжаем к лучшей в Марселе гостинице "Дева и лебедь". — Слышал тут краем уха о твоем сватовстве.

— Наследство привалило, — туманно объясняю я. — Мне просто повезло, вовремя один хороший человек преставился.

Мы устраиваемся в гостиной. Уютно пылает камин, в руках нянчим кубки с вином.

— Скажи мне, любезный друг, — перехожу я к делу, — нет ли у тебя на примете какого-нибудь проверенного, надежного банка с устоявшейся репутацией?

Ничуть не удивившись, Кер деловито интересуется:

— Хочешь вложить в него деньги, или занять золото под недвижимость?

— Закладывать мне пока нечего, — признаюсь я, — пожалованное королем имение только обживаю. Меня другое интересует: хочу по случаю прикупить банк.

— Но для чего?

Жак хмурит брови, лоб его идет морщинами.

— Ты только не обижайся, Робер. Но я скажу тебе, как на духу: староват ты для того, чтобы заняться банковским делом. Тут, как и в каждом ремесле, начать надо с раннего детства. Поначалу, лет десять, проходить учеником, затем еще столько же подмастерьем.

Он вздыхает:

— Отец, покойник, все пытался меня приобщить к финансовому делу, но я не выдержал, сбежал. Представить себе не можешь весь этот ужас: с раннего утра и до позднего вечера без остановки гремишь счетами, складывая и умножая, деля и отнимая, высчитывая прибыль и уточняя расходы.

Помолчав, Жак вкрадчиво интересуется:

— А знаешь ли ты разницу между флорином, дукатом и цехином? А как надо вести и проверять бухгалтерские книги? Да вот тебе самое простое — сколько весит тысяча зерен перца, а?

Я сокрушенно развожу руки.

— То-то же! — восклицает Жак.

Осторожно, чтобы не спугнуть его, я говорю:

— Жак, ты же знаешь, друг, как я к тебе отношусь. Я тебя где-то даже люблю.

Затуманенные воспоминаниями глаза Кера медленно проясняются, он машинально кивает, но тут же настороженно переспрашивает:

— Любишь, говоришь? Ну-ну! Давай выкладывай прямо, что тебе нужно, без этих твоих подходцев!

Вот и попробуй общаться с разведчиком по науке Карнеги. Правильно говорят, что профессионального обманщика не надуть. Есть, правда, один способ, как добиться от Жака того, что хочешь. Надо сказать ему правду.

— Жак, — говорю я, — как ты слышал, теперь я богат. Ужасно, сказочно, и, не побоюсь этого слова, прямо-таки неприлично!

Мой собеседник делает нетерпеливое движение, и я продолжаю:

— Мои деньги хранятся в добром десятке банков. Но так уж сложилось, что я чужим банкам не доверяю, и, вот такая у меня прихоть, желаю хранить все свои деньги в собственном. Это первое. И второе, но самое главное: я прошу тебя возглавить мой банк. Не пугайся, ненадолго. Едва только дело наладится, ты порекомендуешь мне надежного управляющего, а дальше занимайся, чем хочешь. В оплате сойдемся.

Пару минут Жак Кер молчит, переваривая услышанное. Затем, глядя мне прямо в глаза, он тихо спрашивает:

— Зачем это тебе?

И вот тогда, решившись, я открываю ему свой план. Поначалу Жак считает, что я сошел с ума. Затем — что это шутка, какой-то нелепый розыгрыш. Но я терпеливо отвечаю на все его каверзные вопросы, и постепенно он убеждается, что дело может выгореть. Да что там может, оно просто обязано выйти!

— Для того, что ты задумал, нам и в самом деле потребуется завести собственный банк, — решает он наконец. — Получить концессию на его открытие можно хоть в Венеции, а хоть и во Флоренции, дело это нетрудное. Впрочем, учитывая некоторые обстоятельства, Венецианская республика исключается.

Я киваю, губы сами расплываются в самодовольной ухмылке. Все-таки здорово я их умыл, до сих пор приятно вспомнить!

Язвительно фыркнув, Жак продолжает:

— Как только появится банк, в течение пары лет мы откроем филиалы во Франции и Британии.

— Еще один вопрос, — прерываю я Кера. — Скажи, а куда теперь пойдут твои люди, чем займутся?

— Почему ты спрашиваешь?

— Я хочу взять их к себе на службу. Думаю, что французский король перестал им платить, и вряд ли кто из них успел отложить достаточно денег для безбедной старости. Я прав?

— Пока я их подкармливаю, — пожимает Жак плечами, — но надолго меня не хватит.

— И сколько же у тебя числится разных умельцев?

— Если считать простых исполнителей, то десяток наберется, — не раздумывая отвечает Жак. — Ну а людей с головой, чтобы могли все продумать и просчитать — трое… вместе со мной.

— Насколько я тебя знаю, со всяким быдлом ты работать не станешь, — улыбаюсь я. — Так что исполнители, наверное, все же не простые.

— Люди — золото, — уверенно кивает Кер. — Работают без осечек. А простые потому, что головой работать не любят, хотя в своем ремесле равных им не сыскать. Требуется тебе, к примеру, чтобы человечек ненужный незаметно исчез, да так, чтобы и через сто лет следов от него не нашлось — сделают. Выкрасть что-то или кого-то, проследить за кем-то незаметно — и тут им цены нет.

Жак тяжело вздыхает:

— Эх, что и говорить, у покойного графа все работало, как часы!

— Ну что же, — говорю я, — раз уж мне все равно придется собирать собственную команду, пусть я с самого начала знаю, что работаю с настоящими профессионалами. Хватит любительства, и никаких поддавков. Жак, я принимаю твоих людей.

— Есть у меня один вопрос, Робер, — улыбается Жак с некоторым напряжением. — Скажи, а тебе никогда не приходило в голову, что мы, как люди полностью лишенные предрассудков и рыцарского благородства, можем попросту отобрать у тебя деньги?

— Разумеется, приходило, — растягиваю я губы в ответной улыбке.

Жак легонько, почти незаметно отшатывается, из чего я заключаю, что в моих глазах нет и тени веселья. Отвечаю я ему медленно и спокойно, без всяких там истерических взвизгиваний.

— Именно потому все вы будете работать на разных направлениях, и в разных странах, никогда не встречаясь друг с другом. И потом, я не какой-то безвестный рыцарь-наемник, в руки к которому попало столько золота, что он не может его удержать. Я, дружище, ныне барон, с собственным замком, челядью и дружиной. И ты сам знаешь, чей я теперь родственник!

Мы глядим друг другу прямо в глаза, и во взгляде моем Жак без труда читает, что мертвецу деньги ни к чему, и лучше синица в кулаке, чем стилет в спину. Я стираю с лица улыбку, голос мой ровен:

— Итак, ты поможешь мне?

Жак Кер кивает, и крепким рукопожатием мы скрепляем сделку. Я протягиваю Жаку небольшой кожаный кошель, заглянув внутрь, тот одобрительно кивает.

— На эти камешки, — медленно говорит Жак, — я смогу открыть десяток банков.

— Не увлекайся, — усмехаюсь я, — лучшее — враг хорошего. И экономь деньги, нам они понадобятся.

И тут же хлопаю себя по лбу.

— Совсем забыл за всеми этими хлопотами! Жак, мне потребуется от тебя еще одна услуга. Надо пристроить младенца в добропорядочную семью. Я хотел бы, чтобы малыш вырос в доме, где работают с деньгами. Если он хотя бы наполовину пошел в отца, быть ему финансовым гением!