ничего не исправить.
Да, Максим достойно держался, хотя неизвестно, чего на самом деле это ему стоило. Но готов ли я принять такую судьбу? Перед глазами возникло лицо моего Злоключения, а потом улетающий вдаль зимородок, обреченный вскоре потерять рассудок и провести остаток жизни обычной птицей.
Нет уж, я еще не всё испробовал. И пока есть время, буду бороться.
***
— Я оплачу все издержки, не волнуйтесь на этот счет, Сергей Денисович! — Я разговаривал с одним из самых известных гипнологов страны.
Это был последний вариант, который не попробовал, — попытаться достать воспоминания из Валерии с помощью гипноза. Да, когда я разговаривал об амнезии с доктором наук в первый раз, он резко негативно отзывался об этом способе, много говорил о ложных воспоминаниях, рассказывал о волне таких случаев и о том, как они влияли на человека. К тому же неизвестно, как это подействует на хранительницу, учитывая всплески энергии книги. Но попробовать стоило — теперь терять уже было нечего как мне, так и ей.
— Алексей Антонович, дело не в деньгах, как вы не понимаете… Времени слишком мало, а задача серьезная, — отозвался в трубку тот. — Воспоминания и так штука ненадежная, спешить в этом деле никак нельзя. А ведь еще и контакт нужно с клиентом установить…
— Я бы не просил вас, если бы речь не шла о жизни и смерти. Разве вам самому не интересно решить такую задачу? Это ведь такой вызов для вас как для специалиста! — попытался я воззвать к его профессиональному эго и, кажется, сработало.
— Кхм-кхм… — Сергей Ильин задумался, а потом всё же сказал: — Я не даю никаких гарантий! Если согласны, то попробуем, попробуем…
Я, конечно же, согласился.
Этим же вечером Ильин уже провел первый сеанс с хранительницей.
А потом у нас с Валерией состоялся праздничный ужин, ведь общий язык они нашли сразу и поладили.
Впервые за долгое время я ложился спать с надеждой.
Глава 54. Это конец
Валерия
Чувство вины последние несколько дней не давало спать. Я просыпалась в холодном поту и хватала ртом воздух: мне снился Алексей. Он уходил от меня все дальше, а я никак не могла его догнать. Ноги словно наливались свинцом, каждый шаг давался с невероятным трудом, и я ничего, абсолютно ничего не могла с этим сделать…
Мой иннифер ходил мрачнее тучи. И я его понимала. Неделя… Осталась всего неделя. Он злился, часто срывался на своих подчиненных, несколько раз и на мне. Но могла ли я его винить? Я и сама часто плакала, но только когда оставалась одна — не хотела, чтобы иннифер видел мои слезы и думал, что сдалась. Ему и так было тяжело.
Да, гипнолог Сергей Денисович оказался отличным специалистом, мы плотно работали, я вспомнила много моментов из детства, но заклинание никак не хотело выбираться наружу. И Алексей мрачнел всё больше.
Вот и теперь, выйдя из кабинета после работы с Сергеем Денисовичем, застала иннифера стоящим у окна с поникшими плечами. Я подошла к нему и протянула руку, хотела положить ему на плечо, как-то утешить. И, только в последний момент вспомнив об ожогах, с грустью опустила ее обратно и лишь спросила:
— Как ты?
Хотя зачем спрашивала, ответ и так знала: плохо.
Алексей
В то время как любовь к Валерии цвела буйным цветом, от надежды выжить остался лишь пепел, и только где-то глубоко внутри еще тлела маленькая, отчаянная искра. Но скоро погаснет и она.
Я поговорил с Ильиным. Тот обещал, что еще вот-вот, еще чуть-чуть, и всё получится. Словно чувствовал, будто плотину в голове Валерии скоро прорвет, и воспоминания вырвутся наружу. Но успеет ли он?..
Хранительница старалась — я четко это видел. Так что сам виноват. Отталкивал ее, порой орал, язвил, вел себя как напыщенный индюк — теперь это понимал. Конечно, о какой любви можно говорить в таком случае? Вот я больше и не говорил. Люди правы: насильно мил не будешь. И не все ошибки можно исправить…
Но разве она виновата в том, что я не справился? Поэтому твердо решил: если кто и должен страдать, то я. Пусть хоть она выживет… Мир не должен лишаться такой солнечной улыбки.
Я как обычно предпочел не надеяться на авось и всё предусмотрел. Осталось поговорить с хранительницей. После работы подошел к дивану перед камином — Валерия любила вечерами нежиться там с котом.
Присев на подлокотник, я начал говорить:
— Я открыл несколько счетов, в том числе валютных, и положил туда крупные суммы, чтобы хватило и тебе, и родителям. — Валерия изогнула бровь, а я поспешил договорить: — Не хочу, чтобы ты думала о том, где взять денег на кусок хлеба. Хочешь работать — пожалуйста, но пусть это будет вопросом самореализации, а не выживания.
Хранительница округлила глаза, резко выпрямилась. Даже дремавший до этого Кузьма лениво приоткрыл один глаз.
— Алексей, ты о чем вообще говоришь? Еще есть время! Не смей сдаваться!
— Я и не сдаюсь, просто хочу, чтобы ты была в безопасности, когда… если… — И я замолчал.
Глаза Валерии наполнились влагой. Она явно хотела что-то сказать, но не решалась.
— Не думай, я тебя не виню. Знаю, ты делаешь всё, что можешь, стараешься. Хочу, чтобы в случае чего у тебя были все шансы выжить. С Ильиным я договорился, он пообещал работать с тобой до результата и даже пообещал, что это может случиться в самом скором времени.
Валерия отвернулась и украдкой смахнула слезу, чтобы я не заметил. Глупышка… Как же мне хотелось в тот момент убрать слезы с ее лица поцелуями, но всё, что я себе позволил, — продолжить подготовленную речь:
— Я хочу, чтобы ты чувствовала себя защищенной и дальше, Лера. Самые верные мои люди останутся с тобой тут, пока