Айрис кивнула.
— А теперь отдай меч.
Она помотала головой:
— Я привыкла к нему.
— У тебя есть когти. Но если понадобится меч, одолжишь у какого-нибудь зазевавшегося вояки. Согласись, с мечом в твоем новом платье…
Она нехотя сняла портупею с ножнами и передала Логану.
— Переодевайся, — бросил он на прощанье. — Я скоро.
Надев платье, Айрис долго стояла перед зеркалом, висевшем на стене. Она так долго ходила в мужской одежде, что увидеть себя в женской… весьма непривычное зрелище.
В душе ожили доселе неведомые чувства, что-то болезненно заворочалось, и ей вдруг до одури захотелось показаться в этом простеньком наряде Рикерту. Поймав себя на этой сумасшедшей мысли, девушка покраснела и с трудом сдержалась от того, чтобы не сорвать платье.
Чтобы отвлечься от глупых мыслей, она распахнула окно. В комнату ворвались уличный шум, запахи, и Айрис поморщилась. Она не любила город и раньше, а сейчас, с ее обостренным нюхом ей было труднее вдвойне. Но Айрис готова была терпеть. Лишь бы не видеть себя в зеркале.
Вооруженные всадники, показавшиеся со стороны западных ворот, вначале не привлекли ее внимание. Впереди ехали шестеро рыцарей, вслед за ними оруженосцы, каждый вел в поводу двух коней: боевого жеребца и лошадь, груженную доспехами и припасами.
Айрис готова была уже отвернуться, когда ее взгляд зацепился за герб, изображенный на одежде всадников. Барон Дилан ван Вильц! Не узнать его герб было невозможно, она могла нарисовать его с закрытыми глазами. Айрис запомнила его так же хорошо, как и шесть других гербов. Едва покинув Цитадель, она первым же делом выяснила местонахождение Хагена и всех его ближайших сподвижников, теперь уже вассалов. Вопрос о степени вины каждого ее ничуть не занимал. Она искренне полагала, что служить такому чудовищу, как Хаген, нормальные люди не могли.
«Впрочем, — Айрис криво усмехнулась, — о трех гербах можно уже забыть. На очереди — четвертый». Когда она убьет этого выродка, Логан только спасибо скажет. В конце концов, они теперь союзники. И он заинтересован в ней не меньше, чем она в нем.
Девушка торопливо выбралась на крышу трактира. Как везде, дома стояли в Амберге почти вплотную, и следовать за бароном, прыгая с крыши на крышу, было нетрудно даже для обычного человека. Мешал только подол платья, и Айрис с каким-то сладострастным ощущением оборвала его повыше коленей. А затем оборвала и рукава. О том, как она теперь выглядит, девушка больше не думала. Ее волновало только удобство передвижения.
Последние несколько лет барону Дилану, пожалуй, пришлось тяжелее всех. Когда закончилась война, когда повесили последних мятежников и власть Хагена признали все, Дилан заскучал. В отличие от Росбаха, Эдгара и отчасти Юлиха, чьи владения находились в непосредственной близости от Цитадели, владения Дилана почти не страдали от демонов. А мирная жизнь оказалась для него нелегким бременем. Нередко его одолевало желание бросить опостылевшее баронство и уйти в наемники в Итанию, где, по слухам, обретался его старинный друг Рикерт, так неожиданно исчезнувший из отряда Хагена. Останавливало одно — рано или поздно Хаген замахнется на корону всей Армании, и тогда Дилан вновь сможет развернуться во всей красе.
Вызов к графу он воспринял с радостью. В воздухе явственно запахло войной, и Дилан прибыл в полной боевой готовности. Смущала настоятельная просьба взять только самых проверенных и самых умелых рыцарей, но, в конце концов, войны бывают и небольшие.
Стремительную тень, бесшумно следовавшую за ними по крышам, Дилан заметил довольно быстро. Сначала ему показалось, что это ветер несет чье-то сорванное с бельевой веревки платье, но вскоре понял, что с крыши на крышу прыгает человек. Правда, определить, мужчина это или женщина, Дилан не смог.
Да и могло ли это существо быть человеком? Мог ли человек двигаться настолько быстро и бесшумно?
Мысль о том, что существо преследует именно его, привела Дилана в восторг. Что бы ни случилось, барона ждало великолепное и бударажущее кровь приключение. А то, что неведомое существо может угрожать ему смертью, Дилану даже в голову не пришло. Здесь, посреди города, с мечом на поясе, рядом со своими верными рыцарями барон ощущал себя почти всемогущим.
Поняв, что ее заметили, Айрис немного обеспокоилась. Ожидавший нападения барон мог оказать сопротивление и дождаться помощи от своих людей. А значит… Она резко ускорилась, и Дилан потерял ее из виду.
Какое-то время он еще приглядывался к крышам, но вскоре ему это надоело, и он выкинул мысли о загадочном существе из головы. Впереди была развилка, и Дилану следовало решить, куда отправиться вначале — поспешить к Гелену, как было указано в письме, или заехать к себе.
Но он не успел принять решение. Спереди донесся грохот, и на дорогу от трактира выкатились тяжелые бочки. Громко бранясь, следом выскочил хозяин с работниками. Возницы телег, следовавших перед Диланом, набросились на трактирщика едва ли не с кулаками.
Дилан махнул рукой своему оруженосцу. Тот спешился и, лавируя между бочками, пошел наводить порядок.
Вновь заскучав, барон вскинул голову, надеясь снова увидеть неведомое существо и… из горла его вырвался сдавленный крик ужаса. На него сверху падало нечто, одетое в разорванное женское платье, с горящими глазами-углями, острыми зубами и звериными когтями на страшных жилистых лапах.
Большего Дилан не успел ни увидеть, ни понять. Существо одним ударом лапы оторвало ему голову, а затем в считаные секунды, на глазах рыцарей, взобралось по стене на крышу и исчезло из виду.
Гелен стоял в кабинете Хагена, уставившись куда-то в пространство. Встречаться взглядом с графом ему не хотелось.
Хаген ходил вокруг Гелена с грацией льва, почуявшего добычу. Вернувшись в замок, Гелен с трудом узнал графа. От жирного, дряблого тела не осталось и следа. Хаген вновь выглядел как встарь — крепко сбитым и обманчиво медлительным.
Это казалось невероятным, настолько измениться за несколько дней, но следовало признать — слово «невероятно» и Хаген вместе не уживаются.
— Итак, Гелен… — Граф заложил руки за спину. — Ты утверждаешь, что поединок Юлиха и Рикерта был совершен по всем обычаям и законам, не так ли?
— Именно так, ваше сиятельство.
— Знаешь, Гелен, я всегда знал, что никому нельзя верить до конца. Но последние несколько лет я стал думать, что это неприменимо к тебе. Что ты — исключение из правила. Очень жаль, что я ошибся.
— Я готов понести любое наказание.
— Понесешь, будь уверен. Но позже, когда все эти неприятности наконец закончатся. Сейчас же мне понадобится помощь любого. Даже такого ненадежного человека, как ты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});