Читать интересную книгу Великий магистр - Октавиан Стампас

Глядя на розовощекого, добродушного толстяка Рошпора, мало кто мог бы подумать, что он является главным тюремщиком Иерусалима. Выслушав барона Жирара, он, подумав, ответил:

— Это — можно. Узники в моей тюрьме мрут, как мухи. Не выдерживают, знаете ли, условий.

— Но все должно выглядеть естественно, — предупредил великий магистр.

— А естественна смерть от несварения желудка?

— Вполне, — удовлетворенно ответил барон.

К вечеру в Тампле остались лишь Гуго де Пейн и Милан Гораджич, а также Раймонд, Джан и несколько слуг. Настроение у рыцарей было не самое приятное. Гуго поделился своими опасениями с Гораджичем.

— В таком случае, — промолвил сербский князь, — разумнее всего выкрасть Людвига и спрятать его в надежном месте, пока его невиновность не будет полностью доказана.

— Каким образом? Взять штурмом тюрьму Мон-Плеси?

— А хотя бы и так!

В это время колокольчик возле дверей в Тампль тревожно зазвонил. Вернувшийся в зал Раймонд сообщил:

— Мессир, приехавшая в золоченой карете дама под вуалью хочет вас видеть.

2

Чекко Кавальканти, раненый в плечо кинжалом Беф-Цура, стонал на своей кровати в гостинице «Жемчужина Яффы». После непредвиденной схватки с зилотами в домике Виченцо Тропези, он потерял семерых своих латников, да и сам еле унес ноги. Правда, и люди Беф-Цура, неожиданно напоровшись на шныряющих по комнатам латников, понесли потери. Беф-Цур, оставшись с двумя зилотами, покинул дом лишь убедившись, что он пуст: ни рыцарей, ни девушки в нем не было. Они словно исчезли, растворились в воздухе. Оставив в комнатах гору трупов (причем было непонятно: откуда здесь взялись невесть откуда появившиеся защитники?), Беф-Цур, вместе с уцелевшими зилотами, тем же путем перебрался на пустырь. Вытирая о траву окровавленный кинжал, инструктор-раввин поторопился к ломбардцу Беру, ожидая самое худшее. Но резидент выслушал его сообщение довольно спокойно.

— Мы недооценили противника, — сказал он, приглаживая взлохмаченные волосы. — Я не сомневаюсь, что они специально устроили засаду в доме, поджидая вас, Беф-Цур! А девушку вывели и спрятали в другом месте. Но зачем? Почему просто не покинуть дом и исчезнуть? Кому нужна эта засада? Вывести нас из равновесия, толкнуть на необдуманные шаги? Я уверен в одном: это умный, коварный и расчетливый враг. Но кого он представляет? Византийского императора Алексея? Барона Жирара с его Орденом иоаннитов? Или сюда протянулись руки из монастыря Клюни? Ясно, что балбесы Гюнтера Глобштока тут не причем…

— А может быть, ассасины? — подсказал Беф-Цур, хрустнув пальцами. Он был рад, что отделался так легко.

— Скажите еще — тафуры! Нет, мне кажется, что тот человек — которого я мельком видел в Клюни и который прибыл вместе со мной, совсем не случайно оказался в Палестине. Это его след, след Ватикана. Нам надо скорректировать наши действия:

— А не может ли быть так, что произошло то, что случается один раз в жизни: нелепое стечение обстоятельств — во времени и пространстве? — предположил Беф-Цур. Но ломбардец отрицательно покачал головой.

— Я не верю в случайности, — сказал он. — Конечно, в нашей работе может быть всякое. Может и горшок свалиться на голову. Но случайность — это плод непродуманности своих поступков и полнейшая безответственность. Горшок падает на того, у кого вместо головы кочан капусты. Как у вас, Беф-Цур. Если бы вы не были так уверены, что в доме, кроме девушки и трех-четырех человек никого нет, вы бы не попали в засаду. И не получили бы горшком по голове.

— Благодарю вас, — сердито ответил Беф-Цур. — Но это вы направили меня туда. А я, между прочим, потерял троих своих лучших учеников.

— Учить надо было лучше, — огрызался ломбардец. — Тогда бы и не потеряли.

— Сами бы и лезли через забор!

— У нас разные функции. Я — мозг, а вы — руки. Пока что.

Беф-Цур больше не стал спорить, опасаясь злопамятного ломбардца. Он хмуро уставился на свои сжатые на коленях кулаки.

— Ну и что дальше? — угрюмо спросил он.

— Законсервируйте всю работу, — подумав, ответил Бер. — Оставьте на базе лишь минимум людей. Остальных переведите в Иерусалим, Акру и другие города. Временно. Усильте охрану. Сами оставайтесь здесь. И ждите моих дальнейших инструкций.

