Читать интересную книгу Легенды Великолесья. Мальчик, который шагнул в вулкан - Марк Волков

Невидимая сила сковала его, крестьянин выронил одеяла и схватился за голову. Его тело забилось в судорогах, лицо исказила гримаса боли, а руки бесконтрольно вырывали клоки волос:

«Папа!» — мальчуган вырвался и бросился к отцу.

С ужасом наблюдавшие за мучениями Вартарима соседи схватили под руки его жену, ринувшуюся, было, за мальчиком. Ро, рыдая в голос, обхватил отца за пояс. Вартарим стоял, опустив руки, наклонив голову на бок, подергиваясь и быстро моргая. Он поднял голову и взглянул в остановившийся в нескольких десятках метров перед ним огненный ураган. Его глаза закатились, обнажив белки, а руки затряслись мелкой дрожью. Затем он повернул голову и измерил сына холодным стеклянным взглядом:

«Пап?»

Вартарим с размаху ударил сына по спине так, что тот упал на землю. Затем крестьянин схватил лежашее у стены дома небольшое бревно и бросил на ноги сыну. Мальчик задыхался от боли и страха:

«Па… па»….

Вартарим медленно пятился назад, не отрываясь глядя на огонь. Пламя Мата двинулось вперед:

«Папочка, мне больно! Папочка не уходи! Пап»…

Поток пламени коснулся своей жертвы, сквозь вой стихии прорвался истошный детский визг и селяне, все до одного, отвернули глаза от страшного зрелища. Вартарим, подергивая головой, упал на колени и коснулся лбом земли. Приблизившийся огненный смерч приподнял крестьянина над землей невидимой силой, раскинул его руки и поставил на землю лицом к односельчанам. Люди бросились прочь, теряя пожитки, крепко держа за руки детей и подхватив под локти бьющуюся в рыданиях жену Вартарима. Пламя Мата продолжало двигаться вперед, засасывая вспыхивающие как спички хижины и оставляя за собой черную смолистую борозду шириной в несколько сотен шагов.

По всему Западу Великолесья, в сотнях километров друг от друга, заброшенные и заросшие зеленью храмы-пирамиды озарялись оранжевым заревом — пламя Мата вспыхивало на потрескавшихся от времени жертвенниках. Уже почти забывшие запах человеческой крови камни теплели в предвкушении. По мраморным ступеням дворца властителя империи Маттар, второго могущественного королевства на западе Великлоесья, ступал облаченный в золотые одежды верховный жрец бога Мата Вартарим. Его потухшие глаза смотрели в пустоту, а покрытые рубцами от ожогов руки сжимали тяжелый стальной штандарт с флагом, на котором был изображен топор, занесенный над переплетенными корнями дерева. Он пришел заявить права бога на эти земли. Он пришел, чтобы собрать ее жителей на войну.

Тем временем далеко южнее царств Запада и западнее границ Отонского королевства, в малонаселенных людьми чащах содрогнулись скалы. Собачий Каньон с высоты птичьего полета был похож на огромную чуть неровную темную складку на бесконечном зеленом ковре Леса. Длинный овраг глубиной в несколько сот метров кишел жизнью: его склоны были покрыты мощными и замысловато изогнутыми стволами деревьев, переплетенных друг с другом сетью сочно-зеленых лиан. Между деревьев бурно росли кустарники и большие, с человеческий рост, папоротники. Густой полог из свившихся в кронах деревьев лиан защищал дно каньона от прямых солнечных лучей, превращая его в душный и влажный «подвал» леса, в котором днем царили сумерки, а ночью таинственно мерцали огни гигантских фосфоресцирующих грибов. Бесчисленное множество бабочек, полукузнечиков-полустрекоз и огромных угрожающе жужжащих мух носились между тонкими водопадами, в которые превращались стекающие по склонам каньона ледяные ручьи. Каньон прозвали Собачьим из-за невероятного множества древесных собак, крикливыми стаями носившихся в ветвях. Древесные собаки чувствовали себя хозяевами этого места — они боялись только огромных черных змей, прячущихся в прелых листьях на земле. Змеи-собакоеды, в свою очередь, старались не пересекаться с муравьиными тропами. Многотысячные армии этих насекомых величиной с фалангу пальца руки атаковали змеиные норы и неизменно возвращались с добычей.

Но в это утро все обитатели Собачьего Каньона притихли и насторожились, ощутив невиданный в этих краях подземный толчок.

Среди них были и трое людей — охотники за ядами из Энии жили в пещере на южном склоне уже несколько недель. От пещеры распространялся терпкий дымок курительных трубок, а шкатулка с изображением лица с глазами-бутонами была порядком опустошена:

— Братцы, кажется я перебрал с пыльцой остролиста… У меня земля под задницей ходуном ходит, — медленно произнес развалившийся на сваленных в кучу мешках мужчина с длинными засаленными волосами.

Его товарищи, щурясь от дыма, удивленно переглянулись:

— У меня то же самое. Я остролист не добавлял. Никогда не кладу…

— Точно, будто тряхнуло.

Снаружи послышался сильный шум, похожий на свист вырывающегося из под крышки котла пара:

— Мумо, иди глянь что там, ты ближе всех к выходу.

— Ну да, как всегда… Мумо, кто же еще…

Коротко стриженый и худой охотник поднялся и шатаясь дошел до выхода:

— Братцы! Это… Я, кажись, вообще перекурил…

— Ну что там?

— Тут это… Все поднимается.

Товарищи побросали трубки, доковыляли до выхода и застыли в удивлении. Дно каньона шевелилось — деревья ходили ходуном, с треском ломаясь и утягивая друг друга вниз сцепившимися лианами. Птицы, возмущенно каркая, кружили над лесовалом, а древесные собаки со всех концов каньона исступленно вопили, будто каждая из многочисленных стай пыталась перекричать остальных. Целый массив почвы длиной в несколько футбольных полей и шириной не меньше ста шагов приподнялся над поверхностью. Скрывавшаяся под слоем чернозема скала зависла в воздухе. Присмотревшись, охотники вытаращили глаза и присели от неожиданности — «скала» стояла на трех парах массивных ног, наподобие слоновьих. Из поверхности скалы ближе к краю вырвались два столба пара. Рядом с «гейзерами» что-то блеснуло: гигантский глаз с черным зрачком и золотой радужкой медленно открылся и закрылся. Глаза величиной с небольшие озера возникали по всей поверхности скалы, с которой уже осыпались все остатки ландшафта. Спрятавшиеся в пещере мужчины хватались за голову, не веря тому, что видят. Гигант дышал — невероятно медленно, с шумом втягивая воздух и выпуская столбы пара. Набрав воздуха, существо издало оглушительный рев — звуковая волна прокатилась по каньону, поднимая ветром кроны деревьев и разгоняя стаи птиц.

Могучий звук был настоящей симфонией оттенков: в нем слышалось утробное звериное рычание, треск ломающегося дерева, шум низвергающегося водопада и тысячи тонких птичьих голосов. Будто бы весь Лес, повинуясь дирижерской палочке, на полминуты слился в невероятно сложном хоре. У гигантского ископаемого не было пасти — звук исходил от самого туловища-скалы, будто вырываясь из пор.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});