Она покачала головой.
— Не думаю, мистер Монрой. Никуда вы меня не доставите.
— Вы больше не занимаетесь этим делом, мистер Монрой, — добавила Мэллори. — Сара в безопасности. Теперь вы можете просто уйти.
— Тогда зачем вы здесь? Чтобы продемонстрировать мне, что она в безопасности и я могу идти своим путем?
— Совершенно верно, — ответила Мэллори. — Возвращайтесь к своей маленькой жизни, а я вернусь к своей.
— Не пойдет. Все это дурно пахнет. — Я понюхал воздух. — Что-то происходит.
— Даже если и так, — сказала Сара, — вы понятия не имеете, что именно и с чего начать.
Эта дама была права. И все же что-то определенно было. Что-то, что я упустил…
И вдруг я вспомнил. Отдельные куски головоломки встали на свои места. Большинство из них, по крайней мере.
— Вот тут вы ошибаетесь. Я знаю, с чего начать.
— Вы блефуете, мистер Монрой, — сказала Сара.
— Вот как? Откуда у вас синяк под глазом? Кенни поставил, перед тем как вы убили его? Или вы всего лишь споткнулись на своих высоких каблуках?
Мэллори облизнула губы. Они с Сарой обменялись взглядами.
— Что вы собираетесь делать?
Я смотрел на нее, пытаясь принять решение.
Истина состояла в том, что в данный момент мне было плевать и на Сару, и на полковника, и на того кретина, который ударил меня по голове. Единственная, на кого мне было не наплевать, это Мэллори. Я хотел ее.
Я хотел Мэллори, и, так или иначе, я ее получу.
Джейси не оказалось рядом, когда Дэвид открыл глаза, и его тут же охватила тоска. Перегнувшись, он взглянул на часы: 3.28. Он упал на подушку. Слишком рано. Как ни посмотри, слишком рано.
Он лежал, прислушиваясь и дожидаясь, пока глаза привыкнут к полумраку. На диване Джейси не было. Он перевел взгляд на балкон, подумав, что она вышла посмотреть на берег, залитый лунным светом. Никакой Джейси. Охваченный тревогой, он откинул одеяло и включил свет. Где она, черт побери?
И вдруг Дэвид увидел серебряный лучик света, пробивающийся из-под двери ванной. Только тут он осознал, как сильно встревожился. Он постучал в дверь.
— С тобой все в порядке?
— Все отлично, — ответила она. — Просто принимаю ванну.
Пауза. Потом:
— Хочешь ко мне?
Он засмеялся.
— Ты задалась целью уморить меня.
— Мы задались целью уморить друг друга.
Он толчком открыл дверь, и тело тут же среагировало на зрелище мокрой, скользкой женщины в ванне. Влажные волосы кудрявились вокруг лица. Кожу покрывали серебристые пузырьки — очень скромно, но в то же время очень эротично.
На опущенной крышке туалета лежала стопка бумаги. Дэвид вгляделся. Что это?
— Ты разрешил мне, — сказала она. — Я постаралась не замочить страницы.
Его рукопись. Она взяла с собой его рукопись.
Живот у него свело. До сих пор никому не дозволялось читать его роман. Он ожидал, что сейчас его накроет волна сожаления — из-за того, что, одурманенный желанием, он дал Джейси это разрешение. Однако никакого сожаления не было. Скорее, совсем наоборот.
— Ну, и что ты думаешь?
Он затаил дыхание: оказывается, ее мнение значило для него больше, чем он ожидал.
— Мне нравится, — сказала она.
— Правда? Или это типа «мы только что так классно занимались любовью» и поэтому нравится?
Ее смех воспламенил Дэвида, и его плоть снова отвердела.
— И то и другое, — ответила Джейси. — Но все-таки больше просто нравится. Забавно и необычно. Не бросай его.
Он покачал головой.
— Я и не бросаю. Откладываю на время, это да. Но совсем бросить не могу.
Она сжала губы, и у него мелькнула мысль, не подумала ли она в этот момент о своем рисовании. Потом ее лицо просветлело, на губах заиграла улыбка.
— И чем все кончится?
— Не знаю. Монрой пока не доложил мне.
— Ты такой странный, Дэвид!
Он подобрал страницы и уселся на крышку унитаза.
— Это часть моего очарования, дорогая.
— Да, — согласилась она с неясными нотками в голосе. — Насчет этого ты прав.
— Устала?
— Немного.
Он протянул руку, она приняла ее и встала, поднимаясь из воды, словно богиня из моря. Пузырьки все еще липли к ней, главным образом к самым чувствительным местам. Дэвид боролся с желанием взять ее прямо здесь, пузырьки там или нет. Однако обоим требовалось поспать, и, страстно желая заняться с ней любовью, он не менее сильно хотел уплыть в сон, чувствуя рядом ее теплое тело.
Свободной рукой он взял полотенце и начал вытирать ее.
— Пошли в постель?
Джейси кивнула. Под одеялом она прижалась к нему и почти сразу уснула. Обнимая эту женщину, он чувствовал себя на седьмом небе. Никогда, никогда не найти ему слов, чтобы выразить, какая она необыкновенная.
Она слегка пошевелилась, еще теснее прижимаясь к нему. Он вздохнул. Проклятье! Как жаль, что она стремится к такой жизни, которая ему даром не нужна.
И как жаль, что он влюбился в нее.
Джейси проснулась в объятиях Дэвида и прижалась к нему, такому теплому, чувствуя себя в безопасности и любимой.
Насчет последнего, впрочем, это всего лишь иллюзия. Она понимала это. Они хотят разного, и потому ничего настоящего между ними возникнуть не может, как бы хорошо ни было им в постели. И как бы ни тосковало по Дэвиду ее сердце.
Расстроившись, она выбралась из постели, стараясь не разбудить его. Светила полная луна, мир за окном утопал в серебре, и Джейси вышла на балкон, представляя себе, какое буйство красок будет сопровождать завтра восход солнца. Некоторое время она постояла там, чувствуя себя маленькой и одинокой, а потом вернулась в номер и взяла мобильник. Никаких угрызений совести она не испытывала. Бодрствуя, Таша не расставалась с телефоном. А учитывая ее любовь к второсортным фильмам, обнаружить Ташу бодрствующей в середине ночи было совсем нетрудно.
Джейси бросила взгляд на Дэвида, сила которого ощущалась даже во сне, вышла наружу и прикрыла за собой дверь.
— Привет, — сказала она.
— О господи! — взволнованно откликнулась Таша. — Я собиралась позвонить тебе утром. Никак не могла придумать предлог для звонка в отель посреди ночи. Как Сан-Диего? Нашли что-нибудь?
— Об Эле ничего, — ответила Джейси.
О ее чувствах к Дэвиду? Тут, по правде говоря, многое прояснилось.
Отбросив эти мысли, она бегло пересказала Таше, как проходило их неудачное расследование.
— Мы, конечно, не оставляем попыток, но пока пусто.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});