Читать интересную книгу Наблюдатель (СИ) - Игорь Прочерк

     Начальник службы безопасности со звучным именем Феар со своими незапоминающимися помощниками, вот уже полдня как незримой тенью скользит где-то рядом, мы друг к другу пока приглядывались. Я не торопился увольнять его людей лишь бы привести новую команду, преданных лично мне, так как ещё никого не знал, система работала, зачем ломать работающий механизм.

     Стал разговаривать с учёными, раз уж они оказались на этой станции, время до ужина ещё было, подтвердил предварительные договорённости, обговорили ещё раз финансирование, технические детали, сказал, что по прибытию в империю в придачу к ним были наняты сотрудники вспомогательного и обслуживающего персонала. Особо обговорили безопасность, секретность производимых работ, посоветовал высоколобым назначить не меньше чем ещё несколько разумных для возможности обслуживания того потока который вскоре пойдёт для установки новой нейросети, взаимно довольные друг другом расстались.

     Условия были лучшими, такой техники, уровня бытовых условий, оплаты по контракту и практически свободного полёта для самостоятельных исследований им предложить больше не мог никто, и я планировал ещё минимум в десять раз увеличить количество работающих на этой станции. Какая то смутная внутренняя тревога была у меня, когда я задумывался что большинство научных работ производится Сплотами, может эта раса разумных на самом деле настолько хороши, но чем то мне эта ситуация не нравилась и я решил под своим личным крылом собрать лучших из лучших.

     Аграфские учёные с нетерпением ожидают, когда их допустят в святая святых, личную лабораторию моего отца, и они смогут проводить свои собственные исследования на самом лучшем в содружестве оборудование. Планов, проектов, идей у них множество. Мне же надо чтоб прекратилась утечка мозгов, поэтому во всём их поддерживаю. Может в будущем и буду выдавать так называемые гранты, это когда финансируется строго определённая деятельность, отсекая лишнее, но пока и то, что работать будут у меня, а не у Сплотов достаточно.

     Ужин прошёл в менее торжественной обстановке, женщины уже освоились на станции, но держатся дружной кучкой, учёные сидят за столом тоже своим отдельным коллективом, что-то тихо обсуждая. Я же рассыпался в похвалах милых женщин, безошибочно называя каждую аграфку по имени, замечая, как выгодно оттеняет их красоту надетые вечерние наряды, рассыпался в комплиментах их безупречному вкусу и чувству прекрасного, никого не оставил без внимания. Предупредил ещё раз, что нейросеть индивидуальная, ночью должна развернуться, первые две базы автоматически пока они будут спать, встанут на изучение. Рассказал о планах на следующий день. Разошлись поздно.

     Утро после раздельного завтрака началось с экскурсии, учёные уже закрылись в лаборатории и больше в совместных посиделках участвовать не желали, у них было более интересное занятие. На своих гостях я хотел обкатать будущее своего музея, заодно посмотрев какое это окажет влияние. Учёных мы на вторую половинку станции не пустили, но они мне кажется, этого и не заметили, увлечённо что-то делающие в лаборатории и постоянно запрашивая Искин о доступных возможностях базы.

     Итак, я, Феар с тремя аграфами и восемь аграфок переступили порог шлюза соединяющего станции. Ролики давно готовы, первое посещение музея решил провести лично, всё давно отрепетировано. Продуманный маршрут, по станции, демонстрационные ролики голограммы о тем непростом времени, как заключительный этап экскурсия в холодильник, отработанная система безопасности, мы с паучком продумали, кажется, всё что только можно было. Особого опасения заслуживали мысли гостей, что осталось что-то работающее с тех времён, но на самом деле ничего ценного на этой половине станции не было, все я заранее вывез. Вот с явно заметным трепетом мои спутники прошли шлюз, соединяющий исследовательскую станцию и до сих пор работающею базу Джоре.

      Только мы переступили порог, рядом с нами возникла голограмма Самиэля, мама аж вздрогнула когда его увидела, другие гости тоже не остались равнодушными. Решил оставить его голограмму как память о великом аграфе, он был как живой, изображение и голос Самиэля я нашёл с лёгкостью и смонтировал эдакого виртуального гида. Самиэль склонил голову поприветствовав присутствующих и началась наша экскурсия. Пошёл рассказ о жизни и быте Джоре, перемежаемых короткими документальными роликами взятые с записей службы внутренней безопасности, мимо нас проносились полные реализма сцены тех далёких времён. Периодически встречались подлинные записи с Самиэлем, Элдариэлем, Эллариэлем и Галариэлем, а так же других из 36 аграфов, которые стояли у истоков величия нашей империи, те которые сумели вернуться на родную планету, изменив её до неузнаваемости. Эти записи когда паучок вскрыл Искины и потом уже оптимизировал, мы нашли в архивах, естественно все постыдные сценки были убраны. Зачем дёргать тигра за усы и раздражать тех кто до сих пор имеет власть и силу. По нашему ролику все они самоотверженно трудились на этой станции и искали путь домой. Начинку управляющею станцией я решил так и оставить, с практически полноценно разумными железяками, я теперь через репликатор мог их наделать сколько мне угодно, секретом воспроизводства Искинов, разумеется, делиться я не собирался.

     Жизнь и быт Джоре в этом музее в который превратилась станция, сопровождались экскурсией по отреставрированным каютам персонала станции, работающей бытовой и медицинской техникой, в медицинских технологиях кстати, аграфы давно уже ушли вперёд хотя паучок и ворчит что это все примитив. Во время экскурсии рассказывались страшные вещи и срывались покровы с жестоких экспериментов Джоре над младшей расой, т.е. нами. Особый рассказ был посвящён рабской нейросети, специально сделанной Джоре для полного контроля своего эксперимента.

     В то же время мы с паучком тщательно зачистили все реальные следы на станции, чтоб даже не натолкнуть на мысли о повторение тех чудовищных экспериментах над разумными, некоторыми вещами, которыми Джоре занимались на станции, я бы не хотел, чтоб снова заинтересовались.

     И как окончание экскурсии рассказывалось о взаимно истребляющей войне Джоре друг с другом. Были кадры прибывшего транспортника с трупами. Был и короткий заключительный ролик с моим отцом как он разработал новую нейросеть, о выживших аграфах, запись была документальной и их голоса, звучащие сквозь тысячелетия, поражала. Дальше шёл небольшой экскурс о первых шагах нашей самобытной цивилизации аграфов, тут каюсь я немного приукрасил. Но во первых зачем вытаскивать грязное белье на всеобщие смотрины, во вторых все эти Аграфы до сих пор живы и имеют власть и влияние в обществе, поэтому я решил не дразнить спящего медведя, а окончание экскурсии, рассказывало о последней чудом спасшейся партии, предназначенной на опыты смерть либо рабство. Как героически 36 аграфов, оставшись одни на станции полной покойников, искали материнскую планету, кому надо и так знает, как оно было на самом деле, а для остальных пусть будет хорошая сказочка, как поднимали нашу расу и как шли покорять вселенную.

     Я желал, сдвинуть это закостенелое общество, а что лучше для этого, чем пример предков, которые поступали также. Скажете, как некрасиво, пропаганда, фу таким быть. Отвечу.

     Есть разница, для чего используют пропаганду, вот такой вам пример. Когда в Германии, стране нищей, голодной, с разрушенной экономикой, послевоенными контрибуциями после окончания первой мировой воны, Геббельс снимает свой знаменитый, ныне запрещённый во всем мире, фильм о евреях. Фильм, в котором он показывает их сытую и богатую жизнь, среди всеобщей нищеты, непонятные обычаи, закрытое кастовое общество и направляет народное недовольство на уничтожение целого народа. Вот это, на мой взгляд, плохая пропаганда.

     И сравните с съёмками американцев, высаживающихся на луну, миссия аполлон, я не хочу даже рассуждать были ли американцы там вообще или всё это сделано было в павильонах Голливуда, позволял ли тогдашний уровень технологий совершить такое путешествие. Но то, что люди после просмотра этих фильмов стали чаще смотреть в небо, мечтать о звёздах и стремится из своей земной колыбели, а это ведь тоже была пропаганда, я вижу большим плюсом.

     Правда потом, как-то космос стал землянам не так интересен, что меня пока я жил на родной планете часто огорчало.

     Собственно, сама экскурсия по станции музею, рассчитанная на примерно один час, пролетела незаметно, короткие ролики, предметы быта, зелёная дорожка на полу, с которой нельзя сворачивать, посещение холодильника, в конце все рыдали, даже Феар со своими помощниками, когда последние слова прозвучали, голограмма Самиэля прощаясь с нами под тихую, но торжественную музыку произнесла. Свой финальный, заключительный аккорд.