— Да, это уж точно, раз на тронах в обеих наших странах окажутся дети. В чем-то даже жаль, что им не позволят править. Было бы меньше кровопролитий, потому что они отправляли бы свои армии искать приключений в густых дебрях, играть, а не воевать.
— Чудесная мысль, братец. Так и вижу тебя танцующим с феями и лесными духами на какой-нибудь поляне.
Керан осуждающе нахмурился, но в глазах его светилась улыбка.
— Теперь у тебя есть муж, чтобы учить тебя не давать воли своему язычку.
Он повернулся и вышел в двери, которые вели во двор замка. Его отряд уже ждал, и утреннюю тишину нарушали фырканье коней и скрип кожаных седел. В воздухе незримо ощущалась их готовность к походу. Как только ее брат вышел, кто-то из людей подвел ему коня. В его отряде были англичане, которым хотелось поскорее вернуться в Англию, но, по сути, это были мужчины, которым хотелось вернуться к семьям. Это не было особенным свойством шотландцев или англичан, это было общим желанием всех мужчин.
Керан вскочил в седло, надел шлем и высоко поднял руку:
— Вперед!
Отряд слаженно рванулся за ним. Их четкое движение ясно демонстрировало долгие годы обучения, которое прошел каждый из них, вплоть до оруженосцев, чтобы стать теми, кто они сейчас. Рыцаря невозможно обучить за неделю трудиться, он начинает в очень юном возрасте. Впереди у таких юнцов много трудностей, и, только преодолев их можно получить ту золотую цепь, которая служит свидетельством их успеха. Годы обучения были долгими, а многочисленные задания даже перечислить невозможно, однако они порождали человека с несгибаемым духом.
Джемма узнала Синклера: на его шлеме колыхались два белых пера. Утренний свет блестел на кольчуге, которая была идеально начищена, несмотря на то, как много дел ему приходилось брать на себя, находясь на службе у ее брата. Причина тому была очень простой: это внимание к деталям служило символом того, чему он посвятил свою жизнь.
— Ты будешь очень тосковать по брату?
Гордон подошел к ней, остановившись чуть впереди, чтобы обозначить свое положение господина замка. Она повернулась и присела, изображая послушную супругу, но когда подняла на него взгляд, то позволила, чтобы в нем отразилась ее страсть.
— Только если с тобой будет скучно, муженек.
Его губы на мгновение раздвинулись в белозубой улыбке, а потом он раскинул руки и поймал ее в объятия. Закинув Джемму себе на плечо, он повернулся к лестнице, которая вела к ним в спальню.
— Клянусь, что буду стараться изо всех моих скромных сил, милая.