Читать интересную книгу Перегрузка - Артур Хейли

Соединенные Штаты Америки отказались. И отказываются до сих пор. (Конечно, вы можете взять на вооружение точку зрения казначейства: США не обладают таким количеством золота потому, что растратили его в тщетной попытке “демонетизировать” золото. И в результате Федеральная резервная система сейчас в состоянии оплатить за счет золота лишь годовой счет по нефтяным операциям.) Взамен министерство финансов, которое в течение десятилетия полагалось на печатный станок, было вынуждено перевести его на более быстрый ход и производить все больше ничем не обеспеченных бумажек.

Но в этот раз страны – производители нефти были непреклонны. Они заявили: “Если нам понадобятся бумажные деньги, мы сами сможем их напечатать, не отдавая за них нефть. Подобно китайцу-прачке из старого анекдота, который говорил: “Нету монеты, нету стирки”, они грозятся: “Нет золота, нет нефти”. Похоже, мы заходим в тупик”.

Правда, нефть все еще поступает. Правда также и то, что поставки ее скорее всего не прекратятся ни через год, ни через два.

Но переговоры продолжаются, и какой-то компромисс возможен.

Поживем – увидим”.

Неопределенность, связанная с нефтью, зловещей тучей нависла над “ГСП энд Л”, потому что примерно половина производящих мощностей компании зависела от нефтяного топлива, подавляющая часть которого импортировалась.

Поставки природного газа, который также использовался в производстве, были незначительны.

Так что возникала перспектива одновременной нехватки нефти, газа и воды, о чем Эрик Хэмфри, Ним и другие руководители компании старались даже не думать. Но думали и заранее содрогались.

– Как вы считаете, может ли губернатор передумать и выступить с поддержкой наших планов по проекту “Тунипа”? – обратился Эрик Хэмфри к Полу Шерману Йелу. – После неудач с нефтью в связи с газовым кризисом и забвением атомной энергии какой более убедительный аргумент мы можем привести в защиту тепловой электростанции, работающей на угле?

***

Судья Йел появился в апартаментах Хэмфри сразу же после того, как Ним закончил сообщение по делу о краже. Днем раньше новый представитель компании “ГСП энд Л” побывал в Сакраменто и посетил здание, в котором размещались органы государственной власти штата.

– Губернатор согласен с нашими доводами, – сказал Йел, – Но он еще колеблется. Я видел его вчера и просил его выступить с заявлением в поддержку “Тунипа”. Я бы сказал, что вероятность этого шестьдесят на сорок в нашу пользу.

– Хорошая новость, – Было заметно, как обрадовался Хэмфри, и Ним подумал, что президент, заполучив Пола, проявил редкостную дальновидность. Казалось, Йел мог попасть к губернатору без предварительного уведомления, когда хотел, и то же самое касалось его визитов к другим важным законодателям штата.

– Я вас уверяю, джентльмены, что в Сакраменто очень обеспокоены по поводу нефти, – продолжал Йел. – Те, с кем я вчера разговаривал, в том числе и губернатор, осознают необходимость создания системы нормирования бензина в недалеком будущем независимо от того, урегулируется настоящий кризис или нет.

– Что касается меня, – воскликнул Хэмфри, – то я считаю, что это стоящая вещь. Просто возмутительно то, как северные американцы используют свои машины, особенно большие. Они транжирят бензин, как будто все кончается сегодняшним днем. Европейцы правы, считая нас безответственными.

Ним испытал желание напомнить президенту о его собственной большой машине. Вместо этого он сказал Йелу:

– Я надеюсь, в Сакраменто понимают, что производство электроэнергии – более экономичный способ использования нефти, чем в автомобиле.

Пол улыбнулся.

– Заверяю вас, что не упускаю возможности, публичной или частной, для того, чтобы объяснить это.

Ним вспомнил, что Йел в своем выступлении неделю назад действительно говорил об этом. Это была телевизионная программа “Встреча с прессой штата”, где, несмотря на недавнее назначение, бывший судья показал хорошую осведомленность в делах “ГСП энд Л”. Смотря передачу. Ним вновь испытал сожаление, что не является больше общественным представителем интересов компании. Но он не мог не признать, что Йел справился со своей работой прекрасно.

Эрик Хэмфри вернулся к рассуждениям о нефти:

– Иногда я думаю, что будь я на месте арабов, то отказался бы от бумажных долларов за нефть и потребовал бы золото или, по крайней мере, обеспеченную золотом валюту. Если Соединенные Штаты уступят и используют золотой запас, сомневаюсь, что его хватит надолго.

– А есть ли у нас столько золота, чтобы ответить хотя бы по всем обязательствам? – спросил Ним. – Мне это кажется сомнительным.

