Читать интересную книгу При реках Вавилонских - Нельсон Демилль

– А в Хиллахе разве нет гарнизона?

Разведка докладывала, что гарнизон там как раз стоит.

Последовала длинная пауза. Казалось, президент Ирака консультируется со своими помощниками. Наконец он заговорил в телефонную трубку:

– Боюсь, что это информация не для обсуждения.

Пальцы премьер-министра, держащие трубку, нервно сжались – терпение его истощилось.

– Господин президент, что же вы предлагаете в данной ситуации? – Он взглянул на часы.

– Нужно подождать, пока закончится пыльная буря или, во всяком случае, до рассвета.

– Может оказаться поздно.

– Господин премьер-министр! Это старый вопрос о необходимости рисковать жизнью людей для того, чтобы спасти жизнь людей. Вы рассказываете мне о пятидесяти гражданах Израиля, осажденных в Вавилоне, и предлагаете подвергнуть угрозе столько же… не говоря уж о деньгах, которые на это потребуются… Во всяком случае, мы не имеем понятия о том, что происходит в Вавилоне… если там вообще что-то происходит.

– Но вы же знаете наверняка, что там что-то происходит разве не так?

Иракский лидер явно колебался:

– Да, наверное. Что-то. Мы только что получили подтверждение из нашего правительственного офиса в Хиллахе, что на развалинах Вавилона что-то происходит.

При этих словах иракского руководителя, открыто подтвердившего реальность событий, по комнате пронесся возглас изумления и волнения.

Премьер-министр невольно наклонился вперед, вцепившись в трубку. Больше не имело смысла осторожничать и скрывать свои карты. Он заговорил резко и определенно:

– Тогда, ради Бога, отправьте туда гарнизон из Хиллаха.

Эти слова повлекли за собой еще одну продолжительную паузу. Затем голос в трубке произнес почти смущенно, словно извиняясь:

– Гарнизон в Хиллахе – Четыреста двадцать первый батальон, ваша военная разведка наверняка это знает. Подразделение, сформированное практически из одних палестинцев. Они уже воевали против вашей страны в 1967 и в 1973 годах. Офицеры там иракские, но солдаты – беженцы и сыновья беженцев. Было бы нечестно ставить их в положение, требующее выбора и раздвоения моральных устоев. Вы поймете, что я имею в виду.

Разумеется, премьер-министр понял. Он осмотрелся. Люди, следящие за разговором, выглядели рассерженными. В комнате определенно нарождалось воинственное настроение.

– Господин президент, не могли бы вы прямо сейчас переговорить с Хиллахом? Я подожду у телефона. Попросите своих сотрудников – или офицеров, в чьей преданности вы уверены, – выяснить, что же на самом деле происходит в Вавилоне.

– К сожалению, у нас в настоящее время имеются значительные трудности с наземной связью. Буря, понимаете ли, и наводнение. Но мы постараемся связаться с ними по радио и посмотрим, что они смогут узнать.

– Понимаю.

У премьер-министра не было оснований подозревать собеседника во лжи относительно наземной связи. Предстояло разыграть еще одну карту.

– Господин президент, мои военные советники доложили, что до Вавилона можно без особых трудностей добраться по реке. Экспедиция из какого-нибудь другого гарнизона на Евфрате смогла бы добраться туда в считанные часы.

Голос иракского лидера зазвучал неожиданно резко и нетерпеливо:

– Неужели вы и впрямь полагаете, что наш Евфрат – то же самое, что ваша небольшая речка Иордан? Евфрат – великая, могучая река. А в это время года она мечется по равнине, словно стадо заблудших овец. Сливается с озерами, болотами и великим множеством небольших речек и ручьев, которые сейчас тоже разбухли и превратились в реки. Сейчас, ночью, там окажется слишком много рек, среди которых очень просто заблудиться.

Премьер-министр и сам знал это. Действительно, Вавилон стоял уже вовсе не на современном Евфрате, а на одном из древних, более узких рукавов. И все-таки современный, обученный отряд при желании мог бы пройти по нему. Древние жители Месопотамии вполне справлялись с такими проблемами.

– Господин президент, мы в курсе всех трудностей и лишений, через которые ваша страна проходит каждую весну, и прекрасно понимаем, что в любое другое время года могли бы рассчитывать на быстрый положительный ответ на нашу просьбу. Мы знаем, что одной из причин наличия в вашей стране этих… – премьер-министр не хотел употреблять слово «террористы», – …партизан является почти полная недоступность Вавилона в эти несколько недель. И все-таки, господин президент, я не сомневаюсь, что вы окажете нам ту помощь, которую в состоянии оказать.

