бы ты не сделала, мы всегда будем на твоей стороне, — вздохнув, сказал Пол.
— Я знаю, спасибо, — ответила Инга и развернувшись, пошла переодеваться.
Выждав минут десять, я подошёл к Ингиным родственникам.
— Скажите пожалуйста, что происходит с Ингой? — спросил я их, внимательно отслеживая их реакцию.
Они смутились. Первым в себя пришла тётушка Агнесс.
— А что с ней происходит? — невинным тоном спросила она.
Внимательно посмотрев ей в глаза, я проникновенно сказал:
— Понимаете, я знаю как Инга относится к аристократам, и если она сейчас что-то неадекватное задумала, это может сломать ей жизнь.
— Её жизнь давно сломана, — вздохнув, ответил Пол.
— Пол, — Агнесс прикрикнула на мужа.
— Что Пол? Всё равно через несколько минут все всё узнают.
— Что узнают? — спросил я, заглядывая в его глаза.
****
Ей было всего пять лет, когда её привычный мир рухнул в одночасье. Её родителей посадили в тюрьму, а род был опозорен. И всё их имущество ушло с молотка. Контрабанда нарктотиков, вот какое было обвинение. Ей тогда было всего пять, и она не могла в точности знать, что там произошло. Да и не хотела, она хотела лишь мести. Она хотела уничтожить тех, кто уничтожил её мир. И сейчас он у неё есть шанс поквитаться на глазах у всей Империи.
****
Это уже стало традицией, что Император посещает конкурс этикета. Но он делал это не потому, что мероприятие ему нравилось, а потому что конкурс проходил в его дворце, и правила хорошего тона заставляли хозяина радушно принимать гостей. Однако гости зачастую покупали места на конкурсе и выставляли не самых лучших представителей, что приводило к сплошным интригам.
Вот и сейчас премьер-министр Лютер Кохх выставил своего непутевого внука на конкурс, чтобы воспользоваться правом гостя и побывать в ложе с Императором. Ему это было нужно для поддержки центристов в его новом законе о мигрантах. Правый блок обещал своим избирателям ужесточить контроль над мигрантами, которые, как тараканы, проникали в Империю со всех щелей. Особенно много приезжало из Свободных земель, где с работой было совсем плохо.
Император в принципе не был против ужесточения контроля, но не был готов давать поддержку просто так. Он подготовил ряд реформ, которые хотел провести с помощью правого блока. Это были обычные торги.
— Лютер, мне завидно, старость тебя не берёт, — усмехнулся Император.
«Что б тебя, сглазишь ещё,» — подумал Лютер.
— Вы мне льстите, Ваше Величество, — с поклоном ответил премьер-министр.
— Проходи, садись, — махнул рукой Император — как твой внук, Людвиг? Ндеюсь он сегодня поразит нас своими манерами.
Карл открыто издевался над Лютером. Людвиг был бичом рода Кохх: ничем не интересовался, лишь прожигал свою жизнь. Император недолюбливал правых, считая, что они иногда забывают, кому реально принадлежит власть в Империи. Но открыто действовать он не мог. Любое ущемление прав аристократы воспринимали в штыки. И тогда неровен час: что правые и левые объединятся, вот тогда ему станет совсем плохо. К счастью, Карл был настоящим интриганом, и он умело лавировал между партийными блоками, время от времени стравливая их между собой, тем самым делая саму идею единства невозможной.
— Кто? Людвиг? Дай Бог, этот бездельник знает в какой руке нужно держать вилку. Надеюсь армия исправит его.
— Все мы такими были, — покивал головой Император.
Вдруг что-то привлекло его внимание внизу. Началась какая-то суета. Лютер тоже заметил, что размеренный ход этикета нарушен, и присмотрелся, что там происходит. А внизу начинался спектакль. В зал вошла никому неизвестная девушка в чёрном, траурном платье, в чёрной шляпе с вуалью на лице. Как положено, на левом плече герб: красная роза, перечёркнутая белой линией. Знак изгоя, того, кого вычеркнули из книги аристократов. Кто больше не может с гордостью носить свой герб. Тот, кого будет отмечен во веки веков перечёркнутой линией. Настоящий отверженный. Девушка остановилась, осмотрела зал и, наконец найдя того, кого она искала, направилась в ту сторону.
— Это же герб Липницких? — наморщив лоб, спросил Император.
— Она идёт к Людвигу, — тихо проговорил Лютер.
Тем временем девушка подошла к какому-то юноше, остановилась. Между ними завязался разговор. Девушка кивнула головой, и вдруг сняв траурную перчатку, швырнула парню в лицо. Это был вызов на дуэль. Парень было дёрнулся вперёд, но увидев доспех духа зелёного цвета, остановился.
— Что происходит? — прорычал Лютер.
И не извинившись выбежал из ложи, тем самым нанеся Императору оскорбление.
— А ты, я погляжу, совсем с головой не дружишь, — пробормотал Император — надо завязывать с правыми, они становятся неуправляемыми.
Карл достал телефон и набрал номер.
— Альберт, ты ещё во дворце? Отлично, ты мне нужен в моей ложе, как можно быстрее.
— Значит дуэль? — пробормотал Император, выключая телефон.
****
«Дуэль? Они там все с ума посходили. Какая к чёрту дуэль?» — я мчался в зал, где сейчас находилась Инга, перепрыгивая через три ступеньки. Пол и Агнесс раскололись. Никакие они не родственники Инги, а бывшие слуги рода. Инга аристократка, во всяком случае была. Сейчас статус её неизвестен. А вот её родителей осудили судом аристократов или судом Чести. Лишили всех прав и сослали на двадцать пять лет на имперские рудники. Инга же взяла фамилию матери — Паулас. А Пол и Агнесс были слугами рода, точнее семьи. Они и оформили опеку над девочкой. Инга, узнав, что в конкурсе участвует внук судьи, который осудил её родителей, решила вызвать того на дуэль. Получив эту информацию, я подбежал к нашим и приказал, чтобы ни с места не двигались! Я сам решу все проблемы. И оставив ничего не понимавших друзей, помчался спасать Ингу. Залетаю в зал, чёрт. Я не успел, как раз в этот момент была брошена в лицо перчатка.
****
«Ну и что там опять случилось,» — думал Альберт, заходя в ложу.
— Добрый вечер, Ваше Величество, — поклонился он ему.
— Смотри, — указал пальцем вниз Император.
— Липницкии? — удивился Альберт — Но откуда?
— Не знаю откуда, но она только что вызвала на дуэль внука Лютера, — произнёс Император.
«Что за бред,» — подумал Альберт. — «Откуда тут Липницкии?»
Вдруг его внимание привлекла совершенно другая персона.
— Ваше Величество, смотрите, — показал он на фигуру у входа в зал — это Патрик.
Тем временем Патрик начал движение. Он плавно перетекал, меняя своё направление. Он двигался как диверсант. Все эти детали автоматом подмечал Альберт. Вид сверху давал ему преимущества. Находись он внизу, он бы и не увидел Патрика, пока тот не возник бы перед ним. «Кто же ты таков, чёрт возьми?» — вот Патрик остановился около стола, неуловимое движение