равнодушием, как вздымается от земли в небо чёрный едкий дым. Словно повторялся момент из своего прошлого, о котором вспоминать не хотелось.
– Хорошо горит, – заявил вдруг Дэкван, опуская на плечи Нагиля турумаги.
– Побойся короля, – сипло отозвался Нагиль.
– Король сказал бы то же самое, генерал. Дворцы хорошо горят, особенно если их занимают неправильные люди.
Задерживаться в Хэнджу они не планировали, но после «учинённого беспорядка», как выразился Дэкван, люди генерала Муна обязаны были помочь городу восстановить хотя бы часть улиц.
– Пусть король пришлёт сюда провизию, – приказал Нагиль на третий день работ. Уставшие мужчины и женщины не могли протянуть весь холодный сезон на одной лишь благодарности за свободу, им необходимы были еда, тёплая одежда.
Командиру Чжаню промедление не нравилось, но он согласился подождать. Он и его люди размещались в уцелевших крылах дворца, ели то же, что и горожане и воины Нагиля, спали по одному режиму с городской стражей.
Через неделю Нагиль добрался до тюрем, в которых разместили примкнувших к секретарю стражников дворца и Лю Соджоля.
– Я зарекался сохранять жизнь предателям, – начал Нагиль, едва пересёк порог тюрьмы. Тут были низкие потолки, холодные стены. Выходцу из знатной семьи наверняка было тяжело проводить в тесном неуютном помещении столько дней и ночей.
Лю Соджоль поднял к пришедшему генералу пустой взгляд. Прежней спеси в нём не было, в глазах застыло неверие и та же усталость, что Нагиль отмечал порой и в себе.
– Пришли позлорадствовать, генерал Мун, – осклабился Лю Соджоль лениво. – Жаль, из меня не выйдет благодарного собеседника или хотя бы слушателя.
– Знаю, – отрезал Нагиль. – Я не радоваться вашей участи пришёл. Поверьте, мне тоже не доставляет удовольствия с вами беседовать.
– Тогда зачем явились?
– Рассказать вам о будущем.
Нагиль прислонился спиной к стене, скосил взгляд на сидящего на полу Лю Соджоля. От прежнего облика в нём ничего не осталось, даже краски на дорогих одеждах потускнели.
– Вашего отца уже посадили в тюрьму и ждут суда, я уверен, – заговорил Нагиль медленно и тихо. – Сестру отослали из Хансона, сейчас она в Кванджу. Как только мы отвоюем у Японии острова, она отправится туда с парой служанок и будет жить там в одиночестве.
– Генерал, – сухо простонал Лю Соджоль, – вы всё-таки злорадствуете.
– Нет, господин Лю. Я, как и заявил, не получаю удовольствия от того, что рассказываю вам это. И всё же…
Нагиль посмотрел прямо на Лю Соджоля, теперь позволяя себе отпустить сдерживаемые злость и горькое разочарование.
– Всё же несмотря на жалость, которую я испытываю к вашей сестре, но не к отцу, мне хочется, чтобы вы прочувствовали хотя бы часть того отчаяния, что подарили мне в прошлом.
Лю Соджоль прикрыл глаза. Из рассеченной губы от широкой улыбки у него снова пошла кровь.
– Я знал, что поплачусь за пытки над вашей женщиной.
– О нет, – скрипнул зубами Нагиль, – за это вы ответите перед ней. Сейчас за ваши грехи расплачивается ваша семья.
Нагиль оттолкнулся от стены, шагнул вдоль деревянных балок решётки. В тень, во влажную липкую прохладу, холод.
– Советника Лю наверняка ждёт казнь, – продолжил он. – Совсем как мудан Ордена Белого Тигра, что умерла по вашей вине.
Лю Соджоль распахнул глаза, вскинул к Нагилю бледно-жёлтое, почти серое лицо.
– Она погибла не из-за меня, генерал. Я думал, вы знаете это.