Хэмфри удивленно взглянул на Нима. Легкая улыбка пробежала по губам судьи.

– Я подписываюсь на Международный финансовый информационный бюллетень Гарри Шульца, – сказал Ним. – Там часто появляются правдивые заметки, которые другие газеты, по-видимому, не хотят публиковать. Шульц писал о двух джентльменах – юристе из Вашингтона, докторе Питере Битере, который служил консулом в экспортно-импортном банке Соединенных Штатов, и Эдварде Дюрелле, американском промышленнике. Оба разоблачают обман по поводу запаса золота в “Форт-Ноксе”, утверждая, что его там гораздо меньше, чем предполагается.

Йел одобрительно кивнул.

– Довольно много людей в Вашингтоне слышали об этих двух, но не многие верят им. Между прочим, я тоже подписываюсь на бюллетень Шульца.

– Битер и Дюрелл заявляют, что с 1953 года в “Форт-Ноксе” не было серьезных ревизий золота, – объяснил Ним, обращаясь к Хэмфри. – Они также утверждают, что подавляющая часть золота там неочищенная. Расплавленные монеты содержат серебро, медь, сурьму. Эти деньги были изъяты Рузвельтом из обращения после того, как американцам было запрещено владеть золотом. Это одно уже сокращает запасы на двенадцать или более процентов.

– Я об этом раньше не слышал, – сказал Хэмфри. – Очень интересно. Ним продолжил:

– Более того, считается, что во время долларового кризиса в 1960 году огромная масса золота была использована для поддержания доллара с намерением вернуть ему былое положение. Этого не получилось.

– Но зачем же держать это в секрете? – спросил Хэмфри.

– Ответ прост, – заметил Йел. – Если бы остальной мир узнал, что Соединенные Штаты не имеют того количества золота, которое необходимо, то началась бы долларовая паника и затем всеобщая продажа долларов. – Он добавил задумчиво:

– Ходят всякие слухи в Вашингтоне о недостающем золоте. Говорят, каждый новый министр финансов дает клятву о неразглашении тайны, и только после этого ему предоставляется информация. Одно ясно: правительство никогда не допустит независимой ревизии золота в “Форт-Ноксе”. – Он пожал плечами. – Я не знаю, насколько правда то, что заявляют Битер и Дюрелл. Но странные вещи случаются, особенно в Вашингтоне.

Эрик Хэмфри кивнул:

– Бывают дни, – обратился он к Йелу, – когда мне хочется, чтобы мой помощник был менее информированным, менее начитанным и держал бы в узде свой пытливый ум. Как будто мне не о чем беспокоиться – Тунипа, уголь, вода, газ, нефть! А теперь он подкинул еще и золото.

Глава 9

Лаура Бо Кармайкл, сидевшая в своем шикарном, обшитом красным деревом офисе в клубе “Секвойя”, замерла в нерешительности, ее рука застыла в воздухе над чеком на двадцать пять тысяч долларов, лежащим перед ней на столе.

Он был выписан по счету на специальные цели клуба и предназначался для “Пауэр энд лайт фор пипл” (“П энд ЛФП”), Эти деньги должны были стать вторым взносом общей суммы в пятьдесят тысяч долларов, обещанной организации Дейви Бердсона еще в августе, пять месяцев назад. Уплата первой части была произведена сразу же после заключения договора между клубом “Секвойя” и “Энергией и светом для народа”. Теперь надлежало выплатить вторую часть.

Подпись Родерика Притчетта, управляющего-секретаря “Секвойи”, уже стояла на чеке. Ниже требовалась подпись председателя. Всего лишь одна волнистая линия – ее подпись трудно было разобрать, – и чек мог превратиться в официальный документ. Но она раздумывала.

Решение заключить договор с “П энд ЛФП” было причиной ее сомнений.

Эти сомнения усилились на слушаниях по “Тунипа”, где Дейви Бердсон вел себя, как ей показалось, отвратительно. Все в ней возмущалось против его поисков дешевой популярности, его циничного заигрывания с человеческой глупостью.

Она снова и снова задавала себе вопрос, не ошиблась ли она, отдавая решающий голос в поддержку союза? Не унизил ли и не обесчестил ли себя уважаемый клуб “Секвойя”, вступив в этот сговор? Если правда станет достоянием общественности, что совсем не исключено, Лаура Бо как председатель будет нести за этот союз ответственность.

Не следовало ли ей быть на стороне Присциллы Куинн, которая выразила свою точку зрения о Бердсоне в самый решающий момент? Лаура Бо вспомнила – ясно и с чувством явной неловкости – слова Присциллы: “…Интуиция подсказывает мне, что ему нельзя верить.., у меня тоже есть принципы, которых, по-видимому, этот человек лишен”. И затем: