Читать интересную книгу Сказания и легенды Средневековой Европы - М. Орлов

После приговора Грандье увещевали выдать сообщников, обещая за это смягчение кары. Он отвечал, что у него никаких сообщников нет. Кто-то из заклинателей произнес ему в назидание чувствительнейшую речь, которая исторгла слезы у всех присутствовавших; один только Урбан нимало не был тронут этою речью. На месте казни духовник-капуцин протянул ему крест, Грандье отвернулся от него. Его уговаривали исповедаться, он сказал, что недавно исповедовался. Палач, накинув ему на шею веревку, хотел его задушить, прежде чем его опалит огнем костра, но веревка перегорела, и Урбан упал в огонь. Как раз в эту минуту заклинатель читал экзорцизмы над одною из одержимых, сестрою Кларою. Демон, сидевший в ней, когда Урбан упал в огонь, вскричал: «Мой бедный владыка Грандье горит!» В ту минуту, когда Урбан готовился испустить дух, демоны забеспокоились; их потом спрашивали о причине этого волнения, и они сказали, что в ту минуту очень боялись, как бы добыча не ускользнула из их рук, потому что Мадонна просила Бога помиловать Урбана.

На другой день кто-то из демонов в обычной беседе с отчитывателем сказал, что вчера они огромною толпою, демонов двести, волокли Урбана в ад. Видно, что они очень ценили свою добычу.

— Ты лжешь, — сказал ему заклинатель, — Урбан обратился ко Господу.

— Ты сам лжешь, — возразил демон, — он вовсе не покаялся, из гордости, и притом не признался, что он колдун.

— Но в минуту смерти он призывал Создателя!

— Скажи лучше, что он призывал сатану; а доказательством, что он не покаялся, служит то, что он вовсе не призывал имени Божьего и не пожелал принять святой воды. — И при этих словах демон, очевидно обращаясь ко всем присутствовавшим при заклинании, воскликнул: — Милостивые государи, убедительно вас прошу, будьте гордецами; вы увидите, как мы с ними обращаемся в аду.

Смерть Грандье не прервала эпидемии, и с одержимыми было много еще возни. Первое время демоны сообщали заклинателям любопытные вести о загробной судьбе Урбана Грандье. Заклинатели заметили, что в то время многие демоны, раньше являвшиеся и засевшие в одержимых, после казни героя этой истории куда-то запропастились.

Заклинатель Сюрен, автор большой книги о луденском мракобесии, полюбопытствовал узнать, что поделывают эти черти, исчезнувшие со сцены, и спросил об этом у «дежурного» демона, оказавшегося налицо во время экзор-цизма.

— Они все ушли в ад поздравить с прибытием нашего бывшего владыку, а теперь слугу Грандье, — ответил демон.

Другой демон на вопрос о том, что делают черти в аду и почему так долго не появляются, отвечал:

— Они воздают Урбану награду за добрые его услуги.

Упомянутый Сюрен, как важный участник этого дела, передает множество подробностей. Они касаются, по большей части, физиологических явлений, наблюдавшихся у одержимых; но мы уже много раз указывали на эти явления и говорили, в чем они заключались. Поэтому заимствуем из повествования Сюрена лишь выдающиеся по своей курьезности вещи.

Его чрезвычайно поражал дар языковедения, появлявшийся у одержимых, а в особенности другой, еще более удивительный дар, а именно: глубокое понимание тончайших богословских вопросов; на эти темы демоны беседовали с Сюреном целые часы. Однажды, например, демон Изакарон очень толково объяснял Сюрену, какими путями и способами он совращает людей. С этою целью демон ловко вводит людей в блуд; по этой части он, Изакарон, и еще Асмодей, числятся первыми виртуозами и специалистами. Изакарон, например, чрезвычайно ловко соблазнил какого-то святейшего пустынножителя, который всю свою долгую жизнь незапятнанно практиковал благочестие; а между тем стоило только ловкому дьяволу подкинуть ему на дороге женский башмак да надушенный платок — и праведник не устоял; он неотступно вдыхал в себя аромат этого платка три дня подряд, а дьявол тем временем вливал в его сердце яд греха. Через три дня дьявол явился к праведнику, приняв вид обольстительной женщины, и слабый человек пал. Правда, павший праведник сумел обуздать себя и покаяться; он выкопал глубокую яму и зарылся в нее по самую шею, и все время смотрел на небо и молил о прощении, и был прощен.

— Как же ты попал в особые мастера по части соблазна, — спросил его заклинатель, — коли тебе не удалось окончательно погубить душу этого праведника?

— Но я показал, на что я способен, — возразил дьявол. — И сатана принял это в уважение.

Благочестивому Сюрену удалось выяснить личные черты и специальности нескольких демонов. Так, Бегемот оказался демоном страшно упорным. Сюрен бился с ним три года подряд. Бегемот — демон сквернословия, побуждающий людей ругаться и божиться. Он сам рассказывал Сюрену, что, возвращаясь к себе домой, т. е. в ад, он обычно еще издали начинает трубить, и что когда злополучные грешники слышат его трубу, они приходят в трепет, потому что во всем аду нет более жестокого палача.

«Однажды, — повествует Сюрен, — когда имел дело во время заклинания с этим демоном, он вдруг вошел в чрезмерную ярость, какой мне не случалось видеть. Я подумал было, что он сдается и хочет покинуть тело одержимой. Я повелел ему объяснить мне причину его ярости. Он мне признался, что ему другой демон только что передал самую раздражающую новость. Дело в том, что в одном городе в Лангедоке жил-был некий человек (демон сообщил Сюрену название города и имя того человека, но Сюрен их не опубликовал), которого демон похоти ввел в соблазн и довел до падения. Грешник настолько созрел, что надо было нимало не медля предоставить ему даму; и вот роль такой особы принял на себя Бегемот. Грешник, как водится, пал, и Бегемот во образе соблазнительницы уже сожительствовал с ним восемнадцать годов, считая, что душа грешника давным-давно уже сделалась его законною добычею. И вдруг Господь сжалился над грешником и послал ему опасную болезнь; страх близкой смерти побудил грешника принести покаяние; оно было принято, и грешник скончался, осененный благодатью, и ускользнул из когтей дьявола. Вот эта-то неудача и повергла Бегемота в ярость». Как умилительно эта наивная история совпадает с наивным благочестием автора-монаха!

Сюрен подробно рассказывает, как об особо поразительном чуде, об «обращении», т. е. о переходе из гугенотства в католичество, некоего Кериолэ под влиянием луденских событий.

Кериолэ был советник бретанского парламента. Это был не только гугенот, но сверх того муж весьма непотребных нравов; он и в Луден-то явился, чтобы соблазнить какую-то даму, тоже гугенотку. И вот по прибытии в город он совсем случайно, из простого любопытства, попал в одну из церквей, где шли в то время экзорцизмы; ему просто хотелось позабавиться над католическими монахами-бесогонами. Экзорцизмы ему понравились, и он после того еще два раза заходил посмотреть на них. Но на третий визит демон обратил на него внимание, Он очень хорошо знал, что небо заинтересовано в том, чтоб Кериолэ обратился, т. е. переменил свое гугенотство на католичество. Здесь ясно выступает на сцену католический фанатизм нашего автора, Сюрена, который, само собой разумеется, должен был полагать, что гугенотство есть злая ересь, в которую совращает людей дьявол. В этот момент заклинатель как раз повелевал демону оставить одержимую. Дьявол, т. е. одержимая, говорившая его слова, указывая пальцем на Кериолэ, сказал заклинателю:

— А почем ты знаешь, что я остаюсь здесь не затем, чтобы обратить этого человека?

Тогда Кериолэ пригласили подойти поближе, и он сам обратился к демону с тремя вопросами. Сначала он спросил: кто охранил его от удара молнии, которая полтора года тому назад упала около самой его кровати? Дьявол на это отвечал: «Без заступничества Святой Девы и херувима, твоего ангела-хранителя, я в то время унес бы тебя».

На второй вопрос: кто хранил его от выстрела, который был в него направлен и пробил его одежду, — дьявол отвечал, опять-таки, что и на этот раз Кериолэ был охранен своим херувимом. Третий вопрос Кериолэ был о том, из-за каких причин он должен был оставить Картезианский монастырь, в который он поступил? Демон почему-то долго колебался отвечать на этот вопрос и наконец сказал, что в то время Кериолэ был одержим разными греховными нечистотами, а Господь не хотел, чтобы человек столь нечистый пребывал в святом месте.

Все эти разоблачения дьявола произвели на Кериолэ такое потрясающее впечатление, что он тут же и нимало не медля обратился в истинную веру, т. е. в католичество, и с тех пор жил как святой.

Мы, кажется, уже имели случай заметить, что Сюрену пришлось особенно много похлопотать над изгнанием бесов из настоятельницы монастыря Дезанж. В ней было несколько демонов, и некоторые из них оказались чрезвычайно упорными.

Тотчас по прибытии Сюрена в Луден прежние заклинатели уведомили его о том, что каждый демон, покидая тело одержимой, должен был подавать тот или иной знак в тот самый момент, когда он оставлял тело. Мы об этом уже говорили. Эти чудеса, кстати сказать, служили едва ли не главной приманкой, которая собирала на экзорцизмы целые толпы народа.