Ответа не последовало.

Премьер-министр понимал, что лидеру Ирака и так уже пришлось проглотить не одну горькую пилюлю за время их разговора. Он открыл собеседнику и потенциальную неверность военных, и неспособность организовать передвижение вооруженных сил по стране, не говоря уже о признании того факта, что «конкорд» оказался захваченным на территории его страны, о чем он долгое время и понятия не имел. Неприятным довеском ко всему оказался открывшийся факт наличия в его суверенной стране небольшой, но плохо контролируемой армии палестинцев. Премьер-министр не мог не чувствовать, что президент Ирака явно не в духе, что казалось вполне понятным. Единственное, что оставалось сделать, так это уязвить его еще, постаравшись спровоцировать на какие-то действия.

– В курсе ли вы, господин президент, что в пустыне Шамьях находится базовый лагерь палестинцев? Возможно, именно оттуда они и проникли в Вавилон.

И вновь ответа не последовало. Премьер-министр взглянул на сидящих за столом. Полковник, специалист по психологической борьбе, который в течение нескольких лет изучал характер президента Ирака, нацарапал записку и подтолкнул ее по столу. Премьер-министр прочитал написанное:

«Вы уже и так слишком далеко его завели. Пора с этим покончить. Слишком поздно играть в дипломатию».

Премьер-министр кивнул в знак согласия и снова заговорил в телефонную трубку:

– Так способны ли ваши вооруженные силы организовать экспедицию в столь поздний час, господин президент?

Ответа не последовало. Наконец после длительной паузы вновь раздался голос президента. Он звучал очень холодно.

– Да. Я отдам приказ организовать экспедицию по реке. Но они не смогут высадиться до рассвета. Это самое большее, что я в состоянии сделать для вас.

– Прекрасно, – произнес в ответ премьер-министр, понимая, что на самом деле это все, что угодно, только не прекрасно, но все же не желая ставить под угрозу те небольшие успехи, которых ему удалось достичь.

– Как вы полагаете, что мы там можем найти?

– Понятия не имею.

– И мы тоже. Но в ваших интересах… я надеюсь, что-нибудь все-таки там обнаружится. Если нет, то ситуация окажется весьма щекотливой для вас.

– Понимаю.

Премьер-министр выдержал паузу. Настало время серьезного вопроса:

– Вы позволите нам оказать вашим людям помощь? Мы могли бы провести совместную операцию.

– Абсолютно невозможно.

Не имело смысла спорить на эту тему.

– Хорошо. Удачи вам.

Иракский лидер помолчал, потом тихо произнес:

– Вавилон. Плен. Странно.

– Да, странно.

На Ближнем Востоке невозможно сделать политический или дипломатический шаг, не переступив через пять тысяч лет кровавой истории. Именно это так и не смогли осознать, например, американцы. События, произошедшие три тысячелетия назад, на международных конференциях обсуждались так, словно они имели место на позапрошлой неделе. Если все это принять во внимание, остается ли надежда для кого-то из них?

– Но не так уж и странно.

– Может быть, и не очень странно. – На другом конце провода помолчали. – Вы не должны думать, что мы не испытываем сочувствия. Террористы нам ни к чему. Ни одно ответственное арабское правительство не поддержит их действия.

Он снова выдержал паузу, и израильтяне услышали звук, напоминающий глубокий меланхоличный вздох. Вздох этот прозвучал так по-арабски и в то же самое время так по-еврейски, что многие из сидящих в комнате не смогли побороть нахлынувшее вдруг чувство сопереживания, даже родства.

Иракский президент откашлялся:

– Я должен идти.

– Я свяжусь с вами перед рассветом, господин президент.

– Хорошо.

Телефон отключился. Премьер-министр поднял голову:

– Ну так как же, мы приступаем или нет? – Он посмотрел на стенные часы. До того момента, как над Вавилоном забрезжит первый солнечный луч, оставалось немногим более шести часов. – Или будем дожидаться действий Ирака?

Он закурил сигарету, и звук чиркнувшей о коробок спички громко прозвучал в тишине комнаты.

– Вы, конечно, понимаете, что это первый диалог между премьер-министром Израиля и президентом Ирака. Неужели мы хотим поставить под угрозу его результаты? Поставить под угрозу сам климат мирного сосуществования, который поднял в воздух эти «конкорды»?