– Знаю, – не стал умалчивать Нагиль. – И тем не менее это ваши действия запустили цепочку трагических событий. С вас всё началось.
– Правда? – ощетинился Соджоль. – А мне казалось, всему виной вы и ваш названый брат.
Нагиль вернулся к узкому окну, сквозь которое на пол тюрьмы падали три полосы белого дневного света.
– Имей вы чуть больше терпения, господин Лю, – сказал он задумчиво, – из вас вышел бы хороший политик. Вы молчите, когда это выгодно, и говорите, когда выгодно.
– Как и вы, – усмехнулся Лю Соджоль. – Знаете первое правило политики, генерал Мун? Нельзя лгать народу, если хочешь получить его доверие. Из вас тоже вышел бы хороший политик. Или, может, даже король?
Нагиль не сдержался и выдохнул со смешком.
– А вы не из пугливых, господин Лю, раз говорите такие вещи.
– Меня казнят, генерал, – развёл руками Лю Соджоль. – Или предадут участи куда более изощрённой… Отдадут госпоже Йонг, – пояснил он после секундного замешательства.
Нагиль дёрнул губой:
– Нужно было подумать об этом до того, как пытать её.
Пришлось ждать ответного письма вана Чосона, потом – наместника, который заменил бы освободившееся место секретаря Ван Шоужаня. Им неожиданно стал один из родственников советника Кима, но Нагилю было плевать. Люди сменяли друг друга слишком быстро, пока таяли снега и вскипало море.
«Скорее… – думал Нагиль, когда вместе с увеличившимся в несколько раз войском Императора собирался в дорогу до Хансона. – Скорее бы увидеть Сон Йонг».
В столицу Нагиль, Дэкван и несколько тысяч имперских воинов, одетых в красное, прибыли в середине сезона пробуждения личинок [83], непозволительно опоздав.
Дворец встречал их как победителей, хотя до желанной победы Чосона было ещё далеко, да и генерал Мун привёл в столицу бывших врагов государства… Но новый Совет, состоящий теперь из половины клана Ким, не показал виду, что чем-то рассержен. Когда Нагиль вошёл в тронный зал, держа руку на верном мече, Ли Хон чуть не вскочил с места.
Одетый в красное, с золотой вышивкой феникса на груди, король Чосона выглядел величественным мальчишкой, которому поручили важное дело и оставили в одиночестве – и он ждал, когда к нему прибудет кто-то ответственный, чтобы разрешить все проблемы. Нагиль шагал к нему через весь зал, чувствуя, как от немытого тела пахнет потом и грязью, как спутанные волосы липнут к коже и стойкий запах благовоний не может просочиться сквозь слой сала на его лице и шее.
Ли Хон – мальчишка? О нет, Ли Хон вблизи наконец-то предстал перед Нагилем во всей красе: спокойный, сдержанный, облачённый в королевские одежды по размеру и смотрящий на прибывших воинов с тлеющей в глазах благодарностью. Сейчас он выглядел как настоящий король Чосона. И вёл себя как король Чосона. Образ, что запечатлелся в памяти Нагиля, стирался в эти секунды, пока он стоял напротив короля и смотрел на него снизу вверх, не смея заглядывать в глаза.
– Ваше величество. – Нагиль поклонился, едва слышно выдохнул. В тронном зале пахло сливой: король повелел подготовить к возвращению Дракона благовония, что помогут ему, а не ослабят. Как всё переменилось с последнего дня, когда Нагиль был в столице…
– Генерал Мун, – кивнул Ли Хон, и только в его голосе Нагиль услышал слабое эхо радости. Молодец, молодой король, научился выдержке и терпению, пока генерала не было рядом.
– Я выполнил ваше поручение, шпион наместника доставлен в Империю. Шпион мёртв, а Император просит прощения за действия своего человека.
Из писем Нагиля Ли Хон уже знал, что наместника Ван