— А сами-то вы — куда? — спросил Беф-Цур. Ломбардец поднялся, снисходительно посмотрел на него и угрожающе-ласково ответил:

— А вот такие вопросы не задавайте больше никогда. И последнее. Профессор из Толедо пусть продолжает свою работу над рыцарем. Но в случае опасности — мало ли что — и Бер улыбнулся Беф-Цуру, — уничтожьте их обоих. Не будем мелочиться: и профессоров, и этого материала из рыцарей пока хватает.

В соседнем со стонущем Чекко Кавальканти номере гостиницы девушка, лежащая на кровати, продолжала спать, дыша ровно и глубоко. Если бы Чекко знал, кто там лежит за стенкой, он бы, пожалуй, пробил эту деревянную преграду головой и ринулся к белокурой красавице.

— Одно не могу понять — зачем вам понадобилось ее усыплять? — сказал Кретьен де Труа, всматриваясь в лицо девушки.

— А вы хотели, чтобы она подняла визг на весь дом? Откуда нам было знать, что он пуст? Кроме того, я сделал это по привычке. Я всегда ношу с собой разные травы, — сказал Руши.

— Впрочем, все что ни делается — то к лучшему, — согласился Кретьен. — Еще неизвестно, смогли бы мы уговорить ее покинуть дом?

— И задержись мы на пять минут — он стал бы нашей общей могилой. Я не знаю, почему они там все передрались из-за нее, но видно в ней есть притягательная сила. Давайте продадим ее египетскому султану? Получим хорошие деньги.

— Надеюсь, вы шутите. Девушка — наш ключ к Гуго де Пейну и его друзьям.

— Хороши друзья! Бросили ее одну в доме, а сами шляются неизвестно где. Вино пьют, не иначе.

— Но зато мы знаем где Гуго де Пейн. Давайте-ка и отвезем ее прямо к нему?

— Можно, — согласился Симон Руши. — Хочу только заметить: и султан Магриба дал бы за нее большие деньги.

— Прекратите. А то я пожалуюсь на вас тафурам.

Разговаривая таким образом, оба они повернулись спиной к кровати и вышли на балкон. А когда вернулись в комнату, то в грудь уперлись два острых меча, лежавших до того на столе.

— Не шевелитесь, — произнесла Алессандра, сверкая глазами. В ее решительности проколоть Кретьена и Руши можно было не сомневаться.

— А дышать хоть можно? — спросил Кретьен де Труа. — Это, между прочим, мечи, а не забава для молоденьких девушек.

— Еще одно слово… — предупредила Сандра, нахмурив брови. — Отвечайте: кто вы такие и как я здесь оказалась?

Но Кретьен и Руши молчали, опасливо косясь на блестящую сталь.

— Вы что — язык проглотили?

— А как же «еще одно слово…»? — напомнил трувер. — Лучше поберечься.

— Ладно, говорите! — Сандра устала держать тяжелые мечи, и чуть опустила их. Кретьен сделал легкое движение, но в мгновение ока острый клинок рассек его брючный пояс, и суконные штаны стали сползать на колени: трувер вынужден был подхватить их руками.

— Не шевелитесь! — шепнул ему Руши. — Вы что — не видите, что она сумасшедшая? Я говорил, что лучше бы мы продали ее египетского султану.

— Да, спящая она гораздо привлекательнее, — согласился Кретьен.

— Что вы там бормочете? — спросила Сандра.

— Послушайте, вы ведете себя, как разбойница! — возмутился Кретьен. — Вместо того, чтобы высказать нам благодарность за свое спасение, вы себе позволяете черт знает что! Разрезали мой ремень! А он, между прочим, стоит три перпера, и покупал я его в Константинополе, здесь таких не бывает.

— Откуда вы взялись? И где Виченцо и остальные? — сурово спросила Сандра.

— Кретьен де Труа, это — Симон Руши. Случайно мы узнали, что на вас и ваших друзей готовится покушение. А так как мы прибыли в Палестину к Гуго де Пейну — надеюсь, это имя вам что-то говорит? — то решили помочь его товарищам. Но когда мы пришли в ваш дом, то застали вас одну. Времени терять было нельзя, поскольку вон тот молодец за стенкой, — и трувер кивнул головой в сторону номера Чекко Кавальканти, — уже спешил туда со своими головорезами. Что там произошло дальше — не знаю, но шум стоял на всю улицу.

По мере того, как Кретьен говорил, глаза Сандры расширялись, а мечи опускались. Выслушав его до конца, она бросила их вниз, и они закачались, вонзившись в деревянный пол.

— Все ясно, — сказала она. — Это был Чекко Кавальканти!

Но где Виченцо, Роже, Бизоль?

— Понятия не имею. Но резались они не с вашими друзьями. Потому что, когда мы уходили, дом был пуст.

— Может быть, друг с другом? — вставил Руши. — Так бывает, когда голова дуреет.

— Мне надо отыскать Виченцо. И остальных, — сказала Сандра, устало опустившись в кресло. — Вы мне поможете?

— С какой стати?

— Это опасно! — воскликнули одновременно Руши и Кретьен.

— Тогда я ухожу! — Сандра поднялась и направилась к двери.