– Да? – оживилась Гербер. – И кто же он?
– Александр Максимович Гринько. Знакомы с таким?
Лавра почувствовала, как сумочка упала на пол. Руки сами собой отпустили её. Рот же непроизвольно открылся, а глаза остекленели.
– Что, я Вас шокировал? – догадался следователь, не меняя улыбки. – Видимо, Ваш тайный поклонник не известил Вас о своих подвигах.
– П-почему поклонник? – Голос Лавры предательски дрогнул. – Я с ним вовсе не в близких отношениях…
– Я и не сказал, что в близких. Говорю же – тайно он Вас любит, но всё общежитие, тем не менее, об этом знает. И завхоза он убил из-за Вас, потому что та постоянно Вам досаждала, верно?
– Да с чего Вы вообще взяли, что это Саша?! – возмутилась брюнетка. – И почему это Викентьевну убили из-за меня?.. То, что она оказалась в моей комнате, ещё ни о чём не говорит!
– Как раз говорит о многом. – Проскурин сделался более серьёзным, раскрыв папку с материалами дела. – Мы нашли орудие совершения убийства и отпечатки пальцев. Вам известно, что этот Гринько – парнишка с криминальным прошлым? Его уже привлекали однажды за хулиганство и побои. А теперь вот он и за душегубство взялся.
– То есть у Вас появились конкретные улики?..
– Лавра Эдуардовна, мне казалось, что Вас обрадует эта новость. Всё-таки Вы у нас числились в главных подозреваемых по данному делу. Значит ли это, что вышеназванный Гринько, действительно, Вам неравнодушен?..
– К Вашему сведению, именно благодаря Саше я узнала, кто является главарём бритоголовых, – твёрдым голосом произнесла аспирантка, чем поубавила спесь следователя.
Она поведала ему о ночном собрании скинхедов, о Ламбранте, о том, как Саша помог ей попасть на встречу неонацистов. Пришлось признать, что Гринько на самом деле был в неё влюблён, но узнала она об этом лишь вчера и то по чистой случайности. Но благодаря этому она смогла побывать на встрече бритоголовых.
Лицо Проскурина становилось всё мрачнее. Его можно понять, ведь теперь в связи с такими обстоятельствами придётся соединять несколько уголовных дел.
– Теперь Вам ясно, почему я так удивилась? – напомнила Лавра о своей недавней реакции. – Саша единственный свидетель, который может подтвердить мои слова. Он слышал голос Павлова и знает о кровавых акциях бритоголовых. И, кстати, он совсем не поддерживает их деятельность.
– Что не помешало ему, однако, принимать участие во всём этом, – добавил следователь, постукивая карандашом по ладони. – Боюсь, что этот парнишка не так прост, как Вам кажется. Получив сегодня утром результаты криминалистических экспертиз, я вынес постановление о задержании Гринько. Только вот найти его нигде пока не могут. Сбежал Ваш Ромео, как чувствовал, что дело запахло жареным.
– Он не мог, – запротестовала Гербер.
– Ну, мог или не мог – это уже гадание. А я привык опираться на факты.
– Я не верю, что Саша убил Викентьевну…
– Точно так же Вы раньше не верили, что он входит в группу скинхедов. В тихом омуте, знаете ли, черти водятся. Так что не надо отрицать факты, это как-то не умно.
– И что же теперь будет? – занервничала Лавра. – Сашу поймают и посадят?
– Это решит суд… если его, конечно, отыщут. – Проскурин в очередной раз ухмыльнулся и жестом попросил её расписаться в протоколе допроса, который попутно заполнил.
– Вы не понимаете, – возразила девушка, ставя подпись в нужных строках. – Саша теперь в большой опасности. Он, по сути, предал своих единомышленников по Славянскому Легиону. Если Ламбрант узнает об этом, я боюсь даже представить, что с ним может случится…
– Гринько тоже не промах. Если он не дурак, то не станет дожидаться, пока сообщники разоблачат его предательство. Думаю, он как раз по этой причине и укатил из города…
Дверь кабинета распахнулась, и на пороге возник человек в синей прокурорской форме. Лавра лишь на мгновенье обернулась, но не придала значения его появлению и продолжила расписываться в бланке допроса.
– Вы уже завершили? – полюбопытствовал тот до боли знакомым голосом, отчего брюнетке пришлось вновь обернуться к нему.
Упитанным седым мужчиной оказался никто иной, как Яровский, который курировал дело о Стреглове и князе Бальваровском. Анатолий Давыдович кивнул ей в знак приветствия, сдерживая улыбку.
– Вот, это к нам приехал следователь Яровский, – пояснил Проскурин, думая, что Лавра его не знает. – Он тоже хотел с Вами побеседовать. Говорит, Вы по другим делам тоже проходите в качестве свидетеля.
– Эта девушка любит влипать во всякого рода тёмные истории, поверьте мне, – подметил Яровский.
– Вы можете поговорить в моём кабинете, – разрешил лысый следователь и вдруг куда-то засобирался. – Мне к начальству надо наведаться на пару минут.
– Хорошо, Григорий Данилович. – Анатолий Давыдович пропустил того в коридор, а сам приблизился к взволнованной Лавре, которая уж точно не ожидала повстречать его сегодня.
– Вы приехали по просьбе Марка Франковича?
– Как только ты сообщила ему, что видела в Петербурге Олега Нурина, он решил, что мне пора вспомнить о Бальваровском и о его чокнутых последователях.
Яровский сел в кресло Проскурина и отодвинул на край разбросанные по столу папки.
– Я прилетел утренним рейсом, взял несколько дней командировки. А тут коллеги сказали, якобы ты сегодня здесь должна появиться. Вот я и поджидал момента, чтобы переговорить с тобой обо всём, что нас волнует.
– Извините, но насчёт Олега я, наверное, зря подняла бурю, – промолвила Лавра, виновато опустив глаза. – Вы не совсем точно поняли Марка Франковича. Олега я в Петербурга лично не видела. Мне удалось задержать его… – Гербер осеклась, прикусив язык. Боже, о чём же она говорит! Ведь Рудольф сразу сказал, чтобы о пленённом Страдальцеве никто из официальных лиц не узнал.
– Удалось задержать? – оживился Анатолий Давыдович. – Кого же?
– Ну, понимаете, не совсем задержать… – попыталась исправиться Лавра и для отвлекающего манёвра взялась теребить синие волосы. – Просто я столкнулась с одним типом, который знает Олега и утверждает, что работает по его наводке. Он крал книги, в которых имеются упоминания о Бальваровском…
– Марк говорил, что ты со своими друзьями и в самом деле держишь в плену некого наркомана.
– Так Вы всё знаете???
– Конечно, я всё знаю! И мне хотелось бы, чтобы ты показала мне этого пленника. Нехорошо вот так по собственной прихоти задерживать чужого человека.
– Но он же может быть связан с Нуриным!
– Мы должны оформить его надлежащим образом и допросить как подозреваемого, – настаивал Яровский. – Ты же прекрасно понимаешь, что, лишая свободы человека, совершается новое преступление. Так что не будем играть в прятки, тем более пока это может сойти тебе и твоим друзьям с рук. Именно для этого я сюда и прибыл